— Это, дорогой мой океанский бес, — произнес Леншерр, явно немного выбитый из колеи тем, что Чарльз так быстро раскусил его замысел, — вино, — он достал бутылку и устроился в лодке, начал разливать алый напиток по бокалам.
— Оно странно пахнет, — заметил Чарльз, взяв один, и с опаской принюхался.
— Ты не пробовал прежде алкоголь? — почему-то удивился Эрик, прежде чем понять, что это вполне объяснимо для такого существа, как Чарльз.
— Разок моя бывшая стая потопила торговое судно, на котором были бочки с чем-то похожим. Они разбили их и лакали прямо так, а потом… Эта вода путает разум. Я не уверен….
— Ох, нет-нет, все будет хорошо. Она влияет так, только если переборщить, а это лишь бокал за наше новое начало, — произнес Эрик и чокнулся своим стаканом о стакан Чарльза, что очень удивило русала. Он улыбнулся от приятного хрустального звона.
— А можно еще раз? — обрадовался Ксавьер, и сам уже легко ударил бокалом о бокал, явно завороженный ими и их звоном больше, чем напитком внутри.
— Чарльз, милый, посмотри на меня, — отвлек игривого русала от бокалов Эрик и мягко коснулся его подбородка. — Это традиция людей — выпивать что-то крепкое, ну, в нашем случае вино, чтобы отметить какое-то важно событие.
— А что отмечаем? Мы же еще ничего не сделали? — с сомнением спросил Ксавьер и снова понюхал содержимое бокала.
— Мы выбрали место для твоей семьи. То место, что я буду защищать ценой своей жизни, чтобы ты мог жить со мной. И без оглядки на те порядки, что приняты в океане, — пояснил Эрик, и Чарльз мгновение просто смотрел на него пораженно, словно до этого даже не думал об этом. А затем он тихо фыркнул и отвел взгляд, еще раз чокнулся до переливчатого звона и, не дав Эрику и возможности произнести тост, залпом выпил вино.
— Оу, Чарльз не так же резко!
— Фа-а-ах! — Ксавьера всего передернуло, и в груди стало жарко, так что он прижал к ней ладонь и озадаченно уставился на воду, привыкая к странным ощущениям в теле. И к терпкому вкусу на языке, что одновременно был и приятным, и отталкивающим.
— За нас, — тихо рассмеялся Эрик и последовал примеру своего русала, а затем отставил вино и наклонился, чтобы забрать его бокал из рук. Он оказался достаточно близко.
Чарльз даже ни о чем не подумал. Стоило ему повернуть голову и увидеть лицо Эрика, как он потянулся к нему, прижимаясь к его губам, целуя своего человека. Он жмурился от удовольствия, пытаясь передать через этот простой поцелуй все свои чувства и безмерную благодарность за то, что тот не сдавался, снова и снова боролся с самим Чарльзом, чтобы утянуть его в свой мир. Но он отстранился от своего человека и опустился в воду, ничего не говоря, просто вопросительно глядя на Леншерра, который уже перегнулся через борт. Эрик криво усмехнулся и стянул рубашку через голову, принялся расстегивать короткие сапоги. Он задумался, лишь когда коснулся ремня на штанах, не зная, стоит ли полностью раздеваться, но едва заметный кивок Чарльза помог ему определиться.
Вода с шумом и плеском разлетелась в разные стороны, когда гостеприимно приняла в свое лоно сухопутное существо. Глаза поначалу резало водой и зрение было расплывчатым, но все остальные чувства только обострились, особенно, когда его русал подпорхнул к нему, снова вовлекая в поцелуй и утягивая чуть глубже, желая поиграть под водой.
В воде все становилось легче, невесомее, а прикосновения казались такими гладкими и воздушными. Эрик позволил Чарльзу нести его под водой, доверившись его чувствам и сильному хвосту, пока сам оглаживал обнаженное тело, касаясь совершенно безволосой кожи русала — еще одна прекрасная особенность подводных жителей. Дышать становилось сложнее, но он хотел продержаться дольше, чтобы еще немного парить в воде, практически лежа на Чарльзе, чувствуя, как он двигает своим хвостом, пронося их под водой. Но когда Эрик с удивлением ударился ногами о каменное дно, вода разверзлась над его головой.
— Что? Мы же… — Эрик вытирал лицо и отфыркивался, а Чарльз, которому никогда не нужно было этого делать, лишь тихо усмехнулся, прижимаясь к Эрику.
Он касался поцелуями шеи и плеч своего человека, несильно прикусывая его кожу и впиваясь в тело острыми ногтями. От этого Эрика пробила сладкая дрожь, а возбуждение уже не могла скрыть даже вода. Член терся о гладкий хвост Чарльза, скользил по упругой голубоватой коже. В лунном свете его влажная кожа блестела и казалась потусторонней, настолько бледной она была. Вода сама подталкивала Эрика ближе к этому неземному существу. Он обхватил Чарльза за талию, инстинктивно пытаясь найти опору под ногами, чтобы чувствовать себя увереннее, и потянул Ксавьера дальше, осторожно ступая по выступу подводных скал, которые создавали здесь небольшой участок мелководья, огороженный пучиной океана. Заплыви сюда лодка, она бы сразу села на мель, а то и вовсе повредила бы дно, но для них это было идеальное укрытие. Местечко, сокрытое ото всех выступами скал и дававшее Эрику возможность прижать Чарльза спиной к отвесной каменной стене, по которой ручейками стекала вода, что каким-то чудом отклонилась от основного потока, который шумел водопадом в самом заливе.
Шершавый камень коснулся обнаженной кожи. Холодный, скользкий, грубый. Но Чарльз лишь вздрогнул. Всего на мгновение оборвал поцелуй и посмотрел на своего обнаженного человека, который уже начал сбито дышать. Глаза Эрика потемнели, зрачки расширились, заполняя собой радужку цвета безжалостной стали.
Но человек почему-то так и замер, уверенно стоя на каменном дне, по грудь в воде, прижимая русала к скалам и лаская его тело под водой. Он возбуждался все сильнее с каждым движением, не в силах отвести взгляда, просто любуясь жителем океана, понимая, что он у самой цели. Он смог преодолеть все. Смог уговорить его, приручить. Найти ему место в своей жизни. В их общей…
Чарльз подался вперед, снова целуя Эрика, и потянул на себя, вцепившись в его плечи.
Тишина вокруг становилась плотнее. Незыблемый камень, омываемый безмолвным океаном, был их убежищем, их защитой, и казалось, что это — все, что сейчас могло существовать в мире. Эрик всем телом вжал Чарльза в скалу, кусая его губы жадно, оголодало, свободно. Он чувствовал, как огненный океан бушевал в его крови, пока его губы жарко впивались в шею и плечи Чарльза, а вода прохладными ударами била его в спину, подталкивая, покачивая его тело, прижимая их двоих так плотно друг к другу, что Леншерр чувствовал, как трется вставший член русала о его бедро. Чарльз охотно подавался навстречу, и с губ его то и дело срывался довольный рык, непохожий на тот, что Эрик прежде слышал в их постели. Было в этом что-то животное, изначальное. Извечно правильное.
Пальцы прошлись вдоль хвоста, оглаживая его, проверяя, изучая, пока Эрик не нашел то, что искал.
Чарльз дернулся в его руках, но не оттолкнул, а лишь согнулся, с довольным шипением впиваясь зубами в плечо своего человека, едва не опрокидывая его в воду. А тот уже успел протолкнуть в раскрывшееся отверстие сразу два пальца, чувствуя, как пульсирующий жар окутывает его, затягивает.
Чарльз сам не знал, что с ним творилось. Все тело словно сходило с ума от ощущений, и они захватывали его полностью. Их хотелось ощущать снова и снова, и потому он едва ли не обвился вокруг Эрика, безжалостно впиваясь в его кожу ногтями и зубами, оплетая его ногу хвостом. Но Эрик лишь недовольно зарычал и рывком впечатал Чарльза в стену, глядя на него своими темными глазами, явно намереваясь властвовать над океанским бесом на своей территории, пока он прочно стоял на ногах. Он добавил третий палец и начал ласкать своего русала изнутри, поглаживая его. Прихватив его за хвост, он с наслаждением глядел, как Чарльз прогнулся в спине, постанывая, и ощущая, как Ксавьер начал сжимать его пальцы. Русал едва ли не бился от удовольствия в руках своего человека, сладко постанывая и крепко сжимая его плечи.
Это было невыносимо прекрасно. Эрик посмотрел на изящно выгнутую шею Ксавьера и, не прекращая ласкать его, широко провел языком по его кадыку, прижался губами к скуле и свел свой член с членом Чарльза. Крепко, до стона, рвущегося из горла, сжал их вместе, принялся двигать рукой, непрерывно вздыхая куда-то в плечо и шею Чарльза, который весь вибрировал в его руках от стонов. Но он хотел лишь раздразнить Ксавьера. Взгляд упал на прозрачную воду, и в лунном свете Эрик увидел огромный хвост русала, извивающийся у каменного дна. По позвоночнику прошла дрожь, а Чарльз, лишившись последних предрассудков, опустил руки с плеч Эрика на его бедра и прошелся ногтями по его ягодицам, тяжело дыша и прижимая его ближе. Их взгляды встретились, и на мгновение Эрику показалось, что он услышал, как Чарльз сам попросил его об этом, пусть даже это лишь читалось в его потемневших влажных глазах.
