Если ты так пожелаешь, - продолжил Он.

Разве я вправе выбирать?

Каждый вправе выбирать. Я создал вас по образу и подобию своему, а не рабов себе, послушных воле.

Я выбрала, когда шагнула туда?

Да.

А теперь я могу уйти оттуда?

Ты всегда могла уйти оттуда.

Но тогда я пришла бы домой. А теперь?

Ты всегда пришла бы туда, куда пожелала.

А они?

Они пройдут свой путь. Какой – выберут они.

Ты создал и их тоже?

Они зовут меня Эру. У них своя история, как пришли в мир эльфы, люди и гномы. У вас своя. Каждый выбирает свой мир, как каждый выбирает себя.

Я должна была понять это?

Ты это поняла. Ты сделала маленький шаг, когда пожелала сама строить свою судьбу. Ты смогла постигнуть себя. Все, что осталось от тебя прежней, это твоя чистая вера в чудеса. Ты сама пожелала стать другой, и ты стала.

Каждый может стать таким, каким пожелает?

Разве не дал я каждому магию? Ты веришь, что силой молитвы можешь добиться всего. Гномы накладывают чары на оружие. Они решили, что этой магии им довольно. Но не я ограничил их силы. Тот из них, кто только пожелает, сможет творить больше с помощью своих сил.

Но не каждый желает?

Не каждый понимает это. Те же, кто понял, сами вынуждены порой сдерживать свою силу.

Как Гэндальф?

Придет время измениться и ему.

Значит, Гэндальф был прав, когда говорил, что свой путь я изберу сама? Я могу стать в этом мире гномкой или эльфой?

Разве ты уже не избрала свой путь?

Но борода у меня не отрастает, - ляпнула Софи и немедленно устыдилась собственной глупости. При чем тут вообще борода? – Я хочу им помочь. Я могу это сделать?

Ты знаешь, что может тот, кто силен верой.

Девушка испуганно зажмурилась еще сильнее. Да, она знала. Весь этот разговор знала, но боялась даже подумать.

Если маг прав… А он прав. Но он называет эту силу иначе.

Перед глазами вереницей замелькали видения. Короткие обрывки историй, слышанных ею от гномов или Гэндальфа, теперь становились полными и ясными. О том, как появился этот мир. Как пробудились в нем первые дети Эру. И как свет и чистота этого мира были испорчены злобой и тьмой.

Софи видела Благословенный Край, слышала множество голосов. Она понимала, что есть сила майар и отчего маг бездействует. Ее детские представления об этом мире разлетались, сменяясь мудростью.

Я… я готова стать волей Твоей, - прошептала она. – Пусть она направит руку мою.

Я направлю десницу твою. Но сны будут являться тебе. И тяжесть ляжет на твои плечи. Готова ли ты?

Да!

По ушам словно хлестнуло звуками. Битва вокруг никуда не делась.

Софи распахнула глаза. Она стояла на коленях, одной рукой держась за меч одного из раненых гномов. Он был воткнут в землю так, что рукоять образовывала крест. Это крест на мгновение будто вспыхнул перед глазами и тут же потух.

Девушка не удивилась. Раньше она посчитала бы, что ей в руки дается карающий меч архангела. И знак креста был напоминанием ее веры. Здесь эти силы звались иначе. Но это было совершенно неважно.

«…сны будут являться тебе. И тяжесть ляжет на твои плечи…», - звенело у нее в ушах.

Я не подниму оружия против детей Твоих, - прошептала Софи, касаясь ладонью рукояти меча. – Моя рука будет направлена лишь против созданий Тьмы. Мне не нести тяжести убийства на своих плечах.

Никогда прежде девушка не то, чтобы сражаться, просто оружия в руках не держала. Это было непозволительно для принцессы. Да она и не желала, мечтая лишь о том, как прекрасные воины сражают врагов у ее ног.

Но сейчас же, едва ее рука коснулась эфеса, меч лег в ладонь сам.

Софи шла по полю боя. Просто шла. Но правая рука, крепко сжимающая меч, порой сама взлетала, нанося точный удар. Всегда верный, не знающий пощады. Умелый, словно убивать было ее ремеслом.

Орк, варг, гоблин – никакая тварь не могла бы с ней совладать.

Черная кровь порой попадала ей на руки или лицо. Но если раньше это лишало ее защиты, сейчас ее невидимый щит оставался при ней.

Софи знала, где они. Хотя и не видела, но точно знала, куда идти, где втроем против орков, предводительствуемых Азогом, сражаются Торин, Фили и Кили. И она шла туда, обращая внимание на появляющихся на ее пути врагов лишь как на мелкую досадную помеху вроде назойливых мух.

С тем же ледяным спокойствием она снесла голову громадному белому варгу, пытавшемуся подобраться к Фили, в то время как Азог наседал на Торина. Следом был пронзен и какой-то орк, сражавшийся с Кили.

Стой, парень! Торин сам справится! Ему теперь варг не мешает…

Младший племянник окликнул ее в тот момент, когда Софи уже направилась к Азогу. Девушка обернулась с каким-то усталым удивлением.

Софи? – потрясенно пробормотал Фили.

Она встряхнулась, словно приходя в себя от оцепенения. И Фили, и Кили были ранены. Кажется, кровь на них была везде. Софи бросилась к ним, торопясь хоть как-то перевязать раны.

Ты что тут делаешь? Ты как тут оказалась? – накинулся на нее Фили.

И как ты так здорово уложила эту тварь? – Кили кивнул на варга.

Я тебя везде найду, - отрешенно пояснила Софи жениху. – Я тебя чувствую. А уж с моим крестом тем более.

Они что-то еще говорили, но девушка их не слушала. Она спешно перевязывала раны то одного, то другого. Им помешать не могли. Наталкиваясь на ее «щит», отлетали в сторону, не в силах дотянуться до них никаким оружием.

Закончив с перевязками и обернувшись, Софи обнаружила, что Торин, едва дыша и опустившись на колено, смотрит на поверженного врага. Он справился. Как верно заметил Кили, король был в силах справиться сам со своим врагом, но сражаться одновременно с Азогом и его варгом было тяжело. А Бледный орк был бесчестен, он готов был победить любой ценой, совсем не обязательно в честном поединке. Как и тогда, у обрыва, когда весь отряд едва не сорвался в пропасть…

Где-то рядом ревел огромный медведь, сражаясь еще с каким-то громадным орком, не уступающим Азогу.

Кажется, у армии Света было все больше шансов победить.

К ним же подоспели гномы из отряда Торина. Они помогали королю, подхватили Фили и Кили, видя, что те едва держатся на ногах.

Идем, идем, девочка! – услышала она голос Двалин.

Воин схватил ее за шкирку, как котенка. Отобрал у нее меч, заметив, что девушка едва держит оружие.

Орлы! Орлы! – кричали отовсюду.

Софи же, едва переставляя ноги, шла туда, куда ее вели. Орлы… Они когда-то спасли их отряд. Наверное, и сейчас помогут…

Они уже ушли от сражающихся, когда Софи буквально вывернуло наизнанку. Перед глазами все плыло, более того, то, что она видела в реальности, перемешивалось с воспоминаниями. Срубленные ее рукой твари корчились у нее перед глазами в последней агонии.

Плохо? На-ка, хлебни!

Двалин поднес к губам девушки фляжку. Софи сделала пару огромных глотков и закашлялась. Во фляге была не вода, а какая-то жуткая жидкость, от которой горело горло. Зато перед глазами вдруг прояснилось, правда, слезы выступили, но это лишь от внезапного жжения.

Ничего. Рубить всегда сначала тяжко.

Спасибо, - пробормотала Софи.

Воин только кивнул и потащил ее за собой. Оставил только в лазарете, возле кровати, на которую почти насильно уложила Фили Сальгерд. Рядом устроили и Кили, и Торина.

Двалин, положив меч девушки у ног, кивнул и ушел.

Вокруг суетились гномки, торопливо обрабатывая раны. Софи совершенно не замечала этой суеты.

Девушка устала. Такой усталости не было никогда, даже в походе. Когда она вечерами без сил опускалась на плащ, то не чувствовала себя настолько измученной.

Бесконечный день. Бесконечная ночь. Она врачевала… и убивала. Она несла спасение… и смерть.

Софи! – услышала она голос Фили.