От всех этих мыслей у него ужасно разболелась голова. Он сейчас исполнял самое глупое то, до чего может додуматься человек - без помощи специалиста начать новую жизнь. Особенно, когда он находился в уже зрелом возрасте, когда в его мозгу уже сформировалась определённая матрица стандартов, он шёл по жизни накатанным путём, наступая на одни и те же грабли.

И, если вдруг начинал делать нечто не соответствующее, то рассогласование в действиях приводило к мукам совести и душевному расстройству.

Иван не знал премудростей организации человеческого сознания, но на инстинктивном уровне уже ощущал сильную дисгармонию.

Он распахнул окно и долго жадно вдыхал свежий прохладный воздух. У него совсем было испортилось настроение, но дальнейшие размышления внесли немого оптимизма: - Пусть всё случилось, как случилось! Пусть не совсем правильно, но всё же у него есть сын и он - Венцеслав, а не какой - то там Гришка!

Ивана проняло от мыслей, что Элла так трогательно отнеслась к их ребёнку.

- Хотя, из - за длинных, девичьих ресниц другое имя ему просто не подошло бы.

А, может, это она о своём?

Он ощутил, как запылало лицо. Сердце в груди колотилось мощным молотом. Голова разрывалась от наплыва различных версий и идей.

В результате получасовых прений, мысли, наконец, пришли к консенсусу. Минуты неуверенности и раздумья закончились. Иван упёрся лицом в ладони, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть только что родившуюся в его голове мысль: он должен помочь своему сыну. Просто обязан это сделать!

***

Тусклый сырой рассвет неслышно вполз в приоткрытое окно. Иван проснулся раньше будильника и лежал, тупо наблюдая за колыхавшейся от ветра не свежей занавеской. Лицо чесалось. Иван провёл по щеке рукой. Щетины ещё не было, да и не могло быть. Перед сном он тщательно побрился, потому, как ещё с вечера настроил себя на ранний подъём. Поднялся и побрёл в ванную комнату. Взглянул на себя в зеркало. Лицо сплошь было покрыто красными прыщами.

- Комары - гады! - сообразил Иван. - Ночью налетели группой и попортили всё лицо! Вот, как вредно не пить. Прежде комары его никогда не кусали, мало того, они облетали его стороной.

Сегодня ему предстояли встречи с покупателями и оформление вороха бумаг. Хотелось выглядеть как можно респектабельнее, чтобы не продешевить. А эти мелкие зловредные твари, как нарочно, покрыли его морду лица хохломской росписью!

Принятое накануне решение позволило стряхнуть состояние неопределённости и, как следствия, душевного оцепенения. Но бодрости и лёгкости и желания что - либо делать почему - то не было. Хотелось опять завалиться в кровать и проспать до самого вечера. Но, взглянув на часы, Иван прыснул на себя дорогим парфюмом, поставил на охрану дом и вышел во двор.

Пасмурное утро пахнуло влагой и сладковатым запахом последних цветов на заросших травой клумбах. Осенняя свежесть бодрила. На воздухе сонливость прошла.

Поначалу Иван хотел продать только дом. Потенциальный покупатель нашёлся быстро и так же быстро исчез. Вместо него на приём у нотариуса нарисовался полицейский полковник. Такая оперативность полиции Ивана слегка обескуражила.

- Или я беру твой дом в половину заявленной цены, или продать его тебе не судьба, - заявил он.

- Что за кидалово? - вскипел Иван на такую наглость. - А вам не кажется господин полковник, что ты охренел?

- Ты чо, кипишуешь? - галантно ответил на вопрос полицейский полковник. - Видишь ли, есть такие граждане, которые, если вдруг пропадают, то ничего страшного!

И со словами "попрошу ртом матерно не шевелить" доходчиво стукнул кулаком Ивану в плечо.

Нотариус сделал Ивану знак лицом, что ему лучше согласиться. Иван расстроился. Выученные за дом деньги не покрывали его планы. Ведь Венцеславу нужна точная диагностика, потом лечение, затем реабилитация. И квартире не помешал бы евроремонт.

А через год он закончит школу и, хотелось бы, чтобы он учился дальше. Парень он не глупый. Но, как говориться: умная голова хорошо, а с телом лучше. Поэтому машину надо. Хорошую. Даже если ему укрепят кости, то вряд ли он быстро накачает мышцы. Значит, необходимо будет кости поберечь.

К тому же Иван помнил, как бывшая жена не раз упрекала его в излишней чёрствости. Да и свою вину хотелось загладить хотя бы материально.

У него самого, как говориться, родословная шла от пьяной дворняги. Рос отцом. Мать их бросила, конкретно на них забив и оставив в жутком игноре. Сам не понял, как выжил. Сызмальства недоедал, недопивал, не докладывал в штаны. В одном углу стоял, о другой его били.

Потом, когда отец пропал без вести, вернулась мать. Но и тогда жизнь его была до ужаса однообразной: и вчера денег не было и всегда. Так пусть его сыну будет легче!

И он решил ради сына не мелочиться и продать и магазин. Его бухгалтерша с удовольствием согласилась магазин выкупить. Не продешевил ли он в этот раз, Иван не понял, потому, как не владел о своём магазине никакой информацией.

- За бугор решил свалить? - вскользь поинтересовалась бухгалтерша.

- Нет.

- А что так резко подорвался с распродажей?

- Да, тут такое дело, - замялся Иван, боясь быть не понятым в лучших чувствах. - Сын у меня болеет.

- Что всё так серьёзно? - не вдаваясь в подробности того, откуда вдруг у Ивана взялся сын, продолжила допрос Роза Львовна.

Иван пожал плечами.

- А сам - то на что жить собираешься?

Иван не мог понять: сочувствуют ему, или издеваются?

- Я так поняла, что ты не из трудоголиков, - не отставала бухгалтерша. - Ну, было в твоей жизни что - то такое, что ты делал с удовольствием?

- С удовольствием? - разозлился Иван на то, что она так нагло лезла в его душу. - Прикалываться любил, и так, чтоб с удовольствием!

Первый раз за время диалога бухгалтерша подняла на Ивана близорукие глаза.

- Ну и как? Тебе это запросто с рук сходило?

- Да, не помню я, - отмахнулся Иван. - Постоянно пьяный был, или с похмелья. Кажется, пару раз менты приложили. Потом участковый приходил. Но с ним всё проще. Мужик был свой в доску. Посидим, бывало, весёлой компанией, накатим, посмеёмся и разойдёмся.

- А мой зятёк - гад такой же, за свои подлянки условный срок имел, - вздохнула бухгалтерша. - Я под него дурака и магазин открывала и директором автобазы он работал. Ничего ему не интересно было. Только, чтобы поиздеваться над кем!

А сейчас на телевидении в программу розыгрыш каким - то ассистентом пристроился. Приработался изверг, третий год держится, хотя и пьёт.

- Так, что ж вы его не закодируете? - ехидно поинтересовался Иван.

- От пьянства закодировать не сложно, а вот от подлости - невозможно.

Бухгалтерша вздохнула своим воспоминаниям.

- Он даже решил новую машину брать, - продолжила она, немного помолчав. - Так, что, если уж край будет, звони - перетру я с ним. Глядишь, трудоустроит тебя.

- Не знаю, - тупил Иван. - Раньше я чморил по пьяни, на кураже. А по трезвому - не в кайф.

Подписав все бумаги и загрузив деньги в кейс, он направился прямиком к Элле и сыну.

- Только не налажай! - настраивал он себя по дороге, впервые исполняя родительские обязанности.

На улице потемнело. Собирался дождь.

Ивану открыли быстро, будто его ждали.

- Вот, - Иван открыл кейс.

Он был набит валютой с изображением гордоого профиля английской королевы. - Надеюсь, что этого хватит, чтобы твёрдо поставить Венцеслава на ноги. Оформляйте загранпаспорта и в путь!

У Эллы вспыхнули щёки. Она долго и внимательно смотрела на Ивана, вгоняя его в смущение. Потом закрыла кейс и придавила крышку рукой.

- Ты, хоть подскажи с чего начинать. Сам - то наверняка за границей был и всё, что нужно оформлял, - деловито спросила она.

В её интонациях Иван не расслышал ни капли благодарности. Было обидно. Хотя, конечно, это он должен быть ей признателен за то, что она столько лет одна растила их сына - инвалида.