— Мне жаль, — задыхаясь, прошептал Джон, но Санса поцеловала его, заставив его умолкнуть.

— В следующий раз будет лучше. Мы разберемся в этом.

Джон ненавидел себя за то, каким счастливым сделало его это заявление.

________________________

Это стало обычным делом. Каждую ночь, когда они удостоверивались, что замок спит, Санса прокрадывалась в его комнату, пробираясь обратно к себе перед тем, как все проснутся. Она с самого начала решила, что ему не следует приходить в ее покои — если их поймают, рассудила она, будет труднее объяснить, почему он находится у нее, чем найти причину, по которой она зашла к нему. Джон знал, что так и есть; если леди Старк когда-нибудь обнаружит его хотя бы рядом с комнатой дочери, то он станет евнухом быстрее, чем сможет моргнуть.

То, что она сказала в их первую ночь, было истиной. Они проводили ночи, изучая друг друга, выискивая то, что заставляет другого стонать и трепетать, то, чего они хотят и то, что им больше всего нравится. Ночью Санса показывала ему, где касаться меж ее ног, чтобы доставить ей наибольшее удовольствие, оставляя Джона ходить, словно в тумане, на следующий день; воспоминания о ней, трогающей себя, приходили в голову в самое неподходящее время. Он узнал, что Санса любит прикосновения грубее, чем он ожидал, что она любит, когда он шепчет грязные непристойности ей на ухо, что она предпочитает быть сверху, а не на спине, когда принимает его в себя. Джон жадно впитывал все это, и ему так нравилось, когда лицо Сансы озарялось наслаждением от его правильных, любимых ею ласк, и он старался изо всех сил, чтобы видеть ее такой вновь и вновь.

Его удивляло, как много она хочет всего попробовать, ее голод до экспериментов. Одной ночью, после того, как они загнали друг друга, оба липкие от пота, Джон спросил у нее, где она услышала о таких вещах. Санса весело расхохоталась и сказала:

— Мужчины — не единственные, кто говорит о том, что происходит в постели, Джон.

Он удивил ее, когда лунные дни вмешались в их любовную связь. Пип рассказал ему об этом, когда они тренировались; он и Гренн рассказывали известные им истории о леди, в то время как они с Сэмом слушали. Санса смотрела на него в замешательстве, когда он поцеловал ее колено и заскользил губами вверх по бедру, но не возражала; то доверие, которое она к нему испытывала, заставляло Джона любить ее еще сильнее и быть мужчиной, которого она заслуживала.

Она громко вскрикнула и, шокированная тем, что он ласкал ее лоно языком, опустила руки ему на голову и схватилась за его волосы. Ее вкус там был соленый с оттенком сладости, и Джон застонал, вцепившись в ее бедра и прислонившись губами к ее бугорку. Голос Сансы, умоляющий его не останавливаться, сводил с ума, и Джон не думал, что что-нибудь заставит кипеть его кровь в жилах сильнее этого.

Он обернул губами ее бутон в месте, котором она научила его касаться, чтобы довести ее до пика, и начал сосать его, надавливая языком. Санса выкрикивала его имя, ее тело подалось вверх, ноги ударялись о его спину, когда она сотрясалась в оргазме, и стоны ее усилились, когда Джон скоро довел ее до другого. Она все еще дрожит, когда просит его прекратить, клянясь, что не выдержит ни секунды больше, и тогда Джон взбирается на нее сверху. Санса обхватила его шею и притянула к себе для поцелуя; его рот все еще был в ее удовольствии. Он почувствовал, как она охватила ногами его бедра, одна рука скользнула между ними, чтобы найти член, и Джон охотно позволяет ей направлять его внутрь себя.

Он был в ней уже полсотни раз, но этой ночью все чувствовалось иначе. Санса обычно закрывала глаза и запрокидывала голову назад, когда он двигался внутри нее, но сегодня она встречала его взгляд решительно, ее пальцы путались в его волосах, и их лица были так близко друг к другу. Джон крепче прижал ее к себе, медленно скользя в ней, проникая глубоко каждый раз, и Санса плотно обвила его ногами, будто пытаясь слиться с ним воедино.

— Я люблю тебя, — выдохнула она.

Слова эти были неожиданными, и ошеломили Джона. Они расстроили его, и, когда он достиг пика, то же самое слетело с его губ. Санса прильнула к нему, и они оба крепко держали друг друга; Джон знал, что-то, что сейчас было, никогда не повторится.

Они зашли слишком далеко, чтобы возвращаться назад.

__________________________

Робб вернулся из Западных Земель с невестой, явно не дочерью Уолдера Фрея, что вызвало раздор в Риверране.

Джону понравилась Джейн Вестерлинг. Она казалась милой и доброй и, очевидным образом, была влюблена в его брата. То, как отреагировали все остальные, вызвало куда большее беспокойство. Фреи покинули замок, леди Старк, казалось, пребывала в таком гневе на Робба, какого он никогда не видел. Он смотрел на эту драму со стороны и ждал, что будет дальше.

— Моя мать отвесила тебе комплимент, — сказал ему Робб в первый вечер после возвращения, когда они сидели за кружкой пива, отмечая его свадьбу. — По крайней мере, я думаю, что это был именно он. Она думает, что если бы ты был со мной вместо Теона, я бы не женился на Джейн.

— Не уверен, что это может быть для кого-то комплиментом: худшим идиотом, чем Теон, быть невозможно.

— Это было импульсивно, я знаю, но если бы я возлег с ней и бросил, какие шансы у нее остались бы на подходящий брак? А если я получил бы от нее бастарда… Ты знаешь, что так правильно, так и надо было сделать, не так ли, Джон?

Робб никогда раньше никого не разочаровывал, и Джон ненавидел себя за то, как это обнаружившееся несовершенство Робба ему нравится.

— Поступить так было делом чести, а Джейн кажется прекрасной девушкой.

Робб усмехнулся.

— Да? Я знаю, ты полюбишь ее, Джон. Невозможно не любить ее. Мать увидит это. Санса делает все, чтобы она чувствовала себя как дома, слава богам. Все быстро утрясется, я уверен в этом.

— А лорд Фрей?

— Когда мы заключили брачный договор для переправы, я обещал жениться на его дочери, а Арью выдать замуж за одного из его сыновей. Я поговорю с лордом Фреем и предложу брак с Сансой и обещание, что ее ребенок будет моим наследником до того, как мы с Джейн не обзаведемся им. Я предложу мужу Сансы важный пост, дам ему замок. Сомневаюсь, что лорд Фрей будет возражать против таких условий.

Джон почувствовал нарастающий гнев.

— Ты даже не говорил с Сансой об этом?

— Она почувствует смысл этого. Санса — Старк, и она выполнит свой долг.

— Ее долг будет в том, чтобы лежать под каким-то Фреем, чтобы исправить твой промах?

Робб в шоке заморгал на его слова.

— Джон…

— После всего, через что она прошла, ты даже не посоветуешься с ней? Это жестоко, Робб. Все, чего она хочет, это вернуться домой, в Винтерфелл, и быть в безопасности, а ты предлагаешь ей какого-то чужака?

— Я бы не стал… Я бы не заставлял ее! Как ты мог так подумать обо мне? Я не монстр, Джон.

Джон покончил с пивом, вылив его себе под ноги. Его злость была слишком сильна, чтобы видеть лицо Робба, и он видел замешательство на нем в ответ на его реакцию. Джон пробормотал что-то о том, что поговорит с ним позже и, подходя к своей комнате, понял, что его гнев был больше направлен не на Робба, а на безликого Фрея, претендующего на Сансу как невесту. Он представил себе одного из отвратительных сыновей лорда Уолдера с их дурными манерами и злобными глазами, дотрагивающегося до нее, и ему захотелось убивать. Лезвие Длинного Когтя обагрится кровью, прежде чем он позволит кому-нибудь из Фреев прикоснуться к Сансе.

Едва он зашел в свою комнату, как увидел Сансу, стоящую у окна с чашей вина в руке. Ее волосы распущенны, завязки платья ослаблены и она была босиком; можно было подумать, что он зашел в ее комнату.

— Хороший день, не правда ли?

— Робб хочет выдать тебя за Фрея, чтобы исправить это, — выпалил Джон.

Санса закатила глаза, сделала глоток вина и подошла к нему. Она протянула ему чашу, и Джон отпил напиток, наморщив нос от вкуса золотого арборского внутри.