Внезапно послышались приглушенные голоса. К кладбищу приближалась небольшая процессия — всего три человека. Они несли четвертого, однако не в гробу, а завернутого в темную холщовую ткань. Девушка бесшумно шагнула в густую зелень кустов, способных скрыть и ее саму, и Чейту. Успокаивающе поглаживая кобылу, Соня принялась наблюдать, что же будет дальше. Небрежно сбросив свою ношу на землю, мужчины с помощью заступов быстро выкопали могилу, а точнее, не особо глубокую яму, куда и спихнули четвертого. Затем столь же поспешно они забросали яму землей и удалились. Все бы ничего, если бы девушке не почудилось, будто завернутый в ткань человек шевелился. А что, если это не труп? Дождавшись, пока они отъедут на достаточное расстояние, Соня осторожно приблизилась к могиле. Ее разрывали противоречивые чувства: оставить все как есть, взять Чейту и поскорее найти местного кузнеца — или проверить свою догадку. В конце концов, любопытство взяло верх над здравым смыслом. Неплохо зная себя, Соня понимала, что, если сейчас уйдет отсюда, то потом будет мучиться, и, возможно, даже вернется... но тогда уж точно будет поздно. И вот, опустившись на колени и закусив нижнюю губу, она принялась ножом и руками раскидывать свежую землю и довольно скоро добралась до цели. Вспоров плотную темную ткань, закрывающую лицо похороненного, она увидела средних лет мужчину — впрочем, точно определить его возраст было непросто, лицо представляло собой иссиня-багровое месиво. Должно быть, этого человека много часов подряд избивали, а, возможно, даже пытали. Руки его были крепко связаны за спиной. Соня приложила пальцы к вене на шее мужчины. Да, она не ошиблась! Троица «друзей» явно поспешила с похоронами. Подхватив мужчину под мышки, Соня вытащила его из могилы и перерезала веревку. Сняв с пояса флягу, девушка плеснула водой ему в лицо. Такая мера подействовала: мужчина со стоном замотал головой и попытался открыть чудовищно опухшие глаза. По мере того как к бедняге возвращалось сознание, его охватывал все больший ужас, причем, похоже, именно Соня была тому причиной. Мужчина шарахнулся от нее, словно от вампира, а потом повел себя и вовсе необъяснимо — приподнялся и пополз прочь, отталкиваясь от земли ногами.
— Н-нет... только не это...— бормотал он, не сводя с Сони глаз.
— Что «не это»? — Несмотря на трагизм происходящего, девушке отчего-то сделалось невыносимо смешно: с каких это пор она способна внушать такой страх?
— Дайва,— в отчаянии воскликнул несчастный,— что тебе еще от меня нужно?! Ты лишила меня состояния, сделала всеобщим посмешищем, оболгала перед кенигом... Да уймешься ли ты ког-да-нибудь?! Доколе ты намерена преследовать меня?
— Но я вовсе не Дайва,— возразила Соня,— ты меня с кем-то путаешь. Я вижу тебя впервые в жизни.. Похоже, тебя здорово стукнули по башке...
— Нергал! — прорычал мужчина, с ненавистью сверля ее глазами.— Ты еще издеваешься?! — С неожиданной для столь плачевного состояния ловкостью он, не меняя положения, с такой силой пнул неосторожно приблизившуюся к нему девушку ногами в живот, что Соня, вскрикнув, отлетела в сторону, а мерзавец тяжело поднялся с земли и теперь стоял, готовый ударить ее еще не один раз. Его напряженные ноги были чуть согнуты в коленях, а пальцы рук напоминали лапы хищника с выпущенными когтями. Хорошенькая благодарность за спасение, искренне возмутилась Соня. Вот и делай после этого добро людям!
— Слушай, ты,— угрожающе предупредила она,— еще один шаг в мою сторону, и я с удовольствием завершу то, что не закончили те трое, которые приволокли тебя сюда!
Однако ее слова не произвели на мужчину никакого впечатления. Он собирался придушить Соню на месте и прыгнул на нее, преодолев внушительное расстояние, девушке едва удалось увернуться. Как только ослепленный бешенством человек пролетел мимо нее, она обрушила на него сокрушительный удар, способный проломить нападавшему череп, но тоже промахнулась. Мужчина откатился в сторону, миг — и он опять был на ногах и надвигался на нее, шумно дыша. Опасный противник, оценила Соня. Нож Арвины, вовремя вспомнила она, тут же воспользовавшись своим оружием и метнув его в нападавшего. Лезвие вонзилось в плечо чуть выше локтя. Мужчина вскрикнул, выдернул нож и зажал рану рукой. Теперь он вел себя уж совсем странно. Он больше не пытался прикончить Соню; выражение его лица — если только подобное лицо вообще могло что-то выражать — сделалось куда более осмысленным.
— Ты не Дайва,— сказал он.
— Знаешь, до сегодняшнего дня мне отчего-то тоже так казалось,— заметила Соня, все еще дрожа от напряжения и предвкушения новых малоприятных неожиданностей.
— Извини,— проговорил мужчина, тяжело опускаясь на примятую траву и оглядывая себя в глубокой тоске.— Боги, боги... я даже не помню, как здесь оказался... и в таком виде...
— У тебя кровь течет,— сказала девушка, осторожно подходя ближе.— Давай перевяжу. Конечно, ты вряд ли можешь что-нибудь помнить. Вон яма, видишь? Тебя в ней похоронить собирались. Заживо. Я случайно рядом оказалась.— Что-то подсказывало Соне, что опасность миновала.
— Кровь?.. Да пусть хоть вся вытечет,— с горечью проговорил мужчина.— Мне больше незачем жить. Хуже собаки... ничего не осталось...
Соня молча оторвала кусок материи от подола своей рубахи й, вопреки протестам мужчины, перевязала ему плечо. Мало ли что он говорит. Жизнь всегда имеет смысл, даже когда кажется, что ниже падать некуда. В таком случае остается проделать обратный путь — наверх.
— Послушай, если твои «друзья» решат вернуться, они помогут тебе отправиться на Серые
Равнины,— усмехнулась девушка,— Так что лучше поднимайся и уноси отсюда ноги.
— Мне некуда идти,— произнес он едва слышно.
— Правда?.. Знаешь что, долг платежом красен,— решительно сказала Соня.— Я все-таки тебе жизнь спасла. Я ж не знала, что она тебе не нужна. А теперь, может, покажешь мне, как до кузницы добраться, а то у меня лошадь расковалась.— Она махнула рукой в сторону Чейты, невозмутимо пощипывавшей траву.— Судя по тому, как ты прыгал, идти ты можешь. Так что хватит сидеть, вставай!
Как ни странно, мужчина не стал сопротивляться. Соня отдала ему свой плащ, так как, помимо изрядно потертых кожаных штанов, на нем никакой одежды не было.
— И кто тебя так? — спросила Соня на ходу, косясь на своего нового спутника. Он шел, заметно прихрамывая и опустив голову.
— Нашлись добрые люди,— отозвался он, видимо, не собираясь посвящать Соню в подробности.
— Не хочешь говорить — твое дело. Я тоже не из болтливых. Но хоть имя-то у тебя имеется? Я зовусь Соней. Это чтобы тебе опять не взбрело в голову путать меня с какой-то Дайвой.
При упоминании последней мужчину передернуло, и он невольно сжал кулаки.
— Не к ночи будь она помянута,— с ненавистью проговорил он.— Понимаешь, ты просто поразительно на нее похожа, только волосы у Дайвы темнее, и метать ножи она, к счастью, не умеет. А зовут меня Дансубарг.— Он явно ожидал от Сони какой-то реакции, а когда таковой не последовало, добавил: — Вижу не веришь. Оно и понятно.
— Почему это я должна не верить? Мне-то какая разница, Дансубарг так Дансубарг,— пожала плечами Соня.
— Ты что же, никогда обо мне не слышала? — Он даже растерялся.— Ты не из Асгарда?
— Из Хаурана. Потом в Шадизаре... жила.— Соня не собиралась уточнять, чем она там занималась.— А последнее время в Гиперборее. Вот в Ванахейме еще довелось побывать... В Асгарде я впервые, а что?
— Значит; мне повезло натолкнуться на человека, который меня не знает.
— Выходит, ты благородных кровей, так что ли? — Соня посмотрела на него с интересом.
— Не так давно я был одним из главных военных советников кенига. И сам командовал войсками,— он усмехнулся.— Этими вот руками и мечом я много лет добывал себе славу... Э, да что теперь говорить! Все в прошлом...
— Да что ты все причитаешь! — зло проговорила девушка.— Ничего не осталось... идти некуда... дайте мне умереть...— передразнила она.— Еще поплачь для убедительности. «Все в прошлом!» Можно подумать, тебе сто лет. Вроде молодой мужик, крепкий, жиром не заплыл, руки-ноги целы... или уже меч в руках удержать не можешь?
