— Я не знаю, — Ксавьер пожал плечами и провел по ногам Эрика своим широким хвостовым плавником, снова заигрывая. — Я не слышал о том, что такое возможно. По сути, мы совсем разные. Твое тело совсем другое. Если русалки и с себе подобными не всегда могут это сделать, то с людьми и подавно ничего не получится. Ну, я так думаю.

— Да? — в его голосе лишь тенью послышалось разочарование, и, чтобы скрыть его, Эрик откашлялся. — Я рад слышать, что ты уже спокойнее говоришь об этом.

— М-м? Да, — почему-то смутился Ксавьер, продолжая играть хвостом с Эриком, который вступил в эту утреннюю игру и, стянув с себя ботинки, с удовольствием ощущал, как влажный гладкий плавник скользит по его ноге. — Знаешь, до того, как я встретил тебя, я знал лишь то, что русалы так не появляются. А те, что появляются — результат противоестественного принуждения. Я только такое и видел. Но с тобой… Раньше я думал, что все это — выдумки, чтобы оправдать спаривание. Марко такое говорил моей матери, чтобы убедить ее, что все будет хорошо. Врал, конечно, но она поверила.

— О чем ты? — нахмурившись, спросил Эрик, а Чарльз стал водить пальцем по краю кружки и теперь уже смотрел на остатки своего чая.

— Что можно по запаху определить того, с кем тебе стоит быть. Того, кто будет с тобой в стае. Это как сказка или что-то вроде того. Ну, у вас же есть легенды о цветочном следе или фиолетовых рыбках? Ну, это вроде них.

— Что? — не понял Эрик.

— У русалов обоняние развито намного сильнее, чем у людей. Я никогда не задумывался об этом, просто привык. Я знаю, что с Марко и его выродком мне не нравится находиться, от них смердит, как от свежей крови. Этот запах уже впитался в их тела. Рейвен пахнет приятно и легко до того, что я ее даже порой и почувствовать не могу. Ну а Шерон всегда со мной, ее и мой запахи так схожи, что рядом с ней мне спокойно. А с тобой… это иначе.

— Насколько? — тихо спросил Эрик, нагнувшись ближе к русалу.

— Настолько, что рассказал тебе даже то, чего сам в себе стыжусь, — как можно небрежнее сказал Чарльз и пожал плечами.

— Ты стыдишься того, что мы делаем?

— Раньше я бы сказал, что да, — Чарльз вздохнул, подпер голову рукой и посмотрел в окно, где вдалеке виднелась дорога, ведущая в город. — А теперь… узнав твой мир, встретив тебя… мне кажется, что мир не такой однозначный, как я думал прежде.

— Раз ты сам говоришь, что все настолько сложно в вашем мире, то тебе и не стоит так воспринимать наши отношения. Я не хочу, чтобы ты думал, что нарушаешь какие-то устои вашего мира, — поспешно сказал Эрик.

— Ох, но с тобой я бы их нарушил. По сути, уже так и сделал, — Чарльз рассмеялся и посмотрел на своего человека. — Если бы я все еще был в стае, которую сейчас возглавляет Синистер, меня изувечили бы за это. Так, что тебе бы и не к чему было прикоснуться.

— Что? — в ужасе спросил Эрик, поражаясь, как Чарльз смог произнести это так спокойно.

— Иногда там делают такое… Правда я слышал только про пару случаев, но нам довольно быстро удалось покинуть ту стаю. Но были столь преданные вере русалы и русалки, что они добровольно резали себя, лишь бы лишиться возможности продолжать род.

— Это ужасно!

— Знаю. Но в других стаях поступают, как Марко. Принуждают делать это насильно. Так что у нас еще все было весьма… цивилизованно.

— Нет. Жить в стае с теми, кто уважает и заботится о тебе — вот это цивилизованно.

— Тогда ты понимаешь, почему я возвращаюсь к тебе снова и снова, — Чарльз улыбнулся и допил свой чай, снова повилял хвостом и сказал с толикой грусти: — Я бы хотел, чтобы у нас с тобой была стая. Не похожая на те, в которых я был прежде. Наша с тобой.

— Так оставайся.

— Я остаюсь.

— А затем уплываешь.

— И возвращаюсь. Пока это лучшее, что может быть.

— А какую стаю ты бы хотел собрать? Если бы ты был ее главой? — поинтересовался Эрик, меняя тему.

— Хм, — Чарльз нахмурился и задумался на пару секунд. — Допустим, если это произойдет, я бы хотел большую стаю. Но я не стал бы сгонять туда русалок и русалов силой. Собрал бы тех, кто не нашел своего места, и каждый мог бы уплыть в любое время. Нужно было бы найти безопасное место и, желательно, русала или русалку из вида больших хищников — для охраны. Не думаю, что теперь бы я хотел вновь поклоняться океану, как прежде. Или запрещать хоть что-то. Просто мирное сообщество, живущее среди рифов. Со своими парами. Я бы хотел обучать их лучшей части людской культуры. А в совершенстве мы бы и с людьми ладили, — Чарльз рассмеялся, словно рассказал какую-то невероятную шутку. — Я бы смешил этой историей детей, все равно сейчас мои фантазии звучат как сказка.

— Детей? — уточнил Эрик и почувствовал холодок на коже, а Чарльз запнулся и замер, словно сам не поверил, что он только что сказал.

— Ам… да. Мы же просто говорили про идеальную стаю, — он пожал плечами и откинулся на спинку своего кресла, попытался улыбнуться.

Он смотрел на своего человека с горькой болью, вперемешку с нежностью. Он замечтался. Так легко это оказалось — позволить себе представить невозможный мир. В нем не было других стай, только он и Эрик, который каким-то образом смог бы жить всегда рядом. А дети… Чарльз сам не понял, откуда взялась эта мысль. Она просто была и все, словно без этой детали образ его идеальной стаи был бы неполным, и то, что прежде вызывало в нем страх и презрение, внезапно переменилось полностью.

— Ты мог бы прокатить меня по побережью?

— Что?

— Ну, просто тут особо нет людей. Мне бы хотелось увидеть не только твой дом. Если это не опасно.

— Я не уверен, что это хорошая идея.

— Что, охотники на русалов везде?

— Примерно.

— Да ладно, Эрик, — настаивал Чарльз и выехал из-за стола. Я подожму хвост, накинешь на меня плед, покатаешь по берегу. Ну, хоть немного. Тут же никого нет, — он подъехал к Эрику и посмотрел на него так, что Леншерр не мог ему отказать.

— Это опасно.

— А так интереснее.

— С каких пор? — удивился Эрик, но Чарльз уже вытягивал его из-за стола, так и не дав ему закончить с едой.

— С этого момента. Покажи мне свой берег. А потом спустимся ко мне, я принесу остатки вчерашнего ужина для Падди.

— Это кто?

— Осьминог. Я поселил его у тебя под пристанью, и он хорошо подрос. Считай, что он тебя охраняет.

— Мне стало спокойнее, — рассмеялся Леншерр и пошел за русалом. — Ладно, но только тут, у берега. Нельзя, чтобы тебя видели.

— Закроем мне хвост, — просто ответил Чарльз и уже успел выехать из кухни и добраться до спальни, стянул покрывало и начал укладывать свой хвост и примерять плед так, чтобы прикрыться им. — Это будет весело!

— Не сомневаюсь, — кивнул Леншерр, встав в дверях, глядя, как его резвый русал собирается на прогулку.

— Возьми тот сборник стихов с собой, — распорядился Чарльз, — и бутылку с чаем.

— Ты что, целый пикник устроить собрался?

— Возможно, — с улыбкой признался Ксавьер и ловко выехал из спальни, а Эрик уже начал жалеть, что так поработал над его креслом. Он даже не предполагал, что его русал окажется настолько шустрым на поверхности.

— Эрик, не отставай!

***

Эмма подставила лицо ночному бризу, вздохнув полной грудью, и даже не взглянула на Шоу, когда тот подошел к ней и приобнял.

— Скоро, дорогая моя.

— Ты слишком долго тянешь. То ждешь Эрика, то ищешь тварей. Оставь все это позади.

— Я так и сделаю. Эрика уже оставил.

— Да неужели? — удивилась девушка.

— Он нашел себе девушку…

— Знаю, я тебе об этом и сказала.

— Да. И теперь от него пользы не будет, если только не нужно будет менять пеленки.

— Зато Азазель уже поселился на борту.

— Мы отчалим на неделе. Если ничего не найдем. Обещаю, — Шоу усмехнулся своей белой леди, но та смотрела без доверия.

— Ты слишком упрям, чтобы просто смириться с проигрышем, верно?

— Русалка на борту была необходимой частью обстановки.

— Ох, да ладно тебе. Просто ты боишься выходить в океан, — Эмма отошла от него и встала прямо перед капитаном, который смотрел на нее пораженно и озадаченно.