- В прошлом с вами случилось что-то, о чем вы предпочитали молчать.

- Я хотел забыть, - признался Хью, крепко, до боли стиснув пальцы Мадса, даже не заметив этого. Брайан понимающе кивнул.

- Сколько вам было лет, Хью?

- Семнадцать. Я… я допустил ошибку один раз, и с тех пор все пошло неправильно!

Мадс, не вмешиваясь в диалог, просто стиснул его плечи. Ему было тяжело слушать об этом, но Хью было еще тяжелее.

- Вместо решения проблемы вы принимали ее последствия?

- Да, - сглотнул Хью, - я каждый раз думал, что все снова станет нормально, каждый раз ждал, что станет хорошо, и оно становилось!

- До поры до времени?

- Да. Я думаю, вы и сами заметили.

Брайан кивнул, а потом, поглаживая собственные ладони, спросил:

- Вы понимаете, что сейчас самое подходящее время?

- Да, - Хью зажмурился, вжимаясь в спинку дивана, - я расскажу. Расскажу.

========== Часть 24 ==========

- Тебе помочь?

- Да… дай руку!

Бесшумно вздохнув и стараясь производить как можно меньше шума, Джейк потянулся вниз, схватил Хью за запястье и сильным, резким движением рванул вверх. Хью стиснул зубы, мягкие кеды едва не соскользнули, но он все же вскарабкался на стену и вцепился в Джейка, чтобы не свалиться обратно.

- Мы сейчас, - начал было Хью, но Джейк прижал ладонь к его губам. Жестом велел двигаться следом, прополз по стене и осторожно спрыгнул на землю. Остальные ждали их в чернильно-густой тени одного из производственных складов.

- Расходимся, - тихо сказал Джейк, убедившись, что все идет по плану, - встречаемся на этом же месте через полчаса.

Все закивали, и Хью тоже, он прекрасно знал, что требуется делать. План был разработан заранее, и в нем не было слабых мест. Джейк недавно разузнал, что на этом предприятии используется труд нелегальных эмигрантов, и все, что требовалось сейчас – найти доказательства, следы пребывания и, по возможности, документы. Дело было рискованным, но все надеялись, что оно получит широкую огласку и привлечет внимание общества.

Ночь была густой и темной, хотя луна то и дело проглядывала сквозь бегущие по небу облака. Порыв ветра перевернул легкую урну, обрывки бумаг и окурки покатились по асфальту. Хью обошел их стороной, словно мусор мог учуять его присутствие и поднять тревогу. Глупый суеверный страх царапал душу коготками, адреналин тихонько и приятно пощипывал нервы, хотя всем было известно, что если Джейк планирует, то все будет в порядке. Это была не первая вылазка, в которой участвовал Хью, но каждый раз впечатления были удивительно разными.

Все началось, когда ему исполнилось четырнадцать. До этого возраста жизнь была сплошными летними каникулами, разве что изредка шел дождь. В отличие от брата и отца, Хью родился омегой, но никто не подчеркивал разницы, родные и близкие просто любили его таким, какой он есть, желая только самого лучшего.

«Дорогой дневник. Я не помню, чтоб в детстве я задумывался о проблемах нашей планеты, я не обращал внимания на остальной мир. Однако в тот момент, когда я осознал себя уже не ребенком, я будто вырвался из теплого радужного пузыря, окружавшего меня от всех проблем. Я буквально вышел на улицу и впитывал то, что творилось вокруг. Плохая экология, жестокое обращение с животными, ущемление прав человека… Все это царапало меня по сердцу, я мог проплакать весь вечер, представляя себе чайку, задыхающуюся в нефтяном пятне. У меня не было по-настоящему близких друзей, но всегда было много знакомых, которых я не знал достаточно хорошо, но однажды, когда я принял участие в выставке, посвященной вырубанию тропических лесов, все изменилось».

На выставке Хью познакомился с Джейком и другими ребятами, которым было не все равно. Компания, в которую он попал, отличалась от остальных – здесь все предпочитали книги ночным клубам, никто не увлекался алкоголем и пьяными приключениями, зато каждый без исключения мечтал изменить этот мир к лучшему.

«Мы должны заставить этот мир прислушаться к нам, должны объяснить, что деньги – отнюдь не самое главное в жизни. Есть вещи, в которых гораздо больше смысла».

Хью очень нравился Джейк, нравились его идеи и методы, нравился он сам, то, как он поет, взяв в руки гитару – как-то раз они участвовали в акции против закрытия центра помощи безработным, многие пели, и Джейк тоже, несмотря на то, что полиция была против и угрожала разогнать несанкционированный митинг. Но никто не боялся полиции, потому что Джейк был прав, а они нет, потому что полицейские могли лишь уныло нести свою службу, а потом идти в бар, влача свое бессмысленное существование. Джейк был куда убедительнее, чем полиция, и Хью, сидя рядом, мог только восхищаться им, бесконечно радуясь и завидуя самому себе. Казалось, что еще чуть-чуть, и настанет переломный момент, им удастся выступить по телевидению и рассказать о том, что действительно, по-настоящему важно: ценность человеческой жизни, уважение к другим. То, что отличает человека от примитивного животного.

Нелегалы трудились на предприятии, словно средневековые крестьяне – Хью прекрасно знал об этом. Знал, что никто не следит за их здоровьем, не охраняет их права, и все это происходит в двадцать первом веке, только потому, что бизнесмены настолько алчны, что не гнушаются стать рабовладельцами.

- Мерзость, - выдохнул Хью себе под нос, без особого труда забравшись по пожарной лестнице на третий этаж. По сведениям Джейка, окна третьего этажа подсобного помещения не были защищены сигнализацией, внутренний проход вел в административное здание, а раздобыть магнитный ключ-пропуск никогда не было сложной задачей. Оставалось лишь пройти внутрь, сфотографировать компромат и тихонько уйти, а потом, - сердце взволнованно сжалось в предвкушении вечеринки в честь удачной вылазки, - отметить победу. О, как радовался Хью несколько дней назад, когда узнал, что у папы длительная командировка, а мама летит вместе с ним! Он планировал позвать ребят, впервые собрать их у себя, он еще не предупреждал Джейка об этом, но был уверен, что тот не откажется, и…

Погрузившись в мысли о приятном, Хью не обратил внимания на то, что дверь в офисный кабинет оказалась незаперта. Он тихонько прошел внутрь, отыскал в кармане фонарик, но не стал включать, лишь стиснув его в ладони. Что-то коснулось его сознания, непривычное и раздражающее… через пару секунд Хью понял, что пахнет опасностью. Несмотря на тишину, он понял, что не один, что из темноты за ним следят. Неизвестность и страх впились в душу, он сразу же вспомнил, где находится, и чем грозит незаконное проникновение. Хью прекрасно знал, что следует говорить, как вести себя в полиции, но сейчас полиция была невероятно далеко: он был всего лишь одиноким нарушителем на незнакомой территории.

Сердцебиение стало оглушительно громким, и Хью сглотнул, тут же пожалев об этом – как же шумно он дышал! Осторожно пятясь назад и внимательно следя за неподвижной темнотой он вдруг наткнулся спиной на неожиданное препятствие. Чужая ладонь коснулась плеча, в шею уткнулось ледяное дуло пистолета, отчего крик замерз в горле.

- Ни с места! – раздался приказ, и страх облил тело еще и снаружи точно жидкий азот. Хью никогда еще не попадался так крупно, в глубине души считая охрану пустяковым препятствием, и всегда считал, что сможет отговориться… но только сейчас осознал, насколько серьезно он попал.

- Я… - протянул он, пытаясь выдать заготовленную речь, которая не раз помогала ему избежать проблем, но пистолет так безоговорочно и страшно прижимался к горлу, державший его имел право выстрелить в любой момент. Эхо его голоса утихло в тишине.

- Руки за голову, лицом к стене, - раздался приказ, Хью тут же послушно сцепил пальцы в замок, его ткнули носом в угол, холод пластиковой обшивки стен просочился под кожу. Ослепительно и больно вспыхнул свет, раздался гул сигнальной тревоги, отчего в коленях возникла дрожь, и если бы не стена, Хью наверняка бы упал. Из-за воплей сирены все мысли спутались… лишь бы Джейк сумел сбежать! Как скверно все вышло! Что теперь будет?! Неужели он попадет в полицию… папе позвонят, вызовут из командировки… какой позор!!!