— Так к какому соглашению на мой счет вы пришли? — поинтересовался он, внимательно глядя на двух девушек. — Кому достанется голова, а кому левая рука? — усмехнулся он, переводя взгляд с Миры на Кану.

— Мы тебя еще не успели поделить. — первой улыбнулась Кана. — А может у тебя вообще имеется свое собственное мнение на этот счет?

— Как будто оно кого-нибудь здесь волнует. — фыркнул Виктор.

— Волнует! Очень волнует! — более чем эмоционально тут же ответила Мира, а Кана кивнула, подтверждая ее мнение.

— В таком случае, скажу сразу. Хоть я и стал куда более хорошо понимать образ жизни Гилдарца, я не могу примерить на себя его роль. Кана, ты сама знаешь, что твой отец, каким бы хорошим другом и товарищем он ни был, и как бы сильно мы его ни любили и ни уважали, отнюдь не является образчиком достойного супруга. Я так не могу. Я хочу иметь семью. Большую или маленькую — это уж как Бог даст. Но семью. Жену, детей. И слово "верность" для меня отнюдь не пустой звук. Может большинство мужиков лишь покрутят пальцем у виска на мой счет, но я такой. К моему величайшему счастью та единственная и неповторимая уже давно появилась в моей жизни, и я не собираюсь изменять своей избраннице. — прижав к себе покрепче Миру, он поцеловал ее в макушку. — Но и ты для меня не чужая, подруга детства превратившаяся с годами в невероятную красотку. Мы вместе росли, вместе веселились и радовались жизни, вместе преодолевали трудности. Мы были и являемся семьей, как правильно говорит наш мастер. Так что я никогда не смогу откреститься от тебя. Однако и подарить тебе плотскую любовь я тоже не смогу, поскольку не собираюсь предавать Миру. Но если она позволит, я с превеликим удовольствием буду ухаживать за тобой и водить на свидания. — сложив все факты, он утвердился во мнении, что в своем недавнем предположении был все же прав и почувствовавшей гнетущее одиночество после ухода Гилдарца на столетнее задание Кане требовался близкий человек, который смог бы стать для нее новым якорем. Как ни крути, но у всех в гильдии были, что называется, свои компании, в которых люди безбоязненно могли выплеснуть все накопившееся на душе — будь то страх, горечь, обида или не дающие покоя сокровенные мысли. И лишь Кана после ухода отца была вынуждена держать все в себе, будучи не готовой раскрыться тем, кто не был готов стать для нее кем-то большим нежели просто хорошим другом. Учитывая же тот факт, что она не глушила вино десятками литров, подобно канонной Кане, становилось отчетливо ясно, отчего девушка захотела найти близкого человека. Хотя, может он был в корне не прав в своих предположениях и со временем действительно слишком глубоко засел в сердце подруги. Все же разгадать, что на самом деле творится в голове и душе женщины вряд ли было бы под силу любому, даже самому чуткому, мужчине.

— Хоть ты и мерзавец, Виктор. Причем заслуженный! Я прекрасно понимаю, почему Кана положила на тебя глаз. Сама такая. — усмехнулась Мира. — И расскажи мне кто другой о том, что минувшей ночью мне поведала Кана, я бы разорвала такую девушку на тысячу мелких клочков, чтобы больше никто даже и не думал бы претендовать на тебя. Скажу сразу, я никогда не отдам тебя ни Кане, ни кому-либо еще, но о таком отце для своих детей любая девушка может только мечтать. И когда придет время, я не буду против, если ты подаришь Кане радость материнства. — с заметно видимым трудом выдавливая из себя слова, произнесла Мира. — Но только после того, как у нас появится первенец! — тут же добавила она, заливаясь красной краской от шеи до кончиков ушей. — И ухаживать за ней тоже можешь. Только целуйтесь не в засос и где-нибудь тайком. Пожалуйста. — тихо закончила она.

— Спасибо тебе, Мира! Огромное, спасибо! Наверное, только ты и могла понять насколько для меня это важно. И можешь не переживать. Я не буду даже пытаться отбить у тебя Виктора. Наоборот, присмотрю, чтобы больше никто не положил на него глаз. Обещаю. А любовника на одну ночь я легко смогу найти себе где угодно.

— Санта-Барбара какая-то. — покачав головой, беззвучно одними губами произнес имеющий непреодолимое желание вусмерть напиться Виктор. Кто бы ему сказал еще пару дней назад, что его ожидает подобный разговор — он бы непременно рассмеялся такому человеку прямо в лицо.

Выяснение отношений все же закончилось, и Мира упорхнула в гильдию — она и так прогуляла почти весь вчерашний день, взвалив всю работу на плечи младшей сестры, потому, приведя себя в порядок, умчалась кормить бестолковых фей. Кана тоже не стала задерживаться и убежала в общежитие, пообещав притащить к обеду ванильный кекс. А поделенный девушками Виктор принялся размышлять, как ему выжить — рано или поздно ему предстояло объяснять Гилдарцу сложившуюся ситуацию, отчего почему-то уже сейчас по спине носились настоящие табуны мурашек. Не чаявший души в своей дочке маг "S"-класса запросто мог обидеться и распылить на мельчайшие частицы за отведение его драгоценной Кане роли практически узаконенной любовницы. Да и фальшивая улыбка Миры, за которой та пыталась скрыть затопившую душу, сердце и разум горечь, ранила посильнее ножа в сердце.

Обед Виктору принесла Лисанна. Причем, наряду с горячими блюдами, в качестве десерта в коробке лежал одуряюще пахнущий кекс. Судя по всему, девушки пришли еще к каким-то соглашениям на его счет, о которых самому Виктору не стоило знать, раз уж ни одна из них не появилась.

— Осуждаешь? — поинтересовался он у Лисанны, поймав ее задумчивый взгляд.

— О чем ты? — решив сыграть дурочку, удивилась та.

— О том, что тебе поведала Мира сегодня утром.

— Я… просто не знаю, как к этому относиться. — присев на уголок кровати, ответила Лисанна.

— Отношения — они такие. — понятливо кивнул Виктор. — Честно говоря, я и сам не ожидал ничего подобного. — Помолчав минуту, он тихо спросил, — Она долго плакала?

— Долго. — кивнула Лисанна.

— Понятно. — он не сомневался, что принятые решения оказались настоящим ударом для его любимой, но как-либо прокомментировать это попросту не мог. В голове была лишь звенящая пустота, изредка прерываемая тупой болью — все же сотрясение мозга время от времени давало о себе знать.

— Я, пожалуй, пойду. — покосившись на еду, к которой Виктор даже не притронулся, сказала нервно теребившая подол своей юбки Лисанна.

— Лисанна?

— Что?

— Мастер с остальными уже вернулись?

— Да. Как раз когда я собиралась к тебе. Мира их сейчас кормит. Они где-то заблудились по пути и потому почти два дня ничего не ели.

— Прими дружеский совет. Отпросись сегодня с работы и когда Нацу пойдет домой, уйди вместе с ним. Раньше я не мог разглядеть, что за своей показной дурашливостью он нередко пытается скрыть терзающие его мысли. Пожалуйста, не спрашивай его ни о чем и ничего не говори, а просто приляг рядом и подари ему свое душевное тепло. Поверь, ему это очень надо.

Внимательно посмотрев на Виктора, Лисанна лишь кивнула в ответ. Не смотря на обиду за старшую сестру, пренебрегать советами человека, столько лет заботившегося о всех молодых волшебниках Хвоста Феи, она не собиралась. И если он говорил, что Нацу понадобится именно ее поддержка, то так оно и было.

Провалявшись у Миры два дня, Виктор все же отпросился у нее сходить в гильдию, поскольку буквально взвыл от скуки. И как оказалось, сделал он это как нельзя кстати. Не смотря на куда меньшие разрушения нежели в каноне, Магический Совет все же решил показать Хвосту Феи, кто в доме хозяин, и на третий день после их возвращения в Магнолию пожаловал отряд рунных рыцарей возглавляемый самой натуральной прямоходящей жабой. Вообще в этом мире обитало немало разумных рас отличных от людей, вот только их нельзя было назвать многочисленными. И если человеческое население континента насчитывало сотни миллионов человек, то жаб, вертигров, великанов и гоблинов вместе со всеми прочими было чуть более пяти миллионов. Учитывая же факт их проживания весьма закрытыми общинами да еще в каких-нибудь труднодоступных местах, встретить представителя иного вида было весьма редкой возможностью.