— Они видели русалок в заливе.

— Капитан, при всем уважении, с тех пор, как вы объявили за них награду, их видят все и постоянно. Вам не кажется, что это… становится похожим на одержимость?

— Эмма попросила тебя так сказать?

— Вовсе нет.

— Хм. Она говорит так же. Но я чувствую, что эти твари здесь.

— Насколько глупы они должны быть, чтобы поселиться у обитаемого острова, полного моряков?

— А кто говорил, что они должны быть умными? — Шоу улыбнулся и принялся насвистывать простенький мотив одной из пиратских песен. Он направился вдоль палубы, и, глядя на него, Азазель очень надеялся, что Эрику хватило ума припрятать свою русалку или вовсе отослать ее подальше в глубины океана, да так чтобы Шоу даже в сплетнях не услышал о ней.

***

— Это была плохая идея! — Марко искрился от гнева, и Чарльз специально старался держаться подальше, чтобы не позволить отчиму загнать себя в угол.

— Нет, идея была хорошей, это все его вина! — не согласился Ксавьер, стараясь сохранить воинственный вид.

— Марко, Чарльз не виноват в этом! — вступилась было Шерон, но вожак лишь одарил ее злобным взглядом.

— Место, женщина, я говорю с ним.

— Но она права! — вмешалась Рейвен, хотя и держалась чуть в стороне. — Кейн не должен был подплывать так близко.

— И что теперь? — Марко подплыл к дочери, но та не сдвинулась с места, и лишь окрас ее стал более бледным. — Пусть нас здесь не найдут ищейки, но какой в этом прок, если мы натыкаемся на людей.

— Ты боишься их? — Чарльз подплыл ближе.

— Отец никого не боится! Они наземные, дышать не умеют и гибнут в воде, — Кейн лежал на самом дне, на подсилке, и то и дело пытался стянуть бинты. — Но на их кровь сплываются акулы, а в этом месте их чертовски много. Ты молодец, Чарльз, умеешь выбрать безопасное место.

— Акулы нас не тронут, если мы не дадим им повода.

— Голод — более чем повод. Это место не подходит, — рыкнул Марко.

— Но мы только осели здесь!

— Марко, Чарльз все же прав. И акулы живут довольно далеко от этого места. Кейн наткнулся на парочку, когда отплывал. Он не приведет их сюда.

— От него кровью воняет на весь океан.

— Акулы мелкие были, — фыркнул Кейн.

— А люди — нет, — его отец искрился так сильно, что и вода вокруг него уже причиняла боль. — Ты с трудом высвободился из их сетей.

— А попал он в них по своей же глупости, — тут же сказал Чарльз. — Я предупредил вас обо всех маршрутах кораблей, о каждой лодке, сказал, где опасно, а где людей вовсе нет. Так на кой, бездна, он полез туда?! Это место безопасно, нужно просто уметь здесь жить.

— Ты так считаешь? — Марко оценивающе посмотрел на приемного сына.

— Я думаю, что тут нас не будут искать приспешники Синистера. А если люди увидят, то от них в воде скрыться куда проще. Нужно только быть осторожными. Он твой сын, так прикажи ему не соваться к людям.

— В их сетях всегда много еды, — попытался оправдаться Кейн, но Марко только шикнул на него. — Что? Это было бы проще.

— Помолчи, — тихо прорычал Марко, и его хвост вновь едва заметно заискрился. Он смотрел на Чарльза оценивающим и в какой-то мере одобряющим взглядом, а затем кивнул ему. — Ты прав. К людям приближаться запрещено. Это приказ. Всем держаться дна. Ни к кораблям, ни к берегу не подплывать. Охотимся посменно. Сегодня этим займемся мы с Шерон, а вы с Рейвен обустройте это место. Если океан будет к нам благосклонен, то мы сможем тут задержаться.

— Отец, ты что, только что согласился с ним? — не мог поверить Кейн и яростно дернул хвостом.

— Молчи. Это из-за тебя мы чуть не лишились нового места стоянки. И он прав, вот почему с ним я согласен.

— Он просто хочет спрятаться. И это место не подходит.

— Оно подходит лучше, чем темницы Синистера. Или тебе мало рассказов об их подводном царстве, и ты решил лично проверить, каково сидеть на цепи во власти проклятого спрута?

— Вы так его боитесь, но он просто русал, как ты или я. По мне, так нам давно пора просто перегрызть врагам глотки, раз вы так устали плавать по всему океану. — Глаза Кейна кровожадно заблестели, и он распластался по дну, расслабляясь, все еще не в силах унять хвост, который выдавал его нервозность.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — внезапно зашипела Шерон. Ее глаза казались пустыми и остекленевшими от нахлынувших воспоминаний, и она сжала руки в кулаки. — Их стая огромна, они все бездумные хищники, и все, чего они хотят — это чувствовать кровь в воде. Они следуют лишь за Синистером и его безумной одержимостью. Тебе кажется, что в тебе есть силы, чтобы с ними справиться, но они разорвут тебя на части и сожрут заживо, стоит им только подумать, что ты противишься воле их лидера. Ты не видел этого, но я видела, как это происходит. Как десятки диких русалов разрывают своего собрата, решив, что он недостоин быть жителем океана. И даже если они сохранят твою жизнь, то запрут в пещерах вместе с остальными. И быть их пленником — еще более ужасная участь, потому что в той стае они бесправнее, чем вещи. Нам удалось там выжить только благодаря Чарльзу и его способностям. Он защитил меня тогда и спас мою жизнь, согласившись быть живым компасом для этих безумных монстров. И ты глупец, если думаешь, что у нас есть хоть шанс против их стаи.

В воде повисло тяжелое молчание, и все смотрели на побледневшую русалку. Шерон еще какое-то время прожигала взглядом своего сына, а затем не выдержала и скрылась в покрытых водорослями скалистых пещерах.

— Подожди, — Рейвен ринулась в погоню, чтобы успокоить русалку, оставив мужчин своей стаи.

— Мы остаемся здесь. Патрулируем территорию все и по очереди. К людям не приближаемся, — распорядился Марко, и молчание было ему ответом.

***

Чарльз понимал необходимость осторожности и при других обстоятельствах не стал бы нарушать приказа Марко, просто наслаждаясь возможностью пожить в определенной безопасности. Но сам он не причислял Эрика к другим людям и точно знал, что может ему доверять. И каких же усилий ему стоило сдерживать свою радость оттого, что он наконец-то живет так близко к своему человеку. Сложнее было только договориться с Марко, чтобы тот и дальше отпускал его на день в плавание, что явно казалось вожаку излишним при новых обстоятельствах. Но, поговорив с Рейвен и Шерон, он все же позволил Чарльзу и дальше «прогуливаться», потому что это явно шло на пользу самому Ксавьеру и его желанию помогать стае. И у Чарльза появился дополнительный стимул работать вместе с отчимом вместо того, чтобы всячески ему сопротивляться. Сам Марко считал: все дело в том, что Рейвен положительно влияет на его приемного сына, и сами их отношения наконец-то пробудили в Чарльзе того русала, каким его желал бы видеть Марко. И даже тот факт, что Рейвен до сих пор не забеременела, не особо его удивлял. Вот только Чарльз не знал, как долго все будет именно так. Хрупкость этого спокойствия ощущалась даже в воде вокруг них, и как бы Ксавьер ни хотел сохранить все именно так, как есть, он знал, что это было невозможно.

Он приплывал к Эрику раз в два дня, и каждая встреча стоила ожидания и риска, на который приходилось идти русалу. Он привык к этому берегу и песку, к дому Эрика и креслу на колесах, с которым Чарльз уже научился весьма сносно управляться. Уж точно достаточно, чтобы ездить по кухне и помогать Леншерру с готовкой или проехать за своим человеком в его мастерскую, которая когда-то просто поразила русала. Он восторженно изучал инструменты и металл, с которым работал Эрик, пока тот рассказывал об этой работе. Но больше всего Чарльза впечатлили шлемы, которые почему-то были свалены в дальнем углу мастерской.

— Они такие красивые! Ты сам их сделал? — Чарльз вертел в руках шлем и сдвигал забрало, скользил пальцами по изысканной резьбе.

— Просто сделал несколько, когда было свободное время, — только отмахнулся Эрик, но это не заставило Чарльза потерять интерес к работе своего друга.

— Они словно… существа. Это невероятно. Должно быть, воины в таких доспехах были бы как мистические существа, только из металла.