Одно посещение особенно тяжко ей — ее старого приятеля господина д'Астен. Он приехал навестить больную девушку. Он входит в приемную залу с большой корзиной кизила, который Клара раньше так любила. Растроганная Клара плачет. Тогда старый д'Астен, сам потрясенный, протягивает ей руки, желая приласкать дитя и успокоить.

Но вдруг Клара д'Элебез встает с нахмуренными бровями, с суровым взглядом и кричит:

— Не смейте обнимать меня, — кричит она. — Жалкий! Вы хотите меня обесчестить.

Господин д'Астен не передал родителям непонятной фразы, которая, по его мнению, была доказательством страшного безумия. Но, не объясняя ничего, он настоял, чтоб девушку перевезли из монастыря домой.

Часто после обеда в Балансен приезжает господин Фошерез. Он напрасно старается открыть корни непонятного заболевания Клары.

Уж девушка перестала разговаривать и только кратко отвечает, когда ее о чем-нибудь спрашивают. Она встает каждый день, в одно и то же время и ранним утром идет молится в церковь, останавливаясь у могилы Лауры. Розовые белладонны отцвели, их сменили грустные настурции, средь сухих листьев и снега. Она кашляет, после того как, истязуя себя, простояла на коленях все утро средь заиндевевшей травы. Нет слов, чтобы передать ее мучения. Усталость и безразличие ко всему уступают место только жестоким вспышкам раскаяния. Угрызения совести слепят ее глаза, неотступно жужжат в ушах. Ночью галлюцинации преследуют ее, голоса кричат о беременности, боли разрывают все тело и в темноте встают красные тени.

После одной из таких ночей Клара д'Элебез не может подняться. Гертруда приносит ей завтрак. Но измученная девушка в раздражении прогоняет старую служанку. Тогда госпожа д'Элебез начинает осторожно уговаривать Клару выпить что-нибудь, но напрасно. Бедная мать уходит в свою комнату и там долго плачет.

В ясное утро марта умерла Клара д'Элебез. Небо было прозрачно, как перламутр невозмутимых вод. Облака легкие и редкие таяли. Сотни птиц пели на голых платанах. Петухи перекликались. Хижины блистали в росе. Робкий шепот весны шел с едва желтеющих нив. В парке алели цветы магнолий, как языки пламени. На лужайках трепетали листики анемон. Желтые первоцветы, фиалки, подснежники, лютики мелькали у ограды. Вдали дрожали Пиренеи, подобные плывучим льдинам, лазурные и снеговые.

Госпожа д'Элебез вошла в комнату дочери, которая за последние два дня, оправившаяся немного, вставала.

— Как ты спала, мое дитя?

— Мне лучше, мамочка!

— Хочешь, Гертруда принесет тебе теплой воды, чтобы умыться?

— Да, мамочка.

Госпожа д'Элебез вышла из комнаты. Клара, вся охваченная единой надеждой, встала на колени пред распятием и начала молится.

Когда Гертруда ушла, Клара д'Элебез с большим усердием принялась за туалет. Она тщательно завила свои тяжелые локоны и оделась. Потом, озабоченная, открыла саше с платочками, вынула оттуда два письма дяди Иоахима, спрятанные ею, и сожгла их. Взглянув еще раз на дядин портрет, она вышла из своей комнаты и, стараясь ступать как можно тише, прошла в библиотеку. Там в углу был шкап, в котором госпожа д'Этан поместила домашнюю аптеку. На каждой бутылке или банке госпожа д'Этан своим старческим почерком вывела название лекарства: эфир, лаудан, лавровые капли, бальзам и еще другие.

Клара д'Элебез открыла шкап и взяла лаудан. Это решение пришло совсем внезапно. Еще десять минут тому назад, сжигая письма дяди, она не сознавала ясно, что ей предпринять. Но она не удивилась своему поступку. Она еле ощущала все происходящее, какое-то отупение овладело ею. Взяв склянку, она спрятала ее на груди.

Лицо ее сохраняло полное спокойствие. Стоя у большого окна библиотеки, глядела она на тихий сад. Там был сырой тенистый уголок, где она играла «в сад», когда была еще маленькой. Она вспомнила об этом. Под акациями с большими стручками она рядами сажала бутоны роз, поливала их из маленькой зеленой лейки. Лейку ей подарил в именины отец. Она вспомнила свою просьбу: «Мама, сделаем дождь!» В лейку наливали немного чистой воды. Тогда несколько капель падали на горячие лепестки. Шорох в кустах пугал ее, она бросала игрушку и бежала к бабушке, вытянув руки, как дети, когда они только начинают ходит.

Эти воспоминания мучили Клару. Она сдерживалась, чтобы не заплакать. Отвращение и тоска овладели ею. Под черным платьем сжимала она склянку. Ее грудь чувствовала холод стекла.

Она пошла в парк. Навстречу ей шел отец с Робинзоном на охоту, но он не заметил ее. Клара замедлила шаг и начала разглядывать свою юбку. Невыразимый ужас искривил ее рот. Ей показалось, что ее живот стал огромным. Она подумала о матери, о Рожере, стараясь отогнать от себя их образы.

Она была уж на кладбище, между склепом д'Элебез и могилой Лауры. Белые гиацинты цвели вокруг.

Клара стала на колени, вынула склянку, откупорила ее. Левой рукой она обхватила решетку. Закрыв глаза, залпом выпила она лаудан.

Так умерла Клара д'Элебез в возрасте семнадцати лет, 10-го марта 1848 года. Молитесь за нее!