Нельзя сказать, что мой старый пикап был фиговым, но моя новая тачка — просто чума. Меня все еще бесит тот факт, что Страж исподтишка следил за мной все это время, но мой новый «конь» помогает примириться с этой мыслью. Я забиваю отправленный Стражем адрес во встроенную систему GPS и направляюсь в Алабаму. Пункт назначения — в восьми часах езды отсюда. То есть, до моего нового дома я доберусь лишь к концу дня, а значит, у меня будет куча свободного времени, чтобы обмозговать, что за клоака творилась в последние дни. Самое время подвести итоги — здесь только я, энергетик, радио-новости и восемь часов дороги.
Некоторые агенты ФБР работают на могов. Не знаю, сколько их ни по количеству, ни в процентном соотношении. В принципе, если уж ФБР сотрудничает с могами, то и другие ведомства тоже, вполне вероятно, на их стороне. А также и кое-кто из правительства. Сандерсон — достаточное тому доказательство. Конечно, есть и те, кто взбунтовался, но опять же, все может ограничиваться одной лишь Уокер и ее скромной командой, а может, воспротивилась аж пол-ФБР. В этом вопросе так много переменных, что мне не под силу даже примерно представить такие вещи, как численное превосходство или статистику. Наверняка мне известно только то, что подавляющее большинство землян и близко не подозревают о том, что происходит. Если б только они знали…
Вот на чем я должен сосредоточиться. Мне надо постараться убедить людей в том, что существующая опасность — реальна, что в нашем мире есть инопланетяне, которые, не моргнув глазом, взорвут нашу планету, если это поможет им получить желаемое — чего бы они там ни хотели. И эти инопланетяне, возможно, уже вооружаются для широкомасштабного вторжения. Мне нужно собрать больше доказательств. Мне нужно превратить «Они ходят среди нас» в движение. Может, даже в армию.
И снова все дело упирается в Сару. Не потому, что я обещал — и хочу! — ее защитить, но потому, что она может помочь нам наладить связь с Гвардейцами. Она — наше связующее звено. Но я все еще не представляю, где ее искать. Пора выводить ее поиски на новый уровень. Я подумываю оставить ей публичное сообщение на нашем сайте, но передумываю — с моей стороны будет верхом идиотизма опубликовать ее имя и фотографию там, где ее увидит какой-нибудь задрот, который постарается сообщить мне, где она находится, и тем самым поставит в известность другие службы. Нужно сначала обсудить разные варианты со Стражем. Может быть, он сможет изобразить пару хакерских фокусов, взломать ее почту и все в таком роде? А, возможно, он даже сможет отследить ее лицо, используя камеры безопасности?
Мы должны ее найти. Не ради нее или меня. А ради всего мира. Так мы сможем создать с лориенцами единый фронт.
А еще было бы здорово, если б мне кто-нибудь помогал. Лично. Кто-то, кого я знаю, кому доверяю и за кого отвечаю. Кто-то, кто бы помог мне не сбиться с пути и не оказаться в одиночестве в гуще этих событий.
В небольшой аптеке сразу за границей штата Алабама я покупаю несколько пластырей-бабочек. Пытаюсь припомнить времена, когда у меня не было проблем вроде обработки огнестрельного ранения или улепетывания от правительственных служб. В принципе, это было не так уж давно. Всего пару месяцев назад. Мне вспоминаются пятничные вечера — как после матчей я тусовался с друзьями стадионе в свете прожекторов — и происходит странная вещь. Обычно во время таких воспоминаний мне хочется все вернуть и наслаждаться блаженным неведением относительно того, что творится в мире. Но сейчас я рад, что у меня есть более высокая цель в этой жизни. Я могу совершить подвиг.
Не то чтобы раньше мне не хватало славы. Просто теперь я в такой ситуации, когда реально могу сделать какую-нибудь Великую Хрень с большой буквы «Х».
Адрес, полученный от Стража, ведет меня через Хантсвилл (который выглядит довольно большим городом), потом через непонятные пустоши, грязные проселочные дороги, которые все ближе и ближе подходят к краю национального парка. Я начинаю беспокоиться, что GPS окончательно слетел с катушек, пытаясь довести меня до моей новой базы, пока, в конечном счете, в поле зрения не попадает некое строение. Оно практически полностью скрыто холмами и деревьями и расположено в стороне от гравийной дороги. Когда я останавливаюсь перед огромными воротами из кованой стали с надписью «Ранчо «Желтая синица», навигатор сообщает мне, что я достиг пункта назначения.
Нельзя сказать, что это место выглядит необитаемым.
Ворота не заперты, что меня очень радует, хотя это вполне может быть признаком халатной охраны. Когда я проезжаю через проволочное заграждение для скота и оказываюсь на территории ранчо, у меня появляется гадкое ощущение, будто я нарушаю границы частной собственности. Как-то все это странно…
Одноэтажный дом походит на огромный деревянный сруб. Чудесно. Я попал в лагерь для беженцев.
Остаюсь настороже. Я не собираюсь повторять свой «подвиг» на складе и бездумно вваливаться внутрь — хотя к этому времени ФБР или могам пришлось бы слишком далеко забраться, чтобы отследить меня в этой отдаленной местности. Так как у меня нет уверенности в том, в нужном ли месте я нахожусь, я стучусь в парадную дверь. Когда никто не отзывается, обхожу вокруг дома, чтобы убедиться, что поблизости нет никакого фермера, пасущего овец, или чем там люди обычно занимаются в подобной глуши. Но за домом — только заросшие поля, размеченные ограждениями из колючей проволоки, и пустующий сарай, у которого почти полностью отсутствует одна из стен. Большой участок травы перед сараем примят и в некоторых местах обгорел, будто там находилось нечто огромное и совсем недавно переместилось. Я пожимаю плечами и озираюсь по сторонам, размышляя, что это могло быть? Трактор, наверное, или что-то подобное.
Вернувшись на переднее крыльцо, тяну за дверную ручку. Дом не заперт.
— Есть кто живой? — зову я, но в ответ ни звука, ни движения, так что я прохожу вглубь дома и, найдя выключатель, зажигаю свет. Это место выглядит в точности, как типичный сельский домик. Здесь много массивной мебели, в основном, из дерева. Над камином висит коровий череп. Кожаная софа расположилась напротив широкоэкранного телевизора, похожего на проектор. Вряд ли этот телек намного моложе меня и весит, небось, добрую тонну. Из любопытства открываю холодильник и вижу, что в нем припасено все самое необходимое: молоко, вода и даже несколько стейков. Кладовка также забита едой. Все выглядит свежим. Спасибо, Страж, что позаботился, чтобы я не голодал.
Я проверяю несколько спален, но там нет ничего интересного. Однако потом я останавливаюсь перед стеганым одеялом, висящим на стене в конце коридора. К нему прикреплена записка, в которой говорится: «Загляни за меня». Ась?
Стаскиваю одеяло и обнаруживаю за ним толстую металлическую дверь. Чуть правее на ней, в том месте, где обычно находится дверная ручка, расположен маленький красный прямоугольник из красноватого стекла. Он один в один похож на небольшой сканер отпечатков пальцев на моем нетбуке.
— Ничего себе… — бормочу я, поднося палец к маленькому порту.
Раздается звуковой сигнал, и стекло загорается зеленым светом. В двери что-то громко щелкает, и я с беспокойством отступаю на пару шагов, гадая, что меня ожидает по ту сторону.
Через несколько секунд толстая металлическая дверь слегка приоткрывается, и я толкаю ее дальше, проходя в комнату. Мне в глаза сразу бросается с десяток мониторов, покрывающих одну из стен. Каждый из них передает картинку из разных мест вокруг и внутри дома. Наверно, это местечко напичкано камерами. А я-то насмехался над плохой охраной.
Напротив мониторов стоит «зализанный» компьютер. Рядом с ним — несколько одноразовых мобильников. Включаю один из них и вижу, что в него уже вбит номер Стража. Кладу сотовый к себе в карман.
— Да что тут вообще… — говорю я, как следует все оглядев. Но потом оборачиваюсь и так и не заканчиваю вопрос.
На стене за мной расположено несколько полок с пистолетами, ружьями и ножами, а также еще несколькими предметами, которые, видимо, тоже являются оружием, но я не могу его сразу идентифицировать. В центре лежит папка, на которой что-то написано черным маркером. Беру ее в руки.
