22 января 1757 г. в Петербурге была подписана русско-австрийская конвенция об участии России в войне с Пруссией. Согласно условиям конвенции, Австрия обещала выставить против Пруссии не менее 80 тысяч человек регулярного войска, прося, чтобы и Россия, со своей стороны, выставила столько же, а также дала от 15 до 20 кораблей, фрегатов и галиотов на Балтийский береговой фронт против Пруссии и, сверх того, не менее 40 тысяч талеров деньгами.

Австрия, отвлекая прусские войска в Силезии, должна ждать наступления русской армии на Восточную Пруссию.

По условиям конвенции война должна продолжаться до полного отвоевания Силезии и графства Глацкого, «с Пруссией ни мира, ни перемирия не заключать без совета друг с другом».

Секретные статьи конвенции гласили:

– Расширить антипрусскую коалицию, пригласив принять участие в войне с Пруссией Францию и Швецию.

– Король польский, он же курфюрст Саксонский, получит в случае успешной войны против Пруссии герцогство Магдебургское.

В секретном артикуле конвенции говорилось: за то, что Россия берет на себя содержание и действия всех войск на суше и на море, Австрия уплачивает ей, если вступит во владение Силезией и графством Глацким, ежегодно в течение всей войны по 1 млн рублей. Авансом уплачивается первый взнос: полмиллиона сразу по обмену ратификационными грамотами и полмиллиона – через 6 месяцев. Фактически же Россия получила эти деньги тремя взносами: 15 февраля, 12 мая и 24 ноября 1757 г.

Поскольку русский наследник престола был страстным поклонником Фридриха II, императрица Мария Терезия пообещала выплатить ему «моральную компенсацию» – 100 тысяч франков.

В кампании 1757 года Фридрих решил воспользоваться медлительностью в развертывании сил противников и разбить австрийцев в Богемии до подхода союзников. В Восточной Пруссии был оставлен 30-тысячный корпус фельдмаршала Г. Левальда. В апреле прусская армия двинулась в Богемию. Австрийская армия Брауна, занимавшая позиции на реке Эгер, отошла. 21 апреля (2 мая) прусские войска (63 тысячи человек) подошли к Праге. В Пражском сражении 25 апреля (6 мая) австрийцы были разбиты и осаждены в Праге. Но к Праге подошла другая австрийская армия, под командованием фельдмаршала Л. Дауна (54 тысячи человек), и в сражении у Колина 7 (18) июня 34-тысячная прусская армия потерпела поражение. Фридрих был вынужден снять осаду Праги и оставить Богемию.

Наконец-то в войну вступила и Франция. В апреле 1757 г. две французские армии форсировали Рейн, причем 47-тысячная армия[48] принца Субиза двинулась в Тюрингию, а 70-тысячная армия маршала д’Эстре заняла Гессен-Кассель и двинулась во владения британского короля – Ганновер.

В июле 1757 г. д’Эстре под Хастенбеком разбил армию герцога Кумберландского. Сменивший д’Эстре маршал Ришелье заставил ганноверцев отступить до самого берега Эльбы, но по неясным причинам вместо того, чтобы заставить их капитулировать, 8 сентября в Клостер-Цевене подписал конвенцию о нейтралитете Ганновера, предложенную ему герцогом Кумберландским. Однако король Георг II наотрез отказался ратифицировать эту конвенцию.

Между тем армия Субиза 14 (24) августа подошла к Эйзенаху, угрожая вторжением в Пруссию. Фридрих был вынужден оставить Саксонию и двинуться против Субиза. 25 октября (5 ноября) в сражении при Росбахе союзники, несмотря на подавляющее численное превосходство, были разгромлены и отошли к Рейну. После победы Фридрих начал переброску войск в Силезию, где австрийцы взяли Бреславль и осадили Швейдниц. 24 ноября (5 декабря) при Лейтене австрийцы потерпели крупное поражение и отступили в Богемию. Вся Силезия была вновь занята пруссаками.

Теперь у союзников осталась лишь надежда на мощь русского оружия.

По рекомендации канцлера Бестужева и графа А. Г. Разумовского Елизавета Петровна решила сделать командующим русской армией 54-летнего генерал-аншефа Степана Федоровича Апраксина. 5 сентября 1756 г. он был пожалован в генерал-фельдмаршалы и 26 октября того же года назначен главнокомандующим русской армией, предназначенной для действий против пруссаков.

Выбор командующего был явно неудачен. Апраксин был неплохим дипломатом, ловким царедворцем, но практически не имел опыта командования войсками. В 1737 г. он под началом Миниха отличился при взятии Очакова и был за это произведен в премьер-майоры. А далее – служба в штабах. Апраксина часто использовали в качестве курьера из армии во дворец, где за сообщения о победах он получал награды, его отправляли в составе посольства в Персию и т. д.

«Апраксин вовсе не хотел торопиться походом. Он имел основания надеяться, что дело не дойдет до настоящей войны, что все ограничится таким же походом на запад вспомогательных русских отрядов при императрице Анне и недавно при Елисавете, прогулки для “возбуждения страха и ускорения мира”. Кроме того, молодой двор был против войны, а идти наперекор воле наследника престола и его супруги далеко не входило в планы Апраксина, да и приятель, умница канцлер [Бестужев-Рюмин] был на стороне молодого двора и при прощанье сказал, чтоб в поход не выступать до тех пор, пока все будет к нему приготовлено. Апраксин думал, что далеко еще не все приготовлено, что надобно много и долго готовиться, чтобы успешно биться с первым полководцем времени и с его образцово устроенным войском; хорошо, как австрийцы его задержат; если он обратится с главными силами против русского войска, помогут ли тогда австрийцы?»[49]

Для решения стратегических задач в войне при дворе была образована так называемая Конференция (Военный совет), в состав которой вошли Бестужев-Рюмин, Воронцов, Бутурлин, П. Шувалов, И. Шувалов и Трубецкой. Конференция решила создать армию из шести корпусов, общей численностью 129 966 человек.

В феврале 1757 г. Апраксин получил от Конференции план военных действий, согласованный с австрийским командованием. Русские войска должны были развернуть боевые действия в Восточной Пруссии и на Нижней Висле. Но Апраксин признал нецелесообразным распылять силы и предложил сосредоточить главные силы в Ковно, а отдельный корпус – в Либаве, чтобы можно было начать наступление на Восточную Пруссию. После взятия Мемеля обе армии должны были действовать в направлении Кёнигсберга, овладение которым позволило бы снабжать русские войска морским путем. Этот план формально не был утвержден Конференцией, но она и не отвергла его, а лишь требовала быстрее начать военные действия в Восточной Пруссии.

В июне 1757 г. Апраксин донес, что в его армии состоит здоровых людей 65 187 человек и 19 325 лошадей. Кроме того, при полках и в госпиталях – 12 796 человек и 15 726 человек находились в командировках. В связи с большим некомплектом Апраксин требовал направить ему 17 173 человека. В состав действующей армии входил особый корпус генерала Фермора, насчитывающий около 16 тысяч человек и 18 осадных орудий. Корпус был сосредоточен восточнее Мемеля. Основные тыловые базы находились в Либаве, Риге, Режице, Динабурге, Минске, Великих Луках и Смоленске. Кроме них, были созданы промежуточные магазины в Кейданах, Вилькамире, Вильно и Гродно и ряд походных магазинов.

Русским силам противостояла 36-тысячная армия при 64 орудиях фельдмаршала Лавальдта, сосредоточенная в Восточной Пруссии.

После взятия Мемеля русская армия двумя колоннами от Ковно и Мемеля начала наступление на Кёнигсберг. Левальдт оттянул свои войска из района Тильзит – Инстербург к Велау и решил отступать внутрь Восточной Пруссии, к Кёнигсбергу. Он считал, что вступать в бой следует только при выгодной обстановке. Однако, получив сведения о медленном продвижении русских войск, Левальдт решил не допустить их соединения и разбить по частям. Однако этот замысел осуществить не удалось. Русские войска соединились у Инстербурга и продолжали движение. Левальдт занял сильно укрепленную позицию в предместьях Велау.