Солнце повисло желтой люстрой над куполом, блик отразился от стеклянной поверхности. Недавно мечтал стать аксолотлем, напомнил себе я. Что ж, ты уже в аквариуме. И даже с компанией.

- А, Виктор, заходите, - бросил Карабас между делом, будто встретил случайно знакомого на улице. - Присаживайтесь!

Я огляделся и наконец увидел еще одно плетеное кресло - между кустами можжевельника. Пробрался по тропинке и занял предложенное место. Узлы плетенья впились в спину. Вряд ли шеф поскупился на удобный стул, он просто не любил, когда визитеры слишком расслабляются.

- Итак, господа, не могли бы вы повторить суть просьбы еще раз? Виктор - первое доверенное лицо в компании. У меня нет от него секретов.

Едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Первое доверенное, мать твою! Нет секретов! В конторе черт знает что творится, со дня на день припугивают увольнением, и вдруг - такая честь! С мимикой я, конечно, справился. И даже приготовился внимательно слушать: приподнял брови и чуть наклонил голову. Психологи говорят, эта поза располагает к общению.

Но, видимо, я упустил какой-то нюанс. Тот гость, кто был помоложе, с нервным рябым лицом подпрыгнул на кресле, достал из кармана платок - надо сказать, весьма чистый - вытер вспотевший лоб, промакнул ладони. Второй визитер постарше остался неподвижен; его лицо с выпирающим подбородком и маленькими глазками было напрочь лишено эмоций - Терминатор в исполнении Шварцнеггера! Не сдвинувшись ни на йоту, и даже не повернув голову в мою сторону, он заговорил:

- Значит так. У вас проблема. Служба безопасности корпорации засекла нелегальное использование сети "Кокона" на вашей территории. Мы очень надеемся, что это недоразумение. Но доказательств у вас нет...

По тону Терминатора было не очень понятно, спрашивает гость, или утверждает, но суть ситуации не менялась. У обоих на лацканах пиджаков поблескивали золотые значки паутины. Что и следовало доказать - киевское начальство обеспокоено. Я ждал чего-то в этом роде с момента злополучного прорыва сети.

- Виктор, сколько понадобится времени, чтобы найти канал утечки и устранить его? - Карабас лучезарно улыбнулся.

Хорошо хоть не добавил "радость моя". Я чертыхнулся про себя. Постарался сесть прямо в плетеном стуле. Безрезультатно.

- Нисколько. Это невыполнимо.

Терять мне было нечего, я мог позволить роскошь говорить, что думаю. Если утечки и были, то их можно проследить только имея код доступа к внешней сети, включая другие подразделения корпорации. Это выходило за рамки моих полномочий. И Карабас прекрасно знал, что должен просить о помощи совет директоров, но уж никак не работягу-паука.

- Вы должны устранить все немедленно! Найти виновных и наказать! Иначе мы закроем ваш балаган! - возмущенно взвился визитер с рябым лицом.

Я поднял глаза на Баса - сейчас шеф задаст трепку! Но Карабас неожиданно подмигнул.

- Это объективная реальность, господа. Если мой специалист находит задание невыполнимым, я ему верю.

- Значит так... - начал было Терминатор.

- Так или не так, но вы сами сказали, доказательств нет. Возможно, утечка произошла во Владивостоке, а хакеры прописали адрес нашей сети, - голос Карабаса зазвенел стальной струной. - Конечно, мы окажем посильную помощь корпорации. При условии, что с нас снимут клеймо воров.

Гости переглянулись, глаза Терминатора раскрылись и перестали казаться щелками. В воздухе повисла щедро сдобренная недоумением пауза.

Наконец Терминатор кивнул.

- На все про все вам неделя.

Они поднялись, показывая, что разговор окончен, и по клумбам протоптали дорогу к двери.

Бас поморщился, но промолчал.

- Спасибо, радость моя, я в тебе не сомневался, - бросил Карабас, когда за визитерами закрылась дверь. - Но работу тебе придется сделать при любых раскладах.

Занавес радушия Баса был готов вот-вот сорваться и явить миру дуло оптической винтовки.

- Повторюсь, эта работа невыполнима.

- Так подумай, что сделать, чтобы она стала выполнимой. У тебя пара дней.

- И кто мне даст доступ к сети корпорации?

Это даже не средневековье, думал я, глядя в ясные синьковые глаза Карабаса. Тогда люди страдали годами в осажденных городах, но знали, кто им друг, кто враг, могли выбирать. Сейчас мы живем в комфорте, и борьба разворачивается не за камень стен, драгоценности, рабочую силу, война идет за сознание. И почти никто не способен отследить тот момент, когда уже стал рабом. Нет ошейника, нет клейма, нет надсмотрщика с хлыстом. Только слабый отзвук чужих мыслей в голове. Не исключено, что именно сейчас за меня тоже кто-то думает.

- Уж точно не я.

Карабас жестом отпустил меня. Аудиенция была закончена.

***

Я внимательно изучал пузырьки в граненом стакане с минеральной водой, а Евгения, краснея и стесняясь, ковыряла торт "Павлова" - воздушное безе с шапкой ягод. Десерт был моей идеей, привлекло название - хотел посмотреть, имеет ли торт что-то общее с собаками Павлова и безусловными рефлексами. Но пока не пришел к определенному решению - насчет торта. Зато, подглядывая за Женей, пришел к другому определенному решению - с подобранными волосами и в платье с красными маками девушка выглядела довольно мило.

Выискался же престарелый дон Жуан, ругал я себя, но никак не мог перестать пялиться на ножку, видневшуюся в разрезе платья.

И зачем позвонил ассистентке? Чтобы почувствовать рядом кого-то, кому наплевать на мои паучьи способности? Или хладнокровно использовать, как это делал Карабас со всеми нами? Я путался в ответах.

Пытаясь отвлечься от стройных ног Евгении, я принялся глядеть на дореволюционную кровать с набалдашниками; ее ребристая спина торчала сквозь буйные заросли сорняков. Ресторан "Старая усадьба" на Французском бульваре походил на заброшенную дачу со всеми ее атрибутами: висящими между деревьями гамаками, покосившимися тумбочками, расставленными как попало на лужайках, обшарпанным балкончиком террасы.

Мы выбрали столик в садике; трудно представить, какие изыски фасонов прежних лет могли скрываться в самом помещении ресторана. Он расположился в особняке девятнадцатого века, некогда принадлежавшем господину Перецу, гласному думы и соседу городского головы Одессы, Григория Маразли. Позже советская власть приспособила особняк под санаторий. Сейчас, благодаря предприимчивым рестораторам города, у особняка случилось второе рождение.

Особый шик старины и аутентичность вдвое накручивали цены меню, но я не имел привычки считать деньги. Напротив, не всегда знал, на что их тратить. Сегодня эта проблема легко разрешилась.

- Желаете что-то заказать? - Ко мне подошла пухленькая официантка в халатике со шлейками.

- Да, желаю! Мне, пожалуйста, печень вепря Ы в собственном соку и зелени добавьте побольше!

Терпеливо ожидая ответа официантки, я с любопытством изучал ее лицо. Растерянность на нем быстро сменилась решительностью.

- К сожалению, мясо вепря мы не готовим, возможно, вас устроит свиной шашлык?

- К чертям шашлык! Я паук, мне нельзя! Несите минеральную воду, живо!

Я возмущенно ударил по столу кулаком. Официантку будто ветром сдуло.

Не в силах больше сдерживаться, Женя расхохоталась. Надо же, первый раз за все годы удалось ее рассмешить! Впрочем, раньше я и не пытался.

- Виктор Витальевич...

- Витя, можно Витюша, только не Витька, хорошо?

- Витя, почему вы так ненавидите женщин?

- Кто ненавидит? Да я их люблю. Просто скрываю это.

Евгения отправила в рот последний кусочек безе, взялась за чашку, сделала глоток. Над золотистым ободком блеснули темной синевой глаза.

Она что, со мной кокетничает? "Весь вечер на нее пялишься, чего ты ждал?" - забубнил скрипучий голос. С недавних пор я стал слышать паучье альтер эго.

Коснулся шрама на щеке, провел рукой по гладкому черепу.

- Ты ведь знаешь, что затеял Карабас?