Эрик тихо вздохнул и отстранился лишь на мгновение, чтобы снять остатки одежды. В их спальне еще было светло, лампы были окружены янтарными ореолами, а серебристый свет луны был достаточно ярким, чтобы охватывать большую часть спальни, и Эрик мог позволить себе выпрямиться, чтобы как следует рассмотреть своего русала.

Чарльз был прекрасен.

Рядом с ним меркли все самые смелые и откровенные описания сирен, что только могли придумать в портах всего мира. И сегодня он позволил смотреть на себя, хотя под взглядом Эрика русал замер, чувствуя неловкость, и попытался притянуть его к себе, чтобы чувствовать прикосновения, а не взгляд.

— Тише, не спеши, — попросил Эрик, когда Чарльз потянул его за руку и нервно дернул хвостом.

— Ты же и так знаешь, как я выгляжу, а от этого взгляда мне не по себе, — пояснил Чарльз и снова потянул человека вперед, но тот остался на месте, возвышаясь над Чарльзом, оседлав его сильный хвост, ничуть не стыдясь своего возбужденного обнаженного тела. Он провел ладонью от груди Чарльза вниз, к подрагивающему животу, и ниже, к аккуратному влажному нежно-розовому члену, выступавшему прямо из хвоста. Это зрелище завораживало, казалось таким необычным и в то же время естественным. Эрик принялся поглаживать член Чарльза с довольной улыбкой, впервые делая это так, позволяя себе видеть как можно больше вместо того, чтобы лежать на Чарльзе, лишая себя подобного зрелища. Русал под ним слегка выгнулся, крепче упираясь хвостом в Эрика, потираясь о него, словно подгоняя, но тот лишь улыбнулся и продолжил ласкать член русала. Он принялся поглаживать его грудь, очерчивая нежные соски, дразня их, пока они не затвердели от его прикосновений. Русал начал тихо вздыхать, пытаясь уже самостоятельно толкаться в руку Эрика, и, чтобы куда-то деть руки, впился в его бедра.

— Тише, тише, прыткий мой, — прошептал Эрик и наклонился, целуя грудь Ксавьера. Он провел по ней языком, скользнул ниже по его телу и тихо застонал, когда его член уперся в упругую гладкую кожу хвоста русала.

— Что ты делаешь? — насторожился Чарльз, когда Эрик уже принялся вылизывать его живот, то и дело оставляя на коже жаркие поцелуи.

— Хочу, чтобы тебе было еще лучше.

— Но мне нравится, как сейчас.

— Просто мы раньше не пробовали иначе. Тебе понравится, — заверил его Эрик, шалея от внезапной вседозволенности. — Расслабься.

— Что ты делаешь? Нет, стой! — едва только Леншерр коснулся губами головки члена Чарльза, как русал впился в его волосы мертвой хваткой и оттянул подальше от себя.

— Ау, Чарльз, пусти! Просто… Ай!

— Ты на кой, бездна, решил его откусить?! — враждебно зашипел Ксавьер, однако испуг почему-то лишь усилил его возбуждение, и Эрик чувствовал, как пульсировал член в его руке.

— Я не собираюсь его откусывать.

— Тогда зачем берешь в рот? — Чарльз не спешил отпускать Эрика и все еще крепко держал его за волосы. Он оказался на удивление сильным, что лишь усилило желание Леншерра.

— Считай это одним из видов человеческих ласк.

— Это странно, — недоверчиво сказал Чарльз и дернулся, потому что Эрик все еще сжимал его член в руке и поглаживал головку большим пальцем, размазывая влагу по чувствительному органу и вызывая в теле русала сладкую дрожь.

— Доверься мне. Я просто хочу сделать это для тебя, — самым доверительным из всех возможных тонов сказал Эрик, глядя в глаза Чарльзу, и тот осторожно, но все же разжал цепкие пальцы, освобождая пряди волос человека.

Леншерр вздохнул и медленно опустился, вновь целуя живот русала, и, только когда тот немного расслабился, он вновь коснулся губами его члена. Эрик прислушивался к реакции Чарльза, к каждому вздоху и прикосновению, к тому, как русал сжимал его плечи и вздрагивал. Леншерр не спешил. Вбирал член медленно, ласкал его языком и, лишь когда понял, что Чарльзу нравятся эти ощущения, и почувствовал на языке солоноватый привкус, ускорился, замечая, что русал начал толкаться бедрами в его рот, норовя вовсе скинуть человека со своего хвоста. Но так он только сильнее терся о его пульсирующий от возбуждения член.

Чарльз кончил с хриплым стоном, выгибаясь дугой, а Эрик словно пытался усидеть на дикой лошади, крепко сжав ногами толстый хвост русала, чтобы не упасть с него. Он закашлялся, когда его рот наполнила солоноватая сперма. Тело дрожало, болело, нуждаясь в разрядке, но Эрику нужно было отдышаться. Он потерся носом о бедро Чарльза и ждал, пока русал немного успокоится, чтобы можно было продолжить. И лишь теперь он заметил.

Это снова произошло. Так же, как в их первый раз. Прямо под членом раскрылись края небольшого узкого и влажного отверстия. И Эрик помнил, как Чарльз сбросил его в прошлый раз, стоило лишь коснуться этой щелки, но сейчас в голове бывшего пирата гудела кровь, а тело было переполнено возбуждением. Он не думал, когда нагнулся и коснулся отверстия горячими раскрасневшимися губами, провел по нему языком, чуть шире раскрывая края…

— Нет! — Чарльз весь взвился, и Эрику только каким-то чудом удалось усидеть на нем. Мужчина торопливо зашипел на перепуганного русала, начал снова целовать живот и оглаживать упругие бедра, пытаясь его успокоить.

— Прости, прости… ты говорил не трогать, да, я помню, — прошептал он, сходя с ума от возбуждения, и невольно начал потираться членом о хвост русала, чтобы хоть как-то сбросить напряжение.

— Не трогай, — уже не так уверенно шепнул Чарльз, и Эрик не трогал. Почти. Он провел ладонью совсем рядом, глядя на то, каким влажным и раскрытым сейчас был перед ним Чарльз, и его собственный член запульсировал от боли. Хотелось сдвинуться немного выше и ощутить, как это отверстие сожмется вокруг его члена, как будет его обволакивать, доводя до экстаза. Хотелось доставить Чарльзу еще больше наслаждения. Быть с ним еще ближе.

— Почему? — тихо спросил Эрик, и его голос казался совсем осипшим.

— Что?

Эрик снова сдвинулся ниже, скользя по хвосту Чарльза, и тот дернулся, расплескав еще немного воды из их постели. А затем Леншерр прижался губами совсем рядом с отверстием, выполняя просьбу Чарльза и не касаясь его самого.

— Тебе неприятно, если я тебя здесь касаюсь? Больно?

— Нет… не в этом дело, — тихо ответил Ксавьер и замер под своим человеком, чувствуя, как крепко стоит его член, упираясь в его хвост. Чарльз положил руку на голову Эрика, но не отталкивал его, а взволнованно перебирал его пряди, и Леншерр заметил, что Чарльз снова возбужден, пусть пока и несильно. И человек притих, боясь спугнуть русала. — Я… эта часть тела не должна быть, — прошептал он и больше не смог смотреть на Эрика, отвел взгляд и поджал хвост.

— Почему? Скажи мне. Поверь, Чарльз, я хочу знать о тебе все, и это тоже, — шептал Эрик, вновь скользя выше, чтобы оказаться лицом к лицу со своим русалом. Его член скользнул по хвосту Ксавьера и уперся в его бедро. Еще немного, и головка могла бы коснуться приоткрытого влажного отверстия.

— Потому что… у людей нет такого.

— Но есть у тебя, — мягко произнес Леншерр, неспособный не прикасаться к Чарльзу. Он бережно гладил своего русала, а затем коснулся губами его виска. — Скажи мне.

— Это пропадет через пару лет. Это неважно.

— Чарли.

— Мы больше рыбы, чем люди, — тихо выдохнул Ксавьер и повернулся, чтобы уткнуться в плечо Эрика и не смотреть на него, скрыть то, как стыдливо покраснело его лицо. — У нас совсем другое тело. Оно меняется с возрастом. И эта часть… она ужасна. Она сама исчезнет, нужно только еще немного подождать…

— Она не ужасна. Ты мой прекрасный океанский ангел, — Эрик поцеловал макушку Чарльза. Он гладил его в надежде подбодрить и успокоить.

— Это есть у всех нас лет до двадцати пяти, — очень неохотно начал объяснять Чарльз, прижимаясь к Эрику теснее. — Тем, кто обратился, когда был старше, это не грозит, но я был еще совсем младенцем, и потому… Оно пропадет через несколько лет само. Просто исчезнет. Но пока… — Чарльз дернулся и продолжил только после того, как Эрик снова его поцеловал и начал шептать, что все хорошо. — Я знаю, что я мужчина. Но у всех нас до этого возраста строение хвоста, как у рыб. Общее. Гермафродитное.