- Я в порядке, - озвучил он мысль Стива, но в его ответе незаметно, как змея в кустах, проскользнуло твердое упорство. Стало быть, не все в порядке. Стив глубоко вздохнул, думая, как лучше поступить.

В конце концов, пусть и звучит это лестно, а именно он стал причиной такой реакции.

- Ничего страшного. Такое бывает. Ты можешь заняться этим, - тихо заметил Стив, стараясь не выдать дрожь в голосе. – Я оставлю тебя на какое-то время. Когда закончишь, позови меня, ладно?

Движение было молниеносным. Солдат вскинул руку и схватил его за футболку. Он опустил голову, хмурясь, волосы закрыли лицо. Пальцы держали крепко, но Стив видел – захоти он освободиться, Солдат не станет удерживать. Все было плохо. Все было очень плохо, потому что Стив хотел, чтобы Солдат удержал его.

- Что? – одним выдохом спросил он. В горле вдруг пересохло, и в процедурной стало нечем дышать.

- Мои желания имеют значение? – сухо спросил Солдат. Слишком сухо, чтобы Стив в это поверил. Внутри завибрировало волнение, похожее на большую змею, шевелящуюся и скручивающую кольца в животе. Стив опустился обратно, сел на пол вдоль бортика напротив Солдата и попытался заглянуть ему в лицо.

Тот сидел, низко опустив голову, и так закаменел, будто всем телом ожидал ответа.

- Чего ты хочешь? – очень тихо спросил Стив, опуская руку и трогая пальцами поверхность теплой черной воды. И, не дождавшись ответа, спросил севшим голосом, – Хочешь, чтобы я помог?

- Да.

Решиться оказалось трудно только в первый момент.

Стив наклонился вперед, погрузил правую руку в воду до середины плеча, левой поднимая лицо Солдата, заглядывая в глаза, чтобы видеть… видеть это лицо, когда его пальцы, скользнув по бедру, нашли, тронули, обернули тугим кольцом. У Солдата сорвалось дыхание. У самого Стива тоже, но он этого почти не заметил. Дымные глаза распахнулись, их взгляд затуманился, губы приоткрылись, но никакого звука с них так и не сорвалось. Ресницы затрепетали и опустились. Зажурчала вода, Солдат вдруг весь потянулся к нему, медленно, словно преодолевая скованность, чуть повернул корпус и ткнулся мокрым лбом в грудь Стива. Одна его нога была у стенки ванной, другую, согнув в колене, он отставил в сторону, так призывно, что Стиву кровь бросилась в щеки, и он замер оторопело, по-прежнему не выпуская твердую плоть из каменно напрягшихся пальцев…

У Солдата должен быть Хозяин!

После секундного колебания, Стив прижался лицом к его волосам, зарылся губами в мокрую макушку и двинул рукой. Сперва тремя пальцами, затем всей ладонью. Еще, еще. Другую руку он обернул вокруг плеч, опустив пальцы на металл, и его всего омыло теплом, сладкой одурью близости, и в груди мешались, переплетались страх, стыд и страсть.

«Баки спит, - думал он, двигая рукой. – Баки спит и видит сон. А раз так… пусть его сон будет хорошим…»

Все барьеры оказались в голове.

А плоть в его ладони была как своя, и где-то на задворках сознания царило легкое недоумение, почему на знакомые движения нет привычного отклика в теле. Стиву нравилась эта напряженная твердость, он сжимал пальцы, и тонкая кожа двигалась вместе с его рукой по твердому массиву ствола…

Черная вода плескалась вокруг руки, и никогда еще ритмичный водный плеск не вызывал у Стива такого стыдливого удушья. Солдат был так одуряюще близко, что не получалось думать больше ни о чем, кроме него. Кроме запаха его волос, его напряженной плоти в своей руке. И того, что причиной такой реакции стал он сам.

Это заводило.

Волнение усиливалось, больно и сладко подергивая в паху, жарким туманом обволакивало голову. Стив целовал мокрую макушку, двигая, двигая, двигая… плоть в его руке была налитая, скользкая, Стив пальцами чувствовал ее бешеное напряжение, чувствовал, как Солдат все увереннее подается бедрами навстречу, катая желваки на скулах, шумно дыша, намертво вцепившись пальцами в борт ванной вместо того, чтобы вцепиться в него. У Стива вымокла футболка, вода стремительно остывала, Солдат толкался ему в руку все настойчивее, и от жесткого ритма вода расплескивалась, колыхалась вокруг него, хлестала на грудь, играя с затвердевшими сосками. Стив почувствовал рукой его накатывающее желание, что он уже вот-вот… вот-вот…

Еще, еще, еще…

Солдат излился беззвучно и бурно, дрожа на пике и дергаясь так, словно в воду упал оголенный провод. Стив смотрел, как его кожу заливают мурашки, поднимая волоски на руке, чувствовал, как его трясет, как сбивается дыхание и как он на несколько секунд захлебывается им, прекращая дышать совсем…

Господи, Бак, как давно у тебя никого не было?..

Они расцепились синхронно, хотя и не сразу. Стив, вытаскивая руку из ванной, бросил взгляд на его лицо. Солдат заметно порозовел. В нем словно вели борьбу транс, сонливость и шок. А еще он как будто не знал, что теперь делать. Ждать наказания или нет. Ему было хорошо, и это вносило смятение.

Что делать, когда так хорошо?..

Стив не выдержал. Нагнулся, поднял к себе это лицо и поцеловал. Легко-легко, словно боясь обжечься или обжечь. Другой рукой, обнимающей за плечи, убрал мокрые волосы, неосознанно повторяя сигнальный жест. Солдат повернул голову и вжался губами в кожу раскрытой ладони. Щекотная дрожь пробежала по коже, и Стив задохнулся так, словно Солдат коснулся губами чего-то куда менее невинного, чем рука.

Отстранившись, Стив сжал его плечо и поднялся на ноги, внезапно понимая, что те отказываются его держать. Он настроил воду и передал Солдату душ, хотя в первый момент подумал, что тот его уронит.

- Ополоснись пока. Сейчас схожу за полотенцем.

- Стив… – он вдруг замолк на полуфразе с душем в руке, словно не знал, как или что сказать. Такого с ним не случалось прежде, и Стив ощутил острый, пережимающий горло прилив нежности. У Солдата мечутся мысли и трудно формулировать их в слова. Потому что ему хорошо.

Стив нагнулся в поцелуй. Поцеловал глубоко, долго, хотя обещал себе не делать этого, но с этой трогательной растерянностью на лице Солдат показался таким милым, что он не смог удержаться.

Тот ответил сразу, жадно. Будто ждал.

- Это? – улыбнулся Стив. У Солдата в ответ чуть дернулись губы – неуверенная улыбка, тень ее. Он кивнул.

Чуть позже они сидели на кровати в обнимку. Молча. Стив укутал его в красное покрывало с ногами и головой, гладил, вытирал. Сушил. Обнимал со спины, прижал к себе. Солдат прильнул к нему. От него пахло шампунем и травами, и его безостановочно хотелось трогать руками, касаться. Тянуло так, что зудели ладони.

Солдат мелко дрожал. Стив не знал, от холода или от чего-то еще, но, на всякий случай, обнял покрепче.

*

Он очень боялся, что это станет началом. Все-таки определенную границу они перешли. Несмотря на все волнение, какое в нем вызывало это «начало», Стив не мог для себя определиться, что делать с ним. Потому что дай волю – и покатится по наклонной. И даже если им удастся привязаться друг к другу еще сильнее, то рассчитывать на то, что Баки ничего не заметит… У Баки память Солдата. Он будет помнить все, даже «несущественное». Но, что даже хуже, Стив не был уверен, что сможет сдержаться и ни разу не поцеловать Баки. Даже такого угрюмого и колючего, каким он стал сейчас. В мироощущении Стива эти двое были неразделимы, и даже если не Баки, то все равно – Баки. Его это губы. Его волосы, пальцы, его металлический обрубок вместо руки. Это Баки. Пусть еще спящий, измотанный кошмарами этого долгого сна. Баки. А с Баки нельзя вот так.

Пусть и хотелось бы… очень.

Тренировка прошла как обычно, на улице, хотя небо было затянуто низкими серыми тучами, что угнетало и без того невеселое настроение Стива. По площадке гулял ветер, бессильно пытаясь разогнать предгрозовую духоту, и Солдат казался рассеянней, чем всегда. Стив понадеялся, что это из-за близости дождя, а не из-за его пасмурного настроения, поэтому остановил тренировку раньше времени. И угадал. Когда они шли к своим комнатам, по стеклам окон коридора плеснули первые капли дождя.