Давайте поедем, Сергей, - Марина попыталась мягко перехватить инициа-тиву, - Вы обещали доставить меня до дому, да и у Вас, наверное, перед отъездом много дел. Мне сейчас прямо, первый поворот направо и еще раз направо.
А откуда вы знаете, что я завтра уезжаю? - Спросил Сергей, плавно трога-ясь с места. - Ах, да, я же говорил что-то такое...
Вот именно, говорили.
Ну, вот ваш второй поворот, куда здесь?
Марина указала, как въехать в ее двор. Дождь тем временем закончился, в огромных лужах отражалось солнце, птицы пели, заглушая шум машин с ближней улицы. Сергей выпрыгнул из машины, помог Марине выйти, и, задержав ее руку в своей, спросил:
Вы позволите мне найти Вас, когда я вернусь?
Попробуйте. Но я ничего не обещаю. Лучше встретимся в следующий раз в химчистке! - и, рассмеявшись она вошла в подъезд - в конце концов, надо же было дописать статью о "хаммерах", тем более, что и практический опыт теперь появился.
В среду она съездила к отцу в госпиталь и нашла его, вполне уже оклемав-шегося, перед телевилором в азартном споре с еще несколькими сердечни-ками примерно того же возраста. Кто "болел" за красных, а кто за белых, понять было трудно, но спорили они весьма аргуметированно. Правда, ка-ждая сторона не замечала, что в пылу спора приводит те же доводы, что и идейные противники...
Марина чмокнула отца в колючую щеку и отдала сумку: чистое белье, фрукты, кефир, несколько книг в мягкой обложке. Книжки отец сразу же прибрал поглубже в тумбочку и сказал молодцевато:
И пока не прочту, никто их даже не увидит! А то только тут читать и нау-чились, а туда же... таскают...
Ну ладно, как ты тут?
Да нормально, я думаю, скоро выпишут уже.
Я в воскресенье улетаю...
Отдыхать опять наладилась? - отец грозно нахмурился, но в сочетании с пижамой получилось комично, он и сам ухмыльнулся.
Нет, в командировку.
В Тьмутаракань?
Да представь себе, в Италию посылают на неделю. Новый главный - рас-щедрился вот...
Ну-ну... Дело хорошее. Ладно, - ворчливо добавил он, - ты уж собирайся спокойно, тут Елена привезет, что надо. А к твоему приезду я уже и дома, глядишь, буду. А машину что - в гараж ставишь?
Нет, папа, Ксении оставлю, пусть привыкает.
Ох, смотри, разобьет такую дорогую, вторую, поди, не купишь.
Марине и самой боязно было за Красотку, Ксения лихачила по-страшному. Но оставлять сестру без машины перед приездом Мура тоже было бы не-правильно. Пусть канадец знает, что живем мы не хуже иных прочих.
Кстати, старую машину и в самом деле забрал замечательный негр Николас через пару дней после их знакомства: отдал две тысячи зелеными бу-мажками, сверкнул напоследок белыми зубами, заверил марину, что для нее в ресторане всегда найдется столик, и растворился в потоке машин, как "Нескафе" в кипятке.
В четверг Марина уехала из редакции в середине дня и отправилась вместе в Ксенией в Шереметьево встречать замечательного Мура. Он должен был прилететь "Люфтганзой" через Франкфурт, рейс задерживался, но не смер-тельно, всего на сорок минут, и они отправились попить кофе в ресторанчик над залом вылета.
Кофе был гадкий, вкусом напоминал жженую резину, а вот пирожное к нему оказалось неожиданно приличным, хотя и стоило столько, будто было платиновым. Отламывая ложкой кусочки мягкого бисквита, пропитанного, кажется, даже коньяком, Марина лениво осматривала соседние столики. Справа сидела большая компания, пять или шесть мужчин, по обрывкам разговора она поняла, что летят они куда-то к черту на рога в жаркие страны, и более всего их волнует запрет на спиртное в данной конкретной, насквозь мусульманской стране. Чуть дальше, в самом углу, самозабвенно прощалась парочка, Марина так и не разобралась, кто из них улетает, а кто остается... Ксения умчалась посмотреть на табло, а Марина повернулась и стала смотреть влево. Поодаль, почти у самой загородки, за стликом спиной к ней сидел мужчина, и, еще не разглядев его, она почувствовала, как сердце у нее падает куда-то далеко вниз, захватывая по дороге последнюю возможность соображать. "Сергей..." - успела подумать она, тут рядом грохнул, падая, стул, ОН повернулся... и оказался ничем не примечательным, и нисколько даже не похожим усредененного вида брю-нетом.
Ты что так позеленела, будто тебя укачало? - неслышно подошла Ксения. Впрочем, внизу, в зале, было так шумно, что неслышно подсрался бы и средних размеров бульдозер...
А, ерунда, просто душно здесь. Ну что табло?
Табло говорит, что рейс "Люфтганзы" задерживается, и по расчетному времени приземлится через пять минут. Если ты насытилась, пойдем туда, сейчас уже, наверное, стрелку зажгут, куда идти.
Стрелку зажгли минут через пятнадцать, и аз это время Ксения успела из-вестись сама и достать окружающих сетованиями на авиакомпании, погоду, Шереметьевские службы и почему-то на местных таксистов - те стояли, в общем, тихо, никого за руки не хватали. Наконец зелененький огонек на табло указал Ксюше дорогу к счастью, она и ломанулась к правому крылу, буквально сметая на своем пути других встречающих....
Через дверь в стеклянной стене повалил народ - возбужденный, уставший, с сумками, чемоданами и теелжками. Наконец Ксенька засияла, замахала руками и побежала навстречу здоровенному блондину, уже немного зан-комому Марине по ее Швейцарским фотографиям. Блондин бросил тележку с чемоданом, подхватил Ксения, с визгом бросившуюся ему на шею, и расцеловал.
Здрастуй-те! - сказал он с чудовищным акцентом, и добавил уже по-английски. - Это пока все, что я выучил по-русски, но, я надеюсь, все впе-реди. А Вы, конечно, Марина?
Конечно, - улыбнулась она. - Добро пожаловать! Пойдемте к машине, мы стоим на дороге.
Нам нужно брать такси? - он озабоченно сдвинул брови, ах ты, лопушок, видно, тебя уже запугали нашими таксистами.
Нет, мы на машине. С завтрашнего дня Ксения будет возить Вас сама, а сейчас, так уж и быть, я сяду за руль.
Марина поглядывала в зеркало заднего вида: парочка, отключившись от окружающего мира, целовалась на заднем сиденье. Можно было только позавидовать их щенячьему восторгу, она и позавидовала...
Утром, перед уходом на работу, она выложила на стол ключи от машины, строгую записку Ксении с указанием машину бдить, где попало не бросать и по городу не лихачить. Правда, были у Марины серьезные подозрения, что молодежь до вечера из постели не выберется: Мур сперва несколько удивился, что в их квартире нет специальной гостевой спальни - "Милый ты мой, у нас ведь роскошные апартаменты в сравнении с нормальными людьми!", подумала Марина - но поняв, что его просто-напросто отправ-ляют в Ксенину спальню, засмущался и засиял одновременно...
До работы Марина добралась на частнике. Колюня, как всегда драивший редакционную "Волгу", с тревогой спросил ее:
Марина Витальевна, неужели с машиной что случилось?
Нет, Коленька, все нормально, просто я уезжаю в командировку, а машину пока отдала сестре.
А она как водит, так же как вы, или хуже? Пусть только не газует, у этих машин коробка нежная, чуть что - и закапризничает.
Спасибо, Коля. Я ей скажу...
На столе ее уже ждала лаконичная записка с просьбой зайти в хозяйствен-ный отдел за документами. Тамара, строго потребовав полного внимания, выложила на конторку паспорт, авиабилет и сложенный факс с приглаше-нием.
А теперь распишитесь, пожалуйста, в ведомости, - и она придвинула к Ма-рине толстенную тетрадь, прошитую суровыми нитками. Марина заподоз-рила, что нитки на "спинке" тетрали для верности прихлопнуты сургучной печатью.
Выходя за дверь, Марина услышала за спиной невнятное бурчание: "Фин-тифлюшки всякие в Италию ездют, а тут работаешь, как проклятая..."., хо-тела остановиться и объяснить глупой тетке, где ее место... вздохнула и не стала. Собственно, никому не хотелось связываться, поэтому Тамара и продолжала хамить в лицо каждому...
