Ворота отворились, и всадник влетел внутрь Логова.

— И что же ты со мной сделаешь? — зло расхохотался Кучулуг.

— А ты смотри!

Не успел гирканец опомниться, как ее стройная обутая в сапожок ножка вонзилась ему в живот, великан перегнулся пополам, и девушка тут же ударила его ребром ладони по шее. Кучулуг бесформенным мешком повалился к ее ногам. Соня наклонилась к нему.

— Что? Больно, грязь? — спросила она, но Кучулуг не мог вымолвить ни слова.

Зато оскорбительно хохотали послушницы, и унижение жгло гирканца страшней огня. Конский топот приблизился, и Север, натянув поводья, остановил скакуна. Одним взглядом окинув все: Юнга с заплывшим глазом, , скорчившегося у ног Сони Кучулуга, что было совсем уж невероятным, и гогочущих послушников, собравшихся вокруг,— Вожак одобрительно кивнул.

— Хорошая работа. Смотрите только, не увлекайтесь,— бросил он и поскакал дальше.

— Как она его избила...— изумленно проговорил кто-то из стражников.— Еще немного, и из него дерьмо рекой польется. А ведь это не кто-то — Кучулуг!

Соня улыбнулась, успев краем глаза заметить, как гирканец поднимается, но не успела защититься. Звонкая оплеуха, от которой зазвенело в голове, опрокинула ее на землю.

— Застать врасплох, как ты только что могла заметить, можно любого. А сейчас я посмотрю, чего ты стоишь на самом деле.

Он быстро двинулся вперед, гораздо быстрее, чем она могла ожидать от человека его размеров, и отвесил ей еще одну пощечину, от которой мир закружился, и девушка перестала понимать, что же происходит. Кучулуг же избивал ее основательно, со знанием дела, с каким-то садистским наслаждением, и, хотя ни разу не ударил кулаком, лицо девушки почти мгновенно превратилось в сплошную кровоточащую рану.

— А ты, как я погляжу, настоящий герой.— Прозвучавший за спиной насмешливый голос Севера остановил руку гирканца.— С бабами-то драться,—добавил он нахмурившись.

Кучулуг выпустил свою жертву, и девушка без чувств упала на песок. Он уставился на Вожака и смерил его хмурым взглядом.

— Могу я вежливо спросить: чего ты приперся? Я всего лишь преподал нахалке урок!

— У меня на родине мудрецы говорят, что если для доказательства правоты ты прибегаешь к насилию, то уже проиграл! И, клянусь честью, они правы!

 — Брось! — Кучулуг зло расхохотался.—- Откуда взяться чести у бродяги без роду, без племени?

 — Ты оскорбляешь меня, Кучулуг,— спокойно отозвался Север.— Мне как Вожаку придется наказать тебя.

 — Накажи меня, Север! — воскликнул Кучулуг, раскинув могучие руки.— Я ведь без оружия!

 Вожак медленно расстегнул пояс, на котором висел меч, бросил его в песок, снял доспехи и остался в одной набедренной повязке. Кучулуг тоже разделся.

 — Тебе недолго оставаться Вожаком! — взревел он.— Я разорву тебя, на куски голыми руками!

 Они остановились друг напротив друга. Огромный, невероятно тяжеловесный гирканец, из-за затянувшего тело жирка казавшийся каменной глыбой, и уступавший ему в росте едва ли не на голову Вожак. Для человека неискушенного исход предстоящего поединка не вызывал бы сомнений, но в Логове таких не было. Даже послушники знали достаточно, чтобы понять: по-( единок предстоит нешуточный, и исход его далеко не ясен.

 Некоторое время противники стояли не двигаясь, с ненавистью глядя друг на друга, и вдруг оба, как по команде, подняли руки. Кучулуг первым нанес удар. Зрители невольно ахнули, когда его кулак, словно выпущенный из катапульты булыжник, рванулся к лицу Вожака, но так же внезапно остановился на полпути. Левая рука Севера сжала его, поймав на лету. Пытаясь освободиться, гирканец дернулся раз, другой, но цепкие пальцы Севера держали мертвой хваткой. Гирканец выбросил вперед вторую руку, но и ее сумел перехватить противник,

Они замерли, и только по их учащенному дыханию можно было догадаться, какая упорная борьба развернулась между ними. Так и не начавшись, драка превратилась в силовое «противоборство.

Север хорошо знал о звериной силе Кучулуга и не торопился наступать. Пока он лишь сдерживал гирканца, не выпускал его, пытался измотать. Он предпочитал действовать" наверняка. Кучулуг начал выворачивать кулаки книзу и внутрь. Север понял, что еще немного, и гирканец вырвется, и тогда все усилия пойдут насмарку. Более того, противник почувствует себя на подъеме, а этого допускать нельзя. Вожак присел и чуть подался вперед.

— Ага! — взревел гирканец.— Гнешься, плесень! Гнись! На колени! — торжествующе ревел он.— Я раздавлю тебя, как блоху, прямо сейчас!

— Ты, как всегда, торопишься, Кучулуг. Ты ведь пока еще у меня в руках!

Север встал, не ослабляя хватки, и теперь уже противнику его пришлось преклонить колени. Невольные зрители, среди которых подавляющее большинство желало победы Северу, одобрительно загалдели.

— Теперь ты видишь, как порой изменчива судьба? Ты даже как будто стал меньше ростом.

Глаза Кучулуга пылали злобой, но мелькал в них и страх. Он почувствовал, что слабеет, и, хотя даже не помышлял о том, чтобы сдаться, его правое колено подогнулось и тяжело опустилось на песок.

— Ты знаешь, правила, Кучулуг,— заговорил Север ровным голосом.— Ты бросил вызов и не смог победить. Признай перед этими людьми свое поражение, и разойдемся.

— Никогда! — прохрипел гирканец.

Лицо его налилось кровью. Он напряг последние силы и попытался встать. Ему даже удалось оторвать колено от песка, но всего на мгновение.

— Я не хочу доводить до этого, но ты не оставляешь мне выбора,— вновь заговорил Север.— Теперь ты не можешь не признать себя побежденным, потому что иначе я сломаю тебе руку. Ну?

— Сдаюсь...— выдавил из себя гирканец, и все почувствовали, с каким трудом далось ему это простое слово.— Отпусти меня... Ты Вожак...

Север разжал руки, и противник его упал на колени, растирая распухшую кисть левой руки. Не сказав ни слова, Вожак прошел сквозь расступившуюся толпу и склонился над Соней, которую подруги уже перетащили на траву. Что с лицом девушки, он разобрать не мог (кровь и налипшие на него песок и волосы не позволяли увидеть ран), но ничего хорошего не ждал. Тело бедняжки покрывали многочисленные кровоподтеки. Север сокрушенно покачал головой, поднял ее на руки, но, сделав всего шаг, обернулся к оставшимся за спиной послушницам:

— Идите со мной. Мне понадобится помощь. И пусть кто-нибудь из юношей принесет побольше воды. Тирад! — окликнул он наставника.— Сходи ко мне, возьми на полке розовую баночку с мазью и принеси ее в комнату Сони.

Он зашагал к низкому одноэтажному зданию, а девушки направились следом. Им пришлось почти все время бежать, но все равно он опередил их.

— Быстро постелите матрац на пол.

Когда все сделали, он положил Соню, аккуратно раздел ее и начал осторожно ощупывать, выискивая повреждения.

— Э-э-э! — слабо запротестовала она.— Кто там по мне ползает?

— A-а, уже очнулась? — Север приподнял ее голову и, подложив ладонь под ее затылок, медленно повернул вправо, потом влево.-— Ты, кажется, говорила, что твоя мать из Ванахейма?

— Ты поосторожнее,— прошептала она,— а то мой завтрак окажется на тебе... Голова кружится...

— Раз ты в силах шутить, дело не так плохо. Я просто стараюсь выяснить, что с тобой, да понять, кого ты мне напоминаешь. Уж во всяком случае не северянку.

— А я тебе никого не напоминаю? — растолкав девушек, спросил послушник и, бухнув на пол ведро с водой, ошарашенно уставился на обнаженную шадизарку.

— Брысь отсюда! — взвилась Лума, и девушки со смехом вытолкали парня в коридор.

— И это вместо благодарности! — обиженно воскликнул тот.

— Давай, давай! Проваливай! — прикрикнула на него Аванта.

Север оторвал кусок простыни, намочил его в воде и принялся обтирать лицо девушки, смывая кровь и песок. Превратившимися в щелочки глазами она посмотрела на Севера.

— Я знаю, кого напоминаю тебе,— слабо шевельнув разбитыми губами, шепнула она.

— Да? — Север замер и с интересом посмотрел на нее.