Эх, ладно, не будем о грустном, нам ещё педикюр делать. Да и на пятках наросло – мачете не берёт. Распарить, может, сначала? Стопа должна быть гибкой, если ходишь в обуви. Мы все в обуви ходим, нам так доктор Джузеппе велел.

Доктор Джузеппе – большой авторитет. От него зависит, кого вниз отправят, кого на общее развитие, а кого на индивидуальное. Бамбуков Джузеппе не очень котирует: и за доширачистость, и что мы не его разработка. Он любит мясцо, особенно мохнатеньких, вроде Виньки-Пуньки. Хотя вот тоже: вроде не любит лапшу вроде меня, а если тяжёлое таскать или ещё чего – это, пожалуйста, к нам. И всегда потом нальёт. Вот с этим у него всё хорошо: и спиртяшечку разведёт, и коньячок, если хорошо поработаешь, из сейфа достанет. Сам-то не пьёт. Раньше, говорят, закладывал, а теперь вещества предпочитает. Только про это тсс, молчок. Мы-то знаем, нам Чип рассказывал. Он же доктору и вмазывает. В такое место, куда никто не догадается. Ну а как Сизый вмажется, глазки у него сытые делаются, и ничего ему не хочется, даже пороться.

А Виньке-Пуньке всё равно ничего не светит – она и говорит-то с трудом, да и вообще неперспективная. Вниз её, может, не отправят, но на индивидуальное не возьмут точно. Сам Джузеппе первый и не подпишет индивидуальное. В таких делах не жохают. Говорят, в третьем блоке какой-то большой начальник подписал индивидуальное своей дефолтной разработке – так в вольере бунт был. Ну позорника вызвали на комиссию, отобрали права человека и отправили служить на приграничье, защищать родную Директорию от эсдеков. А лучше бы – вниз его, на препараты. Хотя нет: истрачено на него, небось, бабла дофигища. Не-а, граница – самая тютелька.

Вообще, если так подумать, в мире всё устроено правильно и каждый получает примерно то, чего по жизни заслуживает. Не в деталях, конечно, а по среднему оно как-то проканывает. Такие дела.

Что-то Сизый Нос тормозит. Пора б ему нарисоваться, что ли. Сделать замеры, начислить баллы, почесать за ушком Гаечку… Ну и выписать пропуска в учебку. Сегодня, кажется, у нас три занятия плюс спортзал. Интересно, кого сегодня поставят в спарринг? Мы давно просили какую-нибудь кобылку. У нас недоработка по большим массам, а лошадь – это вес. Лошадку завалить – это, блин, престижно. Ну да, шансов немного: скорее всего, она просто весом сомнёт. Зато если не сомнёт – это же целый мешок баллов получается! Хотя бы выстоять пять раундов – это уже что-то. А если победа? Мы тут недавно кое-что придумали специально для лошадиной шеи. Это будет крутняк… Интересно будет с правом победителя, ни разу лошадь не имел. Вот наоборот случалось: с конём, чуть не помер, и ещё трещина на полспины, еле срастили… А лошадка – интересно. Хотя у неё там сзади, наверное, такие трубы, что лучше минетиком обойтись. Или нет – вон тот же Чип про кобылок рассказывал такое-сякое-этакое…

О-ё, да чёй-то мы сегодня такие озабоченные, просто жуть? Вроде и с Винькой попоролись, а всё равно – все мысли на это дело соскакивают. Может, раз уж Джузеппе задерживается, ещё раз подкатить к девочке? Нет, нельзя, два раза подряд она не выдержит. Тогда кто? Гаечка? Только не при Чипе… А за рукоблудие баллы скинут. В общем, кругом дефолт и обломинго бегает кругами.

Так что лучше отвлечься на что-нибудь осмысленное. Только не на чтение. Вот этого мы не любим. Если честно, терпеть не можем. Ещё бы, с нашими-то ассоциативными полями – нам лучше картиночки, с озвучкой, чтоб как в жизни. А корявки буквенные разбирать – не-а. По этому пункту у нас всегда была, есть и будет полная скобейда и жаба с хуем. И ничего не поделаешь: так уж нас слепили. Мы не обижаемся… ну почти. Ежели вдруг на индивидуальное вырулим да деньги заведутся – первым делом достроим себе в голове это проваленное место.

Ну нет, не первым делом. Ну вторым. Или третьим. Или даже никаким. Потому что если будут деньги – зачем читать? Есть на свете много удовольствий, вот, к примеру, та же Гаечка: хоть и не такая мягонькая, как лиса, а зато как мышцами прихватит, так сразу и…

Яюшки мои, ну вот опять это лезет!

Да где же, наконец, Сизый Нос?!

Тот же день.

Институт Трансгенных Исследований, корпус B. 4-й надземный этаж, личный кабинет доктора Карло Коллоди.

Время утреннего кормления.

Голос у Карло нехороший, противный, думалось Джузеппе. Рожа – тоже не айс. Причесон как у белохвостого колобуса и усищи чуть не до пупа. Это у него такой выпендрёж: настолько хомоподобный геном сейчас редко встречается, вот и выёживается. Ничего особенного в них не было, в этих Homo Sapiens Sapiens. Голая обезьяна, каламбур эволюции. Ну ладно эсдеки с их статусными заморочками насчёт хомосапости. Но здесь-то перед кем форсит старый мартыхай?

Хотя – Джузеппе вдруг стало слегка неловко – что это он вдруг? Старик Коллоди, прежде чем осесть на тихой работе, ходил в поле, прошёл ногами чуть не всю Страну Дураков, сиживал за столом с ихними авторитетами. Так что ему прямо-таки необходимо выглядеть нулёвкой по всем позициям. Ну по мясу у него, конечно, единичка или двоечка у него есть, иначе бы он бы тут не бегал. Заполировали какой-нибудь мартышкой и все дела. Ну и железа, конечно, в нём достаточно, иначе как бы он работал с секвенсором? Руками, что ли, он вектора лепит? Это вряд ли.

А вот в нём, в Джузеппе, феррума официально на три балла. На самом деле, конечно, уже больше, но статус ему давно не пересматривали. И не надо. Откровенно жохать в этом вопросе себе дороже, хотя и все карты открывать тоже глупо. У него, у Джузеппе, своя голова на плечах, он сам решит, что ему лучше. Хотя кое с чем он поспешил. Надеялся на полноправие, а застрял в человекообразных.

– Коллега, – сказал Карло, – я собираюсь подписать приказ о переводе курируемого вами выводка на общее развитие. Мне очень жаль. Не вас. Материал.

Джузеппе замер. Такого удара он не ожидал.

– Ык… как? – выдавил из себя он.

– Каком кверху, коллега. Я давно хотел сказать, но всё чего-то ждал… Зря ждал. Последние тесты не оставляют сомнений. Вы провалились. Ваши мишки и собачки оказались унылым говном. Генетическим мусором, – последние слова доктор произнёс с таким выражением лица, как будто ему предложили содержимое сливной камеры биореактора в качестве десерта. – Помните, как вы здесь, в этом же кабинете, требовали от меня самый лучший материал? Вы его получили. Что вы с ним сделали? Своим идиотским методом вы испортили десяток вполне приличных заготовок. Которые теперь, скорее всего, пойдут на общее, а потом в прислугу. Или на границу. Не считая тех, кто отправится вниз.

– Давайте попозже поговорим. Я опаздываю в вольер на кормёжку, – сказал Джузеппе, отчаянно пытаясь выиграть немножко времени. Если сейчас обратиться через голову Карло… рискованно, да, но можно попробовать. Пока приказ не подписан, ещё не поздно…

Карло покачал головой.

– Нет. Сначала покончим с этим. Надеюсь, ваши питомцы не перегрызут друг друга за это время?

– Замеры…

– Коллега, не морочьте мне голову! Вы хотите прямо сейчас побежать к телефону и наябедничать на меня своим дружкам в администрации. Я вас где-то даже понимаю. Однако не сочувствую. Так бездарно перевести на клетки гору хорошего мяса…

– Хорошо, – Сизый Нос ощерился. – Мой метод не сработал, доктор Карло Коллоди. Вы это хотели слышать? Вы это услышали. А теперь снимайте с меня баллы, лишайте прав человека, делайте что хотите…