Литмир - Электронная Библиотека
A
A

- Эх, Борис Борисыч, Бобби Фишер... Бэби Фишер ты! Не сечешь тонкостей. Думаешь, перед тобой сидит "старпер", который лишь побрякушками для наших ребят озабочен. А ты, мол, выше всех этих глупостей и о деле печешься. Я же тебя насквозь вижу. Но скажи, какая была самая удачная акция Комитета за последние годы?

- Германия.

- Правильно. Вывели ФРГ из НАТО, лишили американцев лучшего плацдарма, получили вторую Финляндию. Без единого выстрела перевернули всю карту Европы. Ну и что? Нам сказали спасибо? Дали три ордена и одно генеральское звание. А ребят надо было озолотить за это. Но, видишь ли, акция неэффективная в глазах ЦК. Подумаешь, еще одно нейтральное государство. У тебя же в руках будут такие козыри...

- Наградные списки - это дело председателя Комитета.

- Но как комиссар республики ты будешь стоять над всеми ведомствами... Ладно, безголосого петь не научишь. Мой личный тебе совет: не бери все на себя, дай и другим возможность отвечать и за будущие успехи и за будущие ошибки.

- Понял, - вздохнул я, - сложилось уже мнение, что лавров я Комитету не принесу. Однако не такой уж я кретин и о своих коллегах никогда не забывал. Постараюсь. В этом отношении недооценивают меня наверху. Ошибаются.

Илья Петрович покачал головой:

- Хотелось бы верить. Но Комитет никогда не ошибается.

3

Я летел самолетом Аэрофлота, рейсом Москва-Париж, и когда объявили, что под нами Берлин, вспомнил свой разговор с Ильей Петровичем.

В общем, это случай жребия, не так крутанулась рулетка, дуриком выпало мне - но главное, я назначен исполнителем воли Комитета, самой могущественной и провидческой организации в мире. Меня ожидают огромные трудности и, право, преждевременно и глупо примерять орденские колодки, но раз Комитет решил - враг будет разбит, победа будет за нами! (Так, кажется, говорил Сталин.) Ведь вот как разыграли с Германией, а дело было посложнее. Кстати, и мне во Францию дорогу проложили.

Наивные люди спросят: при чем тут Комитет? Это, мол, государственнная политика и военная мощь Советского Союза.

Отвечу: играл-то весь оркестр, но ноты писались в недрах Комитета. Да, запугали ракетами, подняли движение пацифистов, создали общественное мнение, что, мол, в случае даже ограниченного военного конфликта от ФРГ останутся одни угли. Плюс разогрели немецкий национализм - дескать, пусть будем нейтральны, но независимы от американцев. Так ведь это все элементарно, на земле лежало, еж и тот бы додумался...

Нет, был гениальный план - сначала заманить немцев идеей объединения ФРГ и ГДР, а потом доказать им, что эта идея невозможна, и в этой невозможности - гарантия независимости (в рамках нейтралитета) Западной Германии. И немцы поверили, и американцы поверили, а точнее, вынуждены были принять. Американцы попались на удочку. Они рассудили, что в сложившейся обстановке предпочтительнее иметь нейтральную Германию, чем советскую Германию. Вот где мы их обвели вокруг пальца. И не затем нам нужна финляндизированная Германия, чтоб получать с нее электронику - машины, ширпотреб и промышленное оборудование. Тоже, между прочим, не мешает курицу, несущую золотые яйца, не убивают.

Однако и это не решающий Довод. На своей истории мы стольких золотых кур покалечили или отправили прямиком в бульон - нам ли останавливаться на достигнутых успехах? Да и немцы не простаки, не согласились бы играть роль золотой курицы, живущей постоянно под занесенным топором. Повторяю, все 'было тоньше. Немцы, наконец, догадались, что мы заинтересованы в капиталистической Западной Германии, ибо объединенная Германия, даже под коммунистическим флагом, - это крушение всей советской европейской политики. Когда американцы это осознали - было уже поздно. Но почему нам страшна объединенная Германия? Да потому, что восемьдесят миллионов немцев, даже с коммунистическим правительством, - это все равно самостоятельное германское государство. А германское самостоятельное государство начинает развиваться по своим особым законам. И мы не забыли, что когда-то Германия, воюя на два фронта, сумела дойти до наших волжских берегов. Бог помилуй от такого союзника! Хватает с нас коммунистического Китая. Тут скажут - мол, в случае чего, танками задавим, как Венгрию и Чехословакию. Нет, объединенную Германию танками не задавишь! Немцы - не чехи, будут драться! Тут возразят - у нас, дескать, ядерные ракеты. Однако против коммунистической Германии мы их не сможем применить, иначе нам надо будет закрывать лавочку в Африке, Азии и Латинской Америке. Прогрессивные революционные режимы, на, которые мы делаем основную ставку, нам такого не простят.

Теперь западные немцы живут припеваючи, спокойно поплевывая по обе стороны границы. Их нынче ничто не колышет. Вот что значит вовремя подкинуть идею, которая всех устраивает. А кто автор идеи? Как писал поэт "люди, чьих фамилий мы не знаем". Но я-то знаю. Со мной на одном этаже работали.

Командир корабля объявил по радио, что мы пересекли французскую границу.

Я усмехнулся и подумал, что когда-нибудь какой-нибудь писатель, сочиняя исторический роман, начнет с того, что "в такой-то день, в такое-то время обыкновенный рейсовый самолет с Востока вошел в воздушное пространство страны, и никто не услышал, как пробил роковой для Франции час". Многозначительно и впечатляюще. В духе политического детектива. Только глупости все это. С точки зрения исторической объективности роковой час для Франции прозвонил почти полвека тому назад, когда герой первой мировой войны маршал Петэн подписал с Гитлером перемирие. Потом, естественно, были сотни томов о французском Сопротивлении, о партизанской борьбе, о знаменитом освобождении Парижа армией генерала Леклерка. И так далее и тому подобное. Сказки Венского леса! На самом деле господа французы уютно уживались с оккупантами и на дверях парижского гестапо на улице Лористон висела медная табличка "Доносов не принимаем"? Повальная же запись в Сопротивление началась после того, как американцы высадились в Нормандии и стало ясно, что для немцев песенка спета. И тогда, и потом французы наглядно демонстрировали: воевать они не могут, не умеют, а главное - не хотят. Мы это учитывали и наматывали на ус. Далее генерал де Голль в поисках былого величия французской империи повел страну так называемым независимым курсом и вышел из НАТО. Признаться, такого щедрого подарка даже мы не ожидали. Отныне американцы могли защищать Францию лишь при условии, что французское правительство их об этом попросит. Но ведь правительство может не попросить. Какой простор нам для инициативы!

Тем более, что в стране активно действует хорошо организованная, дисциплинированная, одна из самых сильных на Западе коммунистических партий, члены Политбюро которой утверждаются Секретариатом на Старой Площади в Москве.

А в распоряжении французских коммунистов - самый многочисленный и боевой профсоюз, способный в любой момент парализовать страну всеобщей забастовкой. Положим, не всеобщей. Однако мы давно ориентировали-французских товарищей в нужном направлении. Читайте Ленина: "Социализм - это советская власти плюс электрификация всей страны". И если коммунистический профсоюз останавливает транспорт и вырубает электричество, то французам ничего не остается, как двигаться прямой дорогой к социализму. Надо их только подтолкнуть.

Словом, Франция "лежит очень плохо". А раз плохо лежит, почему бы ее не взять? Но с другой стороны - за каким чертом ее брать? Нам и так достаточно головной боли в других районах мира.

Увы, Франции не повезло. Она очень хорошо лежит. Извините за парадокс. Поясняю. Много стран лежит плохо. Например, Италия. Но та все-таки официально входит в НАТО, и от итальянских коммунистов лучше держаться подальше. К тому же, после того как Греция стала нашим союзником, мы можем контролировать Средиземное море. Италия принесет дополнительные военно-морские базы (которые нам нечем заполнить), но одновременно - все итальянские политические страсти-мордасти и экономический специфически-итальянский хаос. Такие дары пусть хлебают американцы. А Франция - это стратегический плацдарм, это выход на Атлантический океан и прямая связь с Латинской и Южной Америкой. Наши ребята в Анголе, на Кубе и в Никарагуа будут чувствовать себя, как в окопах, пока мы не приберем к рукам Францию.

5
{"b":"56472","o":1}