- Вот квадрат вашей выброски, - кивнул Командиру штурман, протягивая со своего столика планшет, - Запоминайте, я сейчас сожгу эту карту. Вот тут, на северной границе Закрытого Сектора. Вы должны знать условное место, для связи... там уже спрятаны документы, деньги и гражданская одежда для вас. Насчет остального...
-... насчет всего остального - я, как раз, в курсе. Конечно, было бы лучше, если бы вы высадили нас прямо на точку.
- Это, к сожалению, невозможно, - вздохнул пилот, - Но мы сделаем все от нас зависящее... Прыжок с тысячи футов вас устроит?
- Более чем.
- Тогда ознакомьте, пожалуйста, своих людей с планом, - нам не хотелось бы случайностей. Особенно вашего ... "гоблина", - мне кажется, он немного перенервничал...
- Все, что вам кажется, - ваше личное дело. А если еще раз употребите это слово, да-да, этот самый "этноним", - язык узлом завяжу. Вокруг шеи.
- Прошу прощения, сболтнул, не подумав. Словом, будьте готовы к нужному моменту, братья. Вы прошли через ад, но сейчас волноваться больше, - не о чем...
- Благодарю тебя, брат. - Командир горестно вздохнул про себя, покоробленный пафосом "летуна", но ничем этого не выразил, и отвернувшись от экипажа, кратко проинструктировал своих подчиненных.
Спустя которое время пилот увел машину влево, оставляя за раздвоенным хвостом огни пригородов Дэрга и речных бакенов. На левобережье заселенная зона была узкой и рассеянной, так что очень скоро под крылом исчезли все напоминания о человеческой деятельности, и потянулась темная громада крупнейшего лесного массива Средиземья, - Чернолесья, или Мирквуда. Командир вздохнул про себя - откровенно говоря, спускаться вниз, на эту недружелюбную северную землю ему вовсе не хотелось. И возвращаться в Лес - тоже.
По-сути, там было гораздо уютнее, нежели в гнилой туканской сельве, луанских бескрайних рисовых чеках или болотистых низменностях северного Умбара, где Командиру приходилось высаживаться с самолетов, планеров и баллонов. Однако, предчувствие или интуиция подсказывали ему, что ничего доброго его там не ждет. Эх, жаль, что нельзя просто улететь до самого побережья.
Или хоть ребят отправить. Особенно девочку. Так-то конечно, хрен бы с ней, но... Но лучше бы услать. с
- На месте не расслабляться, - негромко приказал он всем, - Высадка в боевом режиме, держаться рассредоточено, оружие - к бою. Но огонь открываем только по моему приказу, либо в ответ, и только из малошумного оружия. Это понятно?
Дружный кивок головами был ему ответом. Ребята и Геннеорг уже одели прыжковые шлемы, и в них исключительно походили на Королевских Воздушных десантников, которых Командир когда-то резал в непролазных болотистых кустарниках к востоку от Залива. Как и у тех безымянных парней, затемненные камуфляжем лица были спокойны и сосредоточены, лишь глаза блестели в тусклом свете салонного осветителя.
- Не волнуйся, Команданте, - проворчал Геннеорг, зачем-то переиначивая прозвище Командира на тиэнский манер, - Мы тут не в бирюльки играем, да и осталось всего ничего... Никто тебя не подведет.
Командир мысленно кивнул, и, наконец, нахлобучил свой шлем.
Он и сам очень хотел в это верить, - в то, что осталось немного и все пройдет как по маслу.
Но выходило плохо.
Когда снова стемнело, Вик снова почувствовал беспокойство. Нет, он уже не трясся от каждого шороха, как в тот, первый раз, когда вышел в Лес самостоятельно, и ему больше не чудились подкрадывающиеся к нему сзади кровожадные злодеи с удавками. Но и сейчас, в компании Ниэнн, он все же время от времени ловил себя на том, что находится в "боевом" режиме, - рука непроизвольно тянулась к оружию, а мысли крутились вокруг того, за какую кочку следует укрыться в случае чего. Ниэнн явно замечала это изменение в его поведении, но, поскольку капрал, естественно, ничего об этом вслух не говорил, она также сохраняла молчание, не комментируя его переживания. К тому же её тоже, начиная с какого-то момента, начало что-то волновать, - время от времени она останавливалась, прислушиваясь к спокойному вроде бы лесу, неуверенно покачивала головой, и двигалась дальше. Вик в этом усмотрел лишнее подтверждение своему интуитивному беспокойству, и от этого еще больше сосредоточился.
Прошли они за день много, - больше, чем Вик бы прошел один точно. Посовещавшись на очередном привале, они решили идти и ночью, - Ниэнн клялась, что места ей насквозь знакомые, и в темноте она ориентируется гораздо лучше кошки. Вику ничего не оставалось, как ей поверить, и когда на кроны деревьев навалилась темень, он убедился, что она ничуть не преувеличивает, - девушка шагала через лес так же уверенно, как и днем, а ему только и нужно было, что поспевать вслед за ней.
Ничего подозрительного вокруг не было, но чуть-чуть напрягала нездоровая тишина, - ни одной птички поющей, ни одной лесной твари, перебегающей тропу смутной тенью... Ниэнн объяснила Вику, что это означает, - оказывается, они уже приближались к области патрулирования Сержантов RSE, где служаки проводили обход каждый день по два-три раза. Ничего они особого при этом не делали, но одним своим присутствием, запахом от начищенных сапог и протоптанными тропками напрочь нарушили постоянный уклад лесной жизни, - зверь сторонился этих мест, как и самые осторожные из птиц. От Ниэнн Вику не удалось узнать, чем же промышляет тут RSE. Насколько он понимал из названия, сия организация должна была заниматься доставкой особо важных грузов по Королевству, в том числе секретной почты и других вещей, которых простому смертному почтальону лучше пальцем не касаться. Но какого же рожна делать такой структуре в глухом бору, да еще имея постоянную базу? Ниэнн, такое чувство, о чем-то догадывалась, но вслух предпочитала не говорить.
Однако - факт, во время движения через Закрытый Сектор Ниэнн, во-первых, предпочла перемещение ночью, во-вторых, - совершенно очевидно побаивалась не кого-то, а именно Сержантов. Это было странно, потому что у Вика в голове решительно не укладывалось, что может не поделить университетский преподаватель с особо секретными разносчиками почты. Против встречи с военными, которая, не исключено, ждали их возле землянки, или с Роджем Милдреном она, при всем при том, совсем не возражала.
Какие-то, блины-оладушки, "секреты хосройского двора", - но, в конце концов, его-то какое дело? И Вик послушно шел вслед за ней, останавливаясь там, где Ниэнн в очередной раз прислушивалась к звукам ночного леса, и стараясь, посильно, не шуметь, - а это, как известно, хоббиты весьма даже умеют.
По-правде сказать, вскоре он здорово утомился. Последний привал они устраивали в семь вечера, подремав пару часов, завернувшись в плащи, а сейчас было уже далеко за час ночи. Ниэнн было море по колено - знай себе, порхала между буреломом и нырками уходила под нависающие лапы елей, а Вик чем дальше, тем больше делал ошибок, - то на сухую ветку с хрустом встанет, то зацепится за что-нибудь неосторожным касанием. Это утомляло еще больше... И когда он уже был вполне готов сообщить Ниэнн, что он устал уже чересчур, и хотя бы пользуясь статусом больного, имеет право на отдых, девушка сама остановилась, как вкопанная, еще некоторое время прислушивалась, и негромко позвала его.
- Ну, вроде проскочили. Вик, ты уж прости, что так загнала тебя - но уж очень не хотелось в этих местах задерживаться. Теперь можно, - давай, уж что ли, на привал.
Вик, естественно, не возражал. Он, как уж мог одной рукой, оказал ей помощь в "лагерных работах", которые свелись в нарезке лапника и укладывании его к основанию здоровущей елки, под густой хвоей которой можно было укрыться не хуже, чем в палатке. Там Ниэнн разожгла керосинку, и постелив на лапник брезент, помогла хоббиту устроиться в импровизированном укрытии, затем забралась туда сама, и на скорую руку сообразила ужин, нарезав холодного мяса, хлеба и разлив по кружкам свой напиток из фляжки.
