– Круто, спасибо, – она забрала бутылку из рук Реджины, чья ответная улыбка так и лучилась сарказмом.

Сняв пальто, Реджина оказалась в темно-синем платье, подчеркивающем все изгибы тела так выгодно, что Эмма чуть было не нарушила свое правило «не пялиться», и продолжила:

– Так где же твой очередной ухажер на одну ночь? Уверена, ты приглядела себе кого-нибудь на праздники; если, конечно, не перебрала уже всех мужчин в этом городе.

Черт. Похоже, обещание не пить было плохой идеей – справиться со всем этим на трезвую голову уже не представлялось возможным.

– Вообще-то, я ни с кем не встречаюсь уже четыре месяца, – отразила удар Эмма и сразу пожалела о сказанном, потому что, несмотря на замечание Реджины о многочисленных любовниках, она не хотела признавать, что одинока. Повинуясь глупому, но сильному порыву уязвить в ответ Реджину, Эмма продолжила. – К слову об отношениях, как там твой муженек? Ох, точно…

В течение короткого мига Реджина казалась обиженной, но, похоже, эти слова не возымели желаемого эффекта, поскольку она попросту усмехнулась.

– Это лучшее, что Вам пришло в голову, дорогая? Мы с Робином развелись почти два года назад; пора бы Вам обновить репертуар.

– Вообще-то этим я собиралась намекнуть, что у тебя там, наверно, все паутиной покрылось, если вспомнить, как давно у тебя последний раз были отношения, но подумала, что это будет удар ниже пояса, – не подумав, выпалила Эмма, чувствуя, что Реджине удалось шутя ее взбесить. Чувство было неловкое, как и этот детский выпад, но, похоже, данная оскорбительная реплика ударила по Реджине больнее предыдущей, и Эмме стало стыдно. – Прости, я не должна была…

– Научись уже не реагировать на провокации, дорогая, – отрезала Реджина, расправляя спину, чтобы придать своим словам еще больше внушительности. – В конце концов, я в ближайшее время извиняться перед тобой не планирую.

… Ну конечно.

Эмма тяжело вздохнула. Сегодня ей точно будет не до веселья.

– Реджина! – воскликнула Снежка, когда любопытство все же взяло верх, и она выглянула посмотреть, кто пришел. – Какой замечательный сюрприз, я и не знала, что ты сегодня к нам присоединишься.

Сдержанная улыбка, появившаяся на лице Реджины в ответ на приветствие Снежки, была куда теплее, чем та, которой Мэр одарила Эмму, и Эмма не знала, что могло более красноречиво свидетельствовать о том, насколько «замечательные» отношения у них были. Женщины обнялись, давно оставив позади взаимную неприязнь. Реджина все еще вела себя немного сдержанно, как будто с ее стороны это было не более чем формальностью, и все же Эмме в течение последних пяти лет и этого не доставалось.

Когда-то она могла назвать Реджину своей лучшей подругой. В любом случае, она была ее самой близкой подругой: они встречались по выходным, пока в одну злополучную ночь не напились и все не испортили. Честно говоря, Эмме было больно думать об этом, хотя она и рада была притворяться, что это не так – ведь за столь продолжительное время боль должна была утихнуть – да только вот не утихла. Она скучала по их с Реджиной былым отношениям и каждый раз, когда видела, что та подпускает к себе кого-то еще, но не ее, было больно.

Но сейчас, когда они были не одни, их маски вернулись на место, и взаимные уколы прекратились.

– В этом году Эмма меня любезно пригласила, – ответила Реджина и приняла воодушевленный и счастливый вид, высвободившись из объятий Снежки. – И я не могла упустить возможность посмотреть на ее новый дом.

– Чудесный дом, не правда ли? – начала свои излияния Снежка, принимая очевидно напускную заинтересованность на лице Реджины за чистую монету, и, взяв Мэра под руку, повела ее в комнату. – Тебе стоит посмотреть кухню – должна признаться, когда я ее увидела, то даже собралась просить Дэвида переделать нашу.

Эмма еле сдержалась, чтобы не закатить глаза в ответ на очевидно наигранную любезность Реджины, когда та, оказавшись на кухне, сказала: – Я бы не отказалась сделать то же в своей кухне, дорогая. Как ее мать могла не замечать этого, у Эммы не было ни малейшего представления. А может, ей просто нравилось, что Реджина такая вежливая и любезная, и она предпочитала игнорировать тот факт, что все это было не вполне искренне.

Впрочем, женщины замерли, услышав доносившийся из гостиной голос:

– Мам, это ты?

– Да, Генри, и ты, вообще-то, мог бы и сам в этом убедиться, если бы тебе хватило хороших манер выйти и поздороваться, – крикнула в ответ Реджина, явно вкладывая в слова упрек и неодобрение.

– Подожди секунду, я…

– Генри, подними свою задницу и иди поздоровайся с мамой! – крикнула ему Эмма, прибавив, что спрячет все провода от его видео-приставки на весь вечер, если он продолжит вести себя в том же духе. Она не хотела, чтобы Реджина еще больше ополчилась на нее, поскольку та бы не преминула обвинить в невоспитанности сына Эммины «испорченные» гены.

Но оказалось, что отнюдь не невоспитанность Генри навлечет на нее проблемы, а ее собственный язык. Как по команде, Реджина и Снежка обе пихнули ее в плечо, до чертиков напугав Эмму такой неожиданной реакцией.

– Господи!

– В доме ребенок, Мисс Свон!

– Твоему брату не обязательно слышать такое, – отчитала ее Снежка, услышав, как ее сын в ответ на восклицание Эммы хихикает в другой комнате и передразнивает: «О-о-о, она сказала плохое слово. У тебя проблемы!..». Шериф вздохнула и, пробубнив извинения, поспешила удалиться, бросив в качестве объяснения: – Мне нужно выпить.

Ну правда же, нет никакой возможности пережить все это без стаканчика.

Или семи.

Или двенадцати.

========== Глава 4 ==========

Ужин прошел довольно приятно, по крайней мере, настолько, насколько мог при данных обстоятельствах. По крайней мере, никто, кроме Реджины и Эммы, не чувствовал неловкости, а если учесть, что Реджине не нравилось, когда другим было известно о ее слабостях, это было просто благословением. Несмотря на враждебность, существовавшую между ними, Эмма с Реджиной обе считали, что не стоит вовлекать никого в их личную драму. Им, учитывая сложившиеся взаимоотношения, и так было непросто друг с другом, без вмешательства желающих все «исправить» посторонних людей, а мать Эммы непременно предприняла бы такую попытку, будь она в курсе истинного положения дел.

Мэри-Маргарет была действительно невыносима, но Реджину, кажется, это уже не особенно донимало. Снежка была, к сожалению, одной из немногих в этом городе, кого Реджина могла причислить к своим друзьям, хотя их отношения не были такими уж близкими. По крайней мере, они были любезны друг с другом и иногда пропускали по стаканчику в кафе «У бабушки», когда им случалось там столкнуться.

Все действительно было не так плохо, как она себе представляла.

В отличие от отношений с Эммой. Реджина понимала, что попросту глупо по-прежнему остро воспринимать подобные вещи, но, казалось, что с той самой ночи они при любой возможности намеренно сыпали соль на раны друг друга. Эмма начала спать с каждым, кто хоть мало-мальски напоминал человека, а Реджина опять сошлась с Робином и слишком поспешно вышла за него замуж. Нельзя сказать, что она больше не любила Робина или использовала его лишь затем, чтобы забыть Эмму, но Реджина отбросила все свои былые сомнения, послужившие причиной их разрыва, в попытке наконец урвать свой маленький кусочек счастья. В конце концов эти отношения казались чистой воды эгоизмом и поэтому не продлились долго. Это не удивило Реджину, но крепко ее задело. Она думала, что ее второй брак будет настоящим. Что он будет на всю жизнь.

Вот что получаешь, если, очертя голову, бросаешься в омут с головой. Ей следовало знать, что любовь – совсем не простая штука, и, возможно, их брак имел бы больше шансов, если бы они обсудили свои проблемы и попытались решить их прежде, чем давать клятвы, поскольку в конечном итоге нерешенные проблемы нарастали, как снежный ком, и стали попросту неподъемными.

Конечно, все получилось бы куда лучше, не маячь на задворках Реджининой памяти выданное Эммой маленькое… признание. Оно сильно смутило ее, и так во многом не уверенную, и здорово все усложнило. Возможно, она тоже отреагировала не лучшим образом, но Эмма должна была… должна была понять, что в тот момент Реджина была просто не в состоянии справиться с подобным признанием. Реджине показалось, что Эмма просто решила воспользоваться ее уязвимостью, и ее это разозлило, поэтому она и отреагировала так остро.