— Значит, о ней нельзя? Хорошо, — легко согласился Кейн и оказался прямо перед Чарльзом, потянулся к нему до опасного близко, словно собирался укусить брата за нос. — А о том человеческом отродье, которому ты отдаешься, я могу поговорить?

Океан обратился глыбой льда. Чарльз ощутил, как холод сковал его тело и он уже не мог пошевелить ни единым мускулом. Он медленно стал опускаться на дно, но Кейн не отставал от него, самодовольно хихикая.

— Ты что ж, братец, так отчаянно хочешь от нас избавиться, что решил, будто вот так сможешь стать человеком?

— С чего ты это взял? Ты снова съел что-то ядовитое?

— Что? Нет, я беспокоился о тебе. С тех пор как стал спать с Рейвен, ты то и дело куда-то уплываешь и целыми днями пропадаешь. Я думал, ты плаваешь к каким-нибудь рыбкам и там замаливаешь свой грех перед океаном. Но я и подумать не мог, что наш паинька Чарльз, который всегда такой тихий и весь из себя правильный, уплывает на берег к человеку и позволяет ему с собой развлекаться. Я думаю, если Рейвен океан бы тебе еще простил, то подобное предательство уж точно не останется безнаказанным.

— Я не уплываю к людям. Мне просто нужно побыть одному, вот и все.

— Ты ужасно врешь. Тем более я видел тебя и теперь точно знаю, чем от тебя постоянно воняет.

Чарльз вздохнул и постарался выпрямиться, чтобы совсем не осесть на дно. Он смотрел на худощавого ухмыляющегося Кейна и видел, что тот счастлив как никогда своему открытию. Дай ему волю, он часами будет обсуждать, что делает Чарльз. Отрицать все уже не имело смысла, когда чертов малек поймал его с поличным, и потому Чарльз постарался как можно лучше скрыть страх, смотря строго на братца.

— Что ты хочешь за молчание? — сразу спросил он.

— Ох, нет, не так быстро. Мне интересно, как мой праведный брат дошел до того, что ему самок стало мало и он решил поэкспериментировать с двуногими.

— Я не буду это обсуждать, — просто сказал Чарльз и, собрав волю в кулак, поплыл дальше искать и собирать устриц. Он уже понимал, что Кейн не рассказал Марко не просто так. Значит ему что-то нужно. А потому можно попытаться избежать хоть части насмешек и унижения, что заготовил для него малолетний малек, который, должно быть, в мире Эрика вообще походил бы на десятилетнего ребенка со склизким чешуйчатым хвостом.

— Эй! Куда ты?!

— Ты должен быть в дозоре, а я должен собрать устриц к ужину. Лично я намерен исполнять свои обязанности для стаи.

— Да, ты же это так любишь. Особенно если они касаются детенышей.

— Я уже спросил, что тебе нужно, — напомнил Чарльз спокойным тоном, сам поражаясь тому, как у него это вышло.

Кейн нервно дернулся и зашипел.

— Что? От твоих слов ничего не меняется. А так я хоть поработаю.

— А ты, смотрю, совсем на поверхности страх потерял.

— Собираешься сказать Марко об этом? — светским тоном спросил Чарльз и положил еще пару устриц в сумку, пока Кейн бессильно на него шипел.

— Нет, если ты сделаешь то, что я хочу.

— Ну так говори, что это.

— Ты спокоен, — недовольно прошипел Кейн и нервно завилял хвостом с острыми плавниками.

— А мне стоит нервничать?

— Если Марко узнает, то убьет тебя!

— Нет. Стая слишком мала. Он меня не убьет, тем более что только я могу определять безопасные участки и находить еду в любых условиях.

— Тогда запрет!

— Не в первый раз.

— Он тебе плавники оторвет!

— Нет. Тогда я не смогу плыть со стаей. Ему не нужен мертвый груз в моем лице.

— Убьет твоего человека!

— Как? На суше? — с сомнением спросил Чарльз, хотя сердце его в этот момент забилось в панике. — Что ты хочешь, Кейн?

Русал зарычал, явно разочарованный, что не смог продлить удовольствие и довести брата, но все же, изрядно нашипевшись, выдвинул условие:

— Лодки.

— А?

— Лодки людей. Где их мало: одна или две. Мне нужно знать, где они. Такие, чтобы не рядом с остальными. В стороне.

— Зачем тебе это? — насторожился Чарльз, потому что в глазах его сводного брата появился тот самый дикий блеск, какой был у него во время охоты.

— Это веселее, чем пытаться охотиться на тигровых акул. Тем более, когда еще я увижу человека так близко? Это ты в прежнем клане мог вместе с остальными нападать на корабли и топить людей, а я увидел-то их впервые совсем недавно, когда решил поживиться рыбой в их сетях.

— Я никогда не топил людей! Это все Синистер с его стаей.

— Ты был в их стае, и я знаю, что именно ты находил для них корабли.

— У меня не было выбора.

— А сейчас он есть? Пусть отец не убьет тебя, но ты так воняешь человеком, что, наверное, уже давно с ним и привык к нему. И что? Готов вернуться в оковы и больше никогда его не видеть? Ведь именно это и произойдет, если ты не сделаешь то, что я говорю, — Кейн рассмеялся тихим шипящим смехом и самодовольно посмотрел на брата. Чарльз не знал, чего он ждал от Кейна. Но никак не того, что в нем проснулась жажда человеческой крови. Для него все это было игрой, не более того. Вот только это могло навредить всем им. Или же…

Эрик говорил о том, что Чарльза уже давно ищут на этом берегу. Назначена награда за русала или русалку, и люди на берегу жаждут заполучить столь редкого жителя океана. Чарльз задумчиво прижал кулак ко рту и нахмурился, чувствуя, как тяжелый груз набухает у него в груди. Он смерил Кейна оценивающим взглядом. Сможет ли тот справиться с человеком? Или все же пропадет, оказавшись в сетях? Если его поймают, может, люди перестанут искать других русалок? Оставят ли его в живых, если поймают?

— Ну, так что? Решил? — Кейн никогда не отличался терпеливостью. Вот и сейчас он начал кружить вокруг Чарльза, то и дело клацая зубами. И, глядя на его движения, на взгляд, на зубы и на то, как развивались его черные волосы, в которые в качестве жутких украшений были вплетены клыки хищных рыб и даже пара акульих, Чарльз лишь отчетливее понимал, что его сводный брат — монстр. Куда более кровожадный монстр, чем русал, достойный жизни среди себе подобных.

— Хорошо. Я укажу тебе места, где есть рыбацкие лодки. Но они не плавают по одному и не отплывают далеко. А корабль всегда полон людей, даже маленький. Так что дальше тебе придется разбираться самому.

— Ничего, справлюсь! — оживился Кейн. И, кажется, его даже затрясло в предвкушении.

***

Эрик приложил ладонь козырьком к глазам, прикрываясь от солнца, и посмотрел на громадину, стоящую в доках. Все остальные корабли рядом с ней казались жалкими посудинами, и даже торговые фрегаты могли бы спрятаться в тени этого исполина. Да, Шоу не стал размениваться на какой-то средний корабль и явно собрался возвращаться в океан во всеоружии. А о том, сколько крови было пролито и сколько людей было ограблено ради того, чтобы собрать деньги на этого монстра, было даже жутко подумать.

На причале сновала целая толпа народа, громоздились ящики и бочки, устало ржали лошади, тягающие все больше груза для дальнего плавания, к которому Шоу готовился все эти годы. Эрик вздохнул, испытывая странное чувство ностальгии, и, посмотрев на вырезанную на носу корабля огромную хищного вида русалку, направился к спущенному трапу. Он глядел на огромные, смотрящие в небо мачты, где пока еще не было парусов, и понимал, что совсем скоро они будут дышать от ветра, а на самом верху будет развеваться черный флаг, внушающий страх и панику в сердца всех, кто его увидит.

Стражники, стоявшие у трапа, проводили Эрика недружелюбным взглядом, но не помешали ему подняться. Видимо, Эмма уже предупредила их о старом члене команды и велела не чинить препятствий. Тем лучше — не надо будет представать перед Шоу в сопровождении его новых головорезов, которые имели такой лихой вид, что явно вовсе не знали мирной жизни.

Эрик остановился возле молодого юнги, который, пыхтя от натуги, полировал палубу, и свистнул, привлекая его внимание.

— Эй, малой, где капитан?

— А? — парень едва не рухнул от испуга. Видимо, мало кто на борту вообще обращал на него внимание. — О, здравствуйте, господин. Капитан там, у штурвала, — пробормотал он, и Эрик, благодарно кивнув ему, направился к широкой лестнице.