Иван сунул в рот сигарету и щёлкнул зажигалкой, но руки дрожали так, что прикурить он не смог. Раздавил сигарету в пепельнице и немного отдышавшись, поехал дальше.

Вдоль дороги сочно зеленели деревья, в их кронах радостно трещали птички. Постепенно волнение улеглось.

Иван не сразу заметил на горизонте лёгкий туман. Потом почувствовал запах дыма. С каждой минутой дым густел. В небо взметнулся язык пламени. Совсем рядом со стороны леса послышалось лёгкое потрескивание.

- Наверняка какой - то нерадивый грибник бросил в лесу непотушенную сигарету, - подумал Иван.

Он достал мобильник, набрал номер службы спасения и сообщил о пожаре.

- Адрес уточните, - попросил оператор.

- Адрес? - Иван покрутил головой в поисках точного ориентира и с нарастающим ужасом в груди понял, что горит совсем недалеко от его дома!

- Вот оно заработало, цыганское проклятие! И чего он связался с этой стервой? Похоже, что голова у него выросла не для того, чтобы ею думать.

Если пожарные не успеют, то может загореться его дом, который Александр Петрович - падла построил посреди леса. А вместе с домом он запросто может потерять и Веронику, которой неизвестно кто больше понравился: он, или его дом? Да он и сам уже успел привязаться к этому тихому уютному местечку.

Для того, чтобы подогнать пожарных, Иван дозвонился своему ангелу хранителю - полицейскому полковнику. Крикнул: - Горю! И, отключив телефон, прибавил скорость и, стараясь уделять должное внимание дороге, погнал вперёд спасать своё выстраданное имущество. А позади него в лесу всё сильнее разгорался огонь, раздуваемый ветром.

***

- А Вероника крепко запала ему в душу, - думал Иван, глядя из окна второго этажа на, едва различимый в клубах дыма, шлейф воды за пожарным вертолётом, которую тот уже в третий раз сбросил на горящий лес.

Хотя о Веронике он ничего не знал. На вид ей было не больше сорока. Бриллианты в белом золоте, брендовая одежда и манера держаться указывали на то, что сбегает к нему на свиданки она из очень богатого дома. А его поместье Вероника называла лесной заимкой, где она могла себе позволить расслабиться, не опасаясь посторонних глаз и пересудов. Её дорогой маникюр красноречиво говорил о том, что посуду мыть ей никак нельзя! Она гордилась тем, что готовить не любит и не умеет и предпочитает обедать в дорогих ресторанах.

Такую не сводишь в обычную киношку, чтобы пообжиматься на заднем ряду. С ней не пойдёшь по плохо освещённому переулку и во время драки не попросишь его куртку подержать.

Как - то раз она заикнулась о том, что у неё два высших образования и до замужества она была классным специалистом, правда не уточнила - в какой области.

Но главная её фишка была в том, что женщина она была страстная. А страстные женщины, как известно, хороши до безобразия, во время, да и после него. И любовью она занималась умело и пылко, акцентируя внимание на удовлетворение собственных желаний. И она чётко знала, чего хочет от жизни. Порой вела себя, как чужая.

Иван понимал, что не сможет надолго удержать её возле себя. Но и отказываться от общения с ней он не хотел. В общем и целом она его устраивала.

Теперь каждый раз к её приходу Иван в своей резиденции старательно пылесосил пол, убирал из поля зрения окурки и грязные носки. На всякий случай запирал в винном погребе невоспитанную Кабысдошку с кучей костей, чтобы ненасытная пасть её была занята и она не скулила постоянно подобно Тургеневской Муму. И в его огромном холодильнике, наконец, появились деликатесы.

- Поначалу я любила его, - как - то раз выпив лишнего, разоткровенничалась Вероника про своего супруга. - Даже хотела родить от него ребёнка. Но потом у него стали появляться любовницы, в основном сопливые девчонки. На данный момент, насколько мне известно, его пассия ровесница его дочери от первого брака.

В отместку в интимной обстановке я начала рассказывать ему о некоторых своих безумных поступках, но его не заботили такие пустяки. Ему вообще мои загулы и измены - до лампочки. Ему на меня наплевать!

Когда мы жили в Европе, то всё было в порядке вещей. Там измены считаются личной жизнью.

И я подумала, что уйти от него я всегда успею, а пока не встречу достойную замену, буду жить за счёт изменщика мужа в своё удовольствие.

И Вероника действиями неустанно подтверждала свои слова. Одни удовольствия сменялись другими, не менее дешёвыми. Периодически получая от Вероники недвусмысленные намёки на то, что лучшие друзья девушек - это бриллианты, Иван подарил Веронике одну кредитку. И узнавал об очередном своём для неё презенте СМСкой из банка, пришедшей ему на телефон.

А вскоре они с Иваном купили путёвки на Сейшельские острова и на крыльях любви влетели в тропический рай!

***

Белый песок колол между пальцами. Пришло время отлива. Океан медленно уползал, оставляя за собой на песке разноцветные камушки, причудливые ракушки и удиравших из - под ног крабов. Они смешно семенили, обгоняя друг друга и прятались в кучках водорослей, выброшенных на берег пенистыми волнами. В общем, всё, как и положено: волны, яхты, пальмы и жара конкретная.

И целых десять дней Иван был максимально приближен к телу обожаемой Вероники. В его обязанности входило лазить на пальму за кокосами, мазать Веронику кремом от загара, фотографировать её на пляже и сопровождать её туда, куда её вдруг понесёт.

Купались они в бассейне, потому как в водах океана недалеко от берега были замечены две акулы. А в водопад Вероника собралась нырять с камня. А Иван тормозил, не желая проверять неизведанную глубину собственной головой. К счастью вскоре нарисовались ещё две молодые парочки и Вероника нырять перехотела. Теперь она меняла позы, выставляя различные выпуклости своего тела, а Иван опять её фоткал.

Так же ему было позволено кормить вместе с ней огромных черепах в заповеднике, от вида которых он поначалу дико ржал, и расплачиваться за покупки на бесконечных городских рынках.

Порой, посылая ему воздушные чмоки, чмоки и прихватив его кредитную карту, Вероника надолго исчезала в дорогие SPA салоны, или элитные парикмахерские и бутики.

Иван периодически связывался со своей бухгалтершей и просил пополнить карту. Та недовольно сопела в трубку, но денег давала. За что Вероника его ценила и, после того, как раскалённый солнечный диск нырял в море, а потом в отеле отключали интернет, награждала Ивана неземной любовью. Если денег не было долго, то по ночам Вероника вздыхала, не спала и его толкала, чтобы тоже не спал.

Их взаимоотношения Иван считал идеальными, поскольку она ему обещала всё, а он верил.

В один из прекрасных южных вечеров, когда песочная полоса пляжа опустела, на фоне заходящего солнца на волнах закачались три белые яхты. Оказалось, что их можно взять во временное пользование, правда, по охренительной цене. Но Вероника возжелала и Ивану осталось только заплатить и наслаждаться.

Море под розоватым горизонтом приобретало свинцовый оттенок. Дувший с берега лёгкий ветерок уносил в океан жар прошедшего дня. Мягкий сумрак нёс романтический налёт. Выйдя из тихой бухты и обойдя пару опушённых буйной растительностью островов, яхта шла в открытый океан по светящейся дорожке, оставленной заходящим солнцем.

Несмотря на вечернюю прохладу, Вероника в светлом открытом купальнике сидела на носу яхты, прислонившись спиной к Ивану, и завороженно смотрела на белые гребешки разгулявшихся волн. Её развивавшиеся на ветру шелковистые волосы щекотали Ивану руки. Ему эти прикосновения были приятны и он ещё сильнее прижался к Веронике и почувствовал ответное движение её желанного тела. Иван был переполнен романтическими чувствами, но Вероника быстро сбила его настройки, охарактеризовав их совместное плаванье своим любимым словом "тошнилово".