– Вы будете слушать или нет?

– Мальчик мой, я сгораю от нетерпения.

– Вы соверше-е-енно правы, – передразнил Орн. – В общем… мне подали похлебку из хвостов порхо, которая…

– Порхо?

– Это такой грызун, который здесь считается деликатесом. Особенно его хвосты. Короче, вот что они сделали… Перед тем как принести похлебку и подать ее на стол, повар связал живого порхо какой-то веревкой, которая быстро растворилась в горячей жидкости. Животное выскочило из горшка и бросилось на меня.

– И?

– Минут пять они хохотали.

– То есть они вас разыграли, и вы рассердились? Помнится, вы говорили, что у них нет чувства юмора?

– Послушайте, умник! Вас не настораживают люди, которые шутки ради способны засунуть живое существо в кипящую жидкость?!

– Мрачноватый юмор, – согласился Стетсон. – Но все-таки это розыгрыш. И вы поэтому вызвали Р – У?

– Отчасти!

– А еще потому, что вас терзают жуткие подозрения!

Лицо Орна потемнело от злости.

– Да, я разозлился и повел себя глупо! Ну, давайте! Сделайте из этого соответствующие выводы и действуйте!

– Как раз собираюсь, – сказал Стетсон. Он вытащил микрофон из-под приборной панели и произнес: – Это Стетсон.

«Все кончено!» – подумал Орн.

Из-под приборной панели раздалось гудение, а вслед за этим голос:

– Говорит корабль. Как ситуация?

– Дело дрянь, Хэл, – сказал Стетсон. – Отправляй чрезвычайный запрос на оккупацию.

Орн дернулся и уставился на агента Р – У.

Динамик щелкнул, и голос спросил:

– Насколько плохо?

– Хуже мне редко доводилось видеть. Собери данные о том, кто установил Первый Контакт: какой-то тупица по имени Буллон. Его должны уволить. Да плевать мне, даже если он мамочка комиссара Буллона! Только слепой идиот назовет это местечко мирным!

– При возращении у вас могут возникнуть проблемы? – спросил голос.

– Не думаю. Они пока не подозревают, что мы их раскусили.

– Дай мне свои координаты… на всякий случай.

Стетсон посмотрел на индикатор на приборной панели.

– А-8.

– Понял.

– Отправь запрос, парень! – сказал Стетсон. – К завтрашнему утру я хочу увидеть здесь бойцов оккупационных войск!

– Сию минуту.

Гудение стихло.

Стетсон убрал микрофон и повернулся к Орну.

– Значит, вы действовали по наитию?

Орн покачал головой.

– Я…

– Взгляните назад, – сказал Стетсон.

Орн высунул голову в открытое окно и посмотрел на дорогу, по которой они приехали.

– Не видите ничего любопытного? – спросил Стетсон.

У Орна слегка закружилась голова.

– Вижу припозднившегося фермера и одного охотника с подручным, – сказал он. – Они двигаются быстро.

– Я имел в виду дорогу, – сказал Стетсон. – Считайте это первым уроком в сфере работы Р – У. Широкая дорога, идущая вдоль горных хребтов, – это военная дорога. Всегда. Сельские дороги – узкие и идут вдоль воды. Военные дороги широкие, обходят болота и пересекают реки под прямым углом. Эта подходит по всем параметрам.

– Но… – Орн замолчал, когда мимо машины, не глядя на них, прошел охотник.

– Что это у него на спине за футляр? – спросил Стетсон.

– Подзорная труба.

– Урок номер два, – сказал Стетсон. – Телескоп – это астрономический прибор. Подзорная труба всегда создается как дополнение к оружию дальнего действия. По моим прикидкам, эти ружья для отстрела дичи эффективны в радиусе около ста метров. Следовательно, это можно считать доказательством того, что у них имеется артиллерия.

Орн кивнул.

– Посмотрим теперь на деревню, – сказал Стетсон. – Обратите внимание на флаг. Флаг часто возникает как знамя, под которым идут в бой. Не всегда, конечно. Однако, учитывая все остальное, это можно считать косвенной уликой.

– Ясно.

– А теперь рассмотрим этот ваш Совет лидеров, – сказал Стетсон. – Это не что иное, как гражданская аристократия. Первое правило в нашей книге гласит: там, где есть имущие и неимущие, ищи средства для сохранения существующего положения дел. Это всегда означает наличие армии. Готов поставить свою последнюю кредитку на то, что те игровые поля с зелеными и желтыми мячами – на самом деле замаскированные плацдармы для тренировок.

Орн проглотил комок в горле.

– Жаль, что это не пришло мне в голову.

– Пришло, – сказал Стетсон. – Бессознательно. Вы все это поняли, не отдавая себе отчета, и вас это чертовски насторожило. Поэтому вы и нажали на кнопку сигнала тревоги.

– Наверное, вы правы.

– Еще один урок, – сказал Стетсон. – Самое важное в индексе агрессии: истинно мирные люди вообще не обсуждают мир. Они о нем даже не думают. Единственное обстоятельство, при котором развивается постоянный интерес к миру, это когда есть насильственный контраст в виде войны.

– Конечно! – Орн глубоко вдохнул, уставился на деревню. – Но как объяснить отсутствие фортов?

– Мы можем принять как данность, что у них есть артиллерия, – сказал Стетсон. – Гм-м-м. – Он потер подбородок. – Что ж, этого, наверное, достаточно. Наверное, чтобы исключить из уравнения форты, необязательно иметь мобильную кавалерию.

– Наверное.

– Вот что здесь, скорее всего, произошло, – сказал Стетсон. – Тот, кто установил Первый Контакт, этот кретин Буллон, сделал неверные выводы по поводу этих людей и случайно открыл им наши намерения. Видимо, правители Гамаля собрались вместе, заключили перемирие, скрыли или замаскировали все известные им признаки войн и сосредоточились на том, чтобы выжать из нас все, что можно.

– Понятно, – сказал Орн, начиная ощущать успокоительное облегчение.

– Думаю, из вас получится неплохой оперативник Р – У, – сказал Стетсон.

– Из меня получится… Что?

– Мы возьмем вас к себе, – сказал Стетсон.

Орн уставился на него.

– Вы можете это сделать?

– В правительстве еще имеются умные люди, – сказал Стетсон. – Можете не сомневаться, мы обладаем такими полномочиями. – Он нахмурился. – Большинство наших людей мы находим так же, как нашли вас!

– Это… – начал Орн и вдруг замолчал.

Мимо машины Р – У прошествовал фермер, толкая скрипучую телегу. Они наблюдали за тем, как странно покачивается его спина, как твердо он переставляет ноги, как гладко катится по дороге нагруженная овощами телега.

– Я сам леворукий фрулап, да? – пробормотал Орн. Он указал на удаляющуюся спину. – Вот и ездовое животное. Эта чертова телега – не что иное, как колесница!

Стетсон стукнул правым кулаком по раскрытой левой ладони.

– Черт! Все это время оно было прямо у нас перед носом! – Он мрачно улыбнулся. – Когда прибудут наши оккупационные силы, кое-кто здесь сильно удивится и разозлится.

И, как выяснилось, он был «соверше-е-енно прав».

– Мы должны очистить эту планету от всех живых существ, – пробормотал Умбо Стетсон, начальник отдела Службы Расследования и Урегулирования.

Стетсон не находил себе места в рубке управления своего разведывательного крейсера. Стук шагов по полу, служившему во время полета задней стеной рубки, действовал на нервы. Корабль покоился на хвостовых стабилизаторах, возвышаясь блестящей красно-черной четырехсотметровой громадой над буйной зеленью планеты Гиена III. Сквозь раскрытые люки рубки над горизонтом виднелось желтое, словно масло, солнце. До заката оставалось около часа.

– Как яйцо от скорлупы! – рявкнул он.

Стетсон остановился и выглянул в окно по правому борту, сплюнул на выжженную турбинами крейсера поверхность земли посреди джунглей.

Начальник отдела Службы Р – У был худым темноволосым человеком с большой головой и крупными чертами лица. Мешковатая синяя камуфляжная одежда лишь подчеркивала его сутулость. Хотя он руководил данной операцией, обладая полномочиями дивизионного генерала, на форме отсутствовали знаки отличия. В целом он выглядел неопрятным, запущенным.