Грызи воспользовались возможностью стыковать фреги в связки, так чтобы два корабля оттащили половину третьего - так пошло куда шустрее, чем с буксами. Чтобы не терять на время операции боеготовности, пришлось включать реакторы котанков, питать весь полуфрегат и себя самих. Однако, внешне выщерицы не проявили к этой возне никакого интереса, продолжая посылать контейнеры. Экипаж же вздохнул с облегчением и вспушился, когда по корпусу прошёл грохот от сработавших запоров между половинами корабля. Теперь фрег снова имел стопроцентную годность, а главное, грызям не выбьет мозги болтанкой на ускорении.

Загрузка происходила достаточно быстро, но всё-таки нужны были не одни сутки, чтобы перенести сотни контейнеров и укрепить их внутри полусферического отсека грузовика. По большей части, это осуществлялось при помощи роботов-манипуляторов, но подправлять приходилосиха влапную, так что бригада из десятка грызей постоянно работала в качестве докеров, влезши в скафы и перелетев на грузовик. Поскольку им требовалась смена, получалось так, что грузила большая часть экипажа. Остальные доделывали движок грузаря, так что на все прочие операции оставались лишь два дежурных. С другой стороны, напух больше, всё равно ничего там не придумаешь, если что.

Грызаные галушки, хихикал себе под нос Репень, ведь они первые, кто осуществляет базар с выщерицами! Не то чтобы это очень радовало, но и печали не приносило, так что, пух в пух. Грызю приходилосиха постоянно прыгать в скафе между загрузочным люком и штабелями шестигранных контейнеров, которые ставили вплотную, как соты. Эти "ящики" очень походили на те, какие использовали сами грызи, только были сделаны из другого материала, что-то вроде пенокерамики - вероятно, будет интересно изучить состав этой дребузни. Внутри же, как точно подтверждал сканер, лежали заявленные вещества в достаточно высокой степени очистки; поскольку вещества эти имели большую плотность, даже маленький контейнер весил несколько тонн - зато его удобнее тягать. В невесомости ворочать тяжёлые вещи конечно легче, но нужно иметь привычку, потому как инерционная масса остаётся на месте, и контейнер легко размажет разиню об стенку. Постепенно внутренность грузового отсека всё больше напоминала улей, или же подсолнух, с плотно насаженными семечками. Груз занимал малую часть объёма, при этом масса была рассчётная. Конечно, грузовик может выйти из системы и с вдесятеро большим грузом, но на это ему потребуется пол-года.

Репень вынул лапы из рукавов скафа, протёр запотевшие уши, отхлебнул из термоса чаю, схрумал орех, в конце концов. Рабочий скаф - это не гермокостюм, а маленький корабль с лапами. В нём есть и устройства для удаления отходов организма, и регенератор воздуха, разлагающий СО2, и изрядно места, напихать всё что пушеньке угодно. И главное, высший класс радиационной защиты, хоть уран лопатами грузи. Щек например ухитрялся ставить перед мордой маленький комп и занимался там всякой ерундой, не отрываясь от дела; Фира брала в скаф кассетный магнитофон и крутила песенки, пользуясь тем, что никто не слышит. Всякое раритетное типа "Топотунство гусей" и "Собака с боками размера сто три" вызывало скатывание в смех уже просто по факту.

Пискнул комм скафа, и Репень ткнул в кнопку включения: держать связь в общем эфире постоянно было нерационально, поэтому и не держали.

- Сколько у тебя на фланге, Реп? - осведомилась Фира.

- А что, надо было считать? - заржал грызь, - Да ладно, двадцать три.

- Грызаный случай, у нас только двадцать. Давай следующий сюда.

Репень оттолкнулся от контейнеров и перелетел на другую сторону отсека, где возились Фира и Щек.

- Топтуны гусей, хвостами не шевелите нипуха! - разыграл возмущение грызь.

- Угу, - проржавшись, цокнул Щек, - Знаешь, что мне не нравится?

Он направил фонарь на торец контейнера, где рядом с замком на крышке виднелась прямоугольная этикетка. Что-нибудь вроде номера партии, изготовителя, сроков годности - само собой, всё это было написано выщерскими иероглифами, которые говорили грызям меньше, чем ничего.

- И что?

- А то, что мы поставили уже две сотни этих банок, на каждой этикетка, явно подписанная лапой. И ни на одной нет морды, бугогашечек, или ещё чего такого!

Грызи сразу поняли, в чём соль. На ихних этикетках едва ли не на каждой были рисунки или по крайней мере подписи сбоку от бланка, типа "это этикетка!", а здесь - фигу. Представить себе живое существо, которое подписывает двести банок, и ни на одной не напишет ничего лишнего... это трудно, да.

- Вообще-то это не новость, что выщерицы жёстко следуют программе, - цокнул Репень.

- Да, но я не думал, что настолько! - потряс ушами внутри шлема Щек, - Это опушнеть - не встать!

- Это получается, их легко контроллить, - сделала выводы Фира, - Если они не могут отклоняться от программы.

- Прошу, выщерицы поданы! - показал в сторону планеты Щек, заржав.

Смех с мехом, подумал Репень, а грызуниха права. Остаётся только придумать, как подцепить управление программой, и готово. Но пока предстояло ещё подцеплять множество "банок", перетаскивать по тросам, пользуясь блочной системой для увеличения усилия, устанавливать на место, и закреплять. В открытый широкий люк грузового отсека таращились яркие звёзды, да иногда попадал голубой диск планеты.

Как это зачастую случалосиха, Репню снился родной околоток на Векшелесе, родной планете белокъ. В отличие от многих других мест, там жизнь продолжалась в сугубо традиционном русле, а именно - выращивание корма. Много корма. Очень много корма! Разделённое на двадцатиметровые по ширине грядки поле уходило к горизонту, лишь по краям зеленели ёлки и берёзы в защитной лесополосе, разделявшей поля. Бескрайнее море злаков колыхалось под тёплым ветром, явственно несло запахом зерна, даже пока зерно ещё оставалось в колосьях, слышалось чириканье обожравшихся птичек и лязганье состава узкоколейки, волочившего на поле цистерны с водой для полива... От созерцания этой картины грызя оторвал сигнал комма.

Коммы, крепившиеся на запястье лапы на манер браслета, космонавтам вообще запрещалось снимать, воизбежание. В нулевых, связь: невовремя уроненый в унитаз телефон может слишком дорого обойтись. Во-первых, по комму системы корабля опознавали грызя как единицу экипажа, что тоже более чем полезно во многих ситуациях. Репень же, машинально открыв глаза, ещё секунд десять спал, потому как изрядно умотался на этих самых "банках", и ловил в это время неслабые глюки, когда сон накладывается на реальность. Окончательно выдернул его только резкий звон боевой тревоги.

- Впух! - цокнул Реп, моментально включив рабочий экран прямо на комме.

Благодаря сделанным им настройкам, он мог сразу узнать главное - было ли нападение выщериц. Судя по всем параметрам, такового не было. Ихний транспорт-кабачок отвалил пять часов назад, отдав и приняв всё, что требовалось, и группа занималась последними приготовлениями к отправке - а тут на тебе! Немного успокоившись, грызь всё же в шустром темпе нацепил спецовку и вылетел из каюты к терминалу, благо, путь не особо долгий, шагов пять. Не задавая лишних вопросов, он запустил прогрев реакторов на котанках и все прочие процедуры, предусмотренные при боевой тревоге. Для чисто поржать включать тревогу никто не станет.

- Так какие дела ? - наконец не удержался цокнуть кто-то.

- Анализируем, - цокнула Тигриса, - Очень сильная движуха в системе. Как минимум сорок тяжёлых кораблей начали манерировать, количество увеличивается.

- Это точно не по наши хвосты, - цокнул Щек - не в эфир, а из-за ящиков, - Слишком дорого.

- Возможно, на это и рассчёт, - заметила Фира, - Ну да ладно, послушаем.

Радары сейчас слушали во все уши, и принимали действительно допуха данных. На орбите Пщтвы загорались всё новые факелы выхлопов, когда очередной корабль начинал ускорение. Репень не удержался сам позырить навигационные данные - нет, траектории выщериц шли совсем в другую сторону, нежели корридор отступления. Впрочем, пух их знает...