Сейчас я тороплюсь Вам написать о статье и не буду отвечать пока на все Ваше письмо. Присовокуплю лишь, что недавно у Гершензона встретил я Венгерова и разговорились о Вашей книге. Он выразил уверенность, что такая книга, изданная в 2-х томах с илюстрациями, за 10 руб. по подписке разойдется и хотел сам поговорить с каким-то Фительманом (или в этом роде) из "Просвещения". Вы могли бы ему об этом напомнить или просто запросить об ответе, ссылаясь на меня и мой рассказ. Сообщаю для сведения и на всякий сучай. Подробнее напишу на днях.

Христос с Вами.

             Любящий Вас С.Б.

337.     С.Н.Булгаков — В.Ф.Эрну[322]<6.11.1911. Москва — Рим>

6. 11. 1911

Дорогой Владимир Францевич!

простите, что давно не писал, но и всегда-то мне было недосужно, а в этом году, когда я один (имея помощником лишь Григория Алексеевича, который правда мил и вобщем полезен, но с наркотиками возбужден и, сами знаете, и мало работоспособен, и нуждается в контроле). Однако дела идут, могло бы быть все и хуже. Самое трудное с Религиозно-философским обществом. После того, как выяснилось, что Николай Александрович не приедет в Москву, а едет к Вам в Италию, я впал в маразм: подумайте, князь живет в деревне, Белый — тоже, и все общество я с Григорием Алексеевичем составляем. Но потом, как всегда, стал искать исход, вытягивать у себя жилы, а дачников из деревни, и машина заработала. Было одно заседание, закрытое, устроили доклад Зеньковского о Толстом[323], прочитанный Григорием Алексеевичем. Открытое моим докладом[324] о Толстом же, затем сделаем одно-два закрытых, а второе полугодие авось полегче будет.

В издательстве все благополучно. Сборник о Толстом будет положительно хорош и лучше соловьевского. Вашу статью я прочел (первую присылку). Мне она понравилась, я нахожу ее сильною, ценною, но нуждающеюся в ретуши, которую я, с Вашего позволения и доверия, конечно в минимальных размерах, беру на свою ответственность, советуясь с Григорием Алексеевичем, — пересылать корректуры — немыслимо. Например, Вы пишете о Софье Андреевне, как возможной представительнице Церкви у одра умирающего, а я знаю некоторые документальные свидетельства (впрочем, не бесспорные) ее равнодушия к нецерковности мужа; и еще, может быть, найдется два-три шероховатых выражения, которых до получения печатной корректуры я по Вашей рукописи переделать не берусь. Я навалял целых две статьи и набросал проект предисловия. Очень хороша статья Волжского[325]. Ельчанинов так и не дал статьи, но и не жалко. Конечно, есть статьи слабоватые.

Теперь о философском сборнике. Меня он тоже волнует и заботит. Мы недавно переобсуждали прошлогодний проект и внесли в него некоторые дополнения (т.е. это моя мысль). Именно, наряду со статьями о "школах", характера разносного, допустить статьи, по проблемам, хотя ввести в них и критический обзор. Это освободит нас от связанности исключительно критической позицией, направленной против философии, которая ведь ложна по существу. И это освободит сборник от чрезмерной специализации. Что Вы об этом думаете? Но, конечно, надо, чтобы вопросы обсуждались возможно строго, даже школьно, и чтобы из-под личной философии свободы не вырвалась свобода от философии, не было запаха философской беллетристики. По отношению к Вам лично я возбуждал такой вопрос: к Вам приписан Гуссерль, но вот мне и думается, что будет излишней роскошью посвящать статью такой совершенно местной знаменитости, но проблема Гуссерля — проблема чистой логики, важна и нужна для сборника. Подумайте, какой проблемой Вы соответственно с задачей сборника могли бы заняться, т.е. чтобы это было не только Вашим коньком в сторону особой любви или ненависти, но, учитывая педагогическую задачу сборника, дать читателю книгу, которой он мог бы обороняться от наступающих на него пакостников, хотя при этом он может и не сосредотачиваться на наших излюбленных темах. Я надеюсь, что Вы понимаете мою мысль.

Маргарита Кирилловна, которая шокируется равнодушием князя и "живой трупностью" Лопатина, хочет сама "обрабатывать" их для сборника, хотя я и мало верю, особенно в Лопатина, но было бы великолепно. Пишу Зеньковскому в том же духе, как и Вам. Я готов уступить Рик-верта[326] князю, как легкую тему, которую можно даже и слегка разделать, и, кажется, он на это идет, хотя сейчас он книгой о Соловьеве забаррикадировался от всего остального. Я сам в таком случае возьму или гносеологию князя С.Н.Трубецкого, или шире: проблема рационализма и мистицизма в теории познания. Это вопрос центральный. Николай Александрович, кажется, хотел Бергсона писать? По-моему — только не Штейнера[327]: теософия — такая вещь, что о ней надо говорить или много, хорошо подготовясь, или ничего, одну же из статей ей посвящать — нельзя, ведь это не философское направление, а нечто, что выше и ниже философии.

Рад, что Вы имеете возможность посещать такие места и впивать аромат истории. Доведется ли мне когда-либо побывать в Италии? Не знаю, сейчас не видится возможности, я все думаю, что, когда дети подрастут, да и я с ними вместе… Не торопитесь посылать деньги, они сейчас мне вовсе не нужны. Издержки пересылки записаны на Ваш счет в "Пути", потому что деньги я переводил через контору (пересылка — славная процедура!). Пишите о своем здоровье пообстоятельнее. Кончаю, — рука не пишет от усталости. Сердечный привет всему Вашему дому от нас обоих. У нас благополучно, дети прихварывают, но умеренно.

Да хранит Вас Христос!

Любящий Вас С.Б.

338.     С.Н.Булгаков — Вяч.Иванову[328] <30.11.1911. Москва — СПБ>

Москва,

Б.Афанасьевский пер. д.22, кв.12

30.ХI.11

Дорогой Вячеслав Иванович!

Евгения Казимировна передала мне, что Вы согласны были приехать сюда между 15 декабря и 15 января и прочесть реферат или вступление к беседе о религиозном воспитании в нашем РФО. С радостью приветствую от лица об<щест>ва и от себя лично это Ваше настроение, прошу Вас не отказать дать мне по возможности скорый ответ на следующие вопросы:

можете ли Вы читать свой реферат в воскресенье 18-го декабря, а если нельзя этот день, то 19, 20 или 21-го?

если да, то, во-первых, определите день — 18-ое был бы удобнейший, а, во-вторых, немедленно пошлите мне тезисы или план своего реферата для представления в градоначальство при прошении. Кроме того, тезисы были бы напечатаны и на повестках для удобства членов. В интересах интимности и плодотворности беседы мы предлагаем сделать закрытое заседание (вероятно и Вы это предпочитаете), только для членов, которых, однако, бывает свыше 100 человек, в квартире Маргариты Кирилловны Морозовой, в которой Вы уже читали. Железнодорожный проезд оплатит общество. В надежде на скорое свидание крепко жму Вашу руку.

Любящий и уважающий Вас

С.Булгаков

339.     С.Н.Булгаков — Вяч.Иванову[329] <6.12.1911. Москва — СПб>

6.ХII.11

Дорогой Вячеслав Иванович!

В дополнение к тому письму, в котором я просил Вас приехать в Москву на 18 декабря для прочтения доклада в Р<елигиозно> Ф<илософском> обществе на тему о религиозном воспитании, шлю еще это напоминание, что, если Вы не ускорите высылки тезисов или программы (или, если угодно, самого текста реферата, тезисы составим мы сами), то может быть опоздано. Мы должны ранее, чем за неделю до реферата представить программу при прошении в градоначальство.

Ваш С.Булгаков

340.     Н.А.Бердяев — В.Ф.Эрну[330]<8.12.1911. Флоренция — Рим>

Флоренция 8/21 декабря

      Дорогой Владимир Францевич!

Очень счастлив, что скоро увижу Вас, но точно нельзя еще определить, когда. Мы полны Италией, Флоренцией и красотой, блаженствуем, насколько это можно для русских людей, всегда о чем-то беспокоящихся. Хотели мы прожить во Флоренции месяца три и затем на месяц поехать в Рим, но ввиду Вашего пребывания в Риме поедем туда скорее. Нас пугает, что в Риме гораздо дороже и сырее <?] , чем здесь. Во Флоренции погода чудесная.