Мирцелла с замиранием сердца ждала решения королевы, уверенная в том, каково оно будет. И наконец, после долгого неловкого молчания, Дейенерис произнесла:

— Тирион Ланнистер, я лишаю тебя всех земель, титулов и богатств. Ты будешь изгнан из Шести Королевств Вестероса и сможешь найти себе дом в любых других землях, иначе будешь казнён.

— Что насчёт Севера, Ваша светлость?

— Королева Севера — не я, карлик.

Тирион повернулся к Мирцелле, криво усмехаясь.

— Могу ли я поселиться на Севере, королева Мирцелла? У меня много талантов, которые могут быть вам полезны.

— Добро пожаловать, — тут же ответила Мирцелла, не обращая внимания на гримасу отвращения на лице Дейенерис. — На тех же условиях, что и Томмен.

Серсея вырывалась из рук стражников, которые привели её в тронный зал, и кричала, чтобы её отпустили. Мирцелла не помнила, чтобы её мать когда-то выглядела столь неопрятной: с растрёпанными волосами, в рваном грязном платье и с совершенно безумным взглядом. Джейме говорил ей, что не сильно страдал от нахождения в темнице, потому что во время военных походов условия могли быть намного хуже. Серсея же оказалась в клетке, которая не была золотой.

Дейенерис несколько раз произнесла её имя, но Серсея будто не замечала, уставившись на висящий на бедре Мирцеллы меч Джейме. Когда Дейенерис приказала, чтобы бывшую королеву увели обратно в темницу, Серсея вдруг рванулась вперёд и закричала:

— Я должна была задушить тебя в своей утробе! Джейме стоил десяти таких как ты, проклятая шлюха! Цареубийца! Ты будешь гореть в семи преисподних за то, что наделала!

— Увести её! — громче приказала Дейенерис, когда среди присутствующих началось волнение.

Мирцелла чувствовала, как все смотрят на неё, ожидая её реакции. Ей хотелось кричать, что она хотела спасти Джейме, что она сделала всё, дабы он остался в живых. Она хотела ударить Серсею, как это делал Роберт, и как это было подло — родить детей от Джейме и выдавать их за детей Роберта, любить такого монстра, как Джоффри, и презирать дочь и младшего сына. Но больше всего Мирцелле хотелось спросить, почему. Почему Джейме, почему Джоффри, откуда в её матери столько злобы и пустой спеси?

Но Мирцелла этого не сделала. Она просто вцепилась в шерсть Призрака, а на её лице не отразилось ни единой эмоции.

*

Дейенерис выделила ей покои в Башне Десницы, но Мирцелла не могла заснуть. Утром перед судом предстанут Джоффри, Тайвин и Грегор Клиган, и было бы глупо думать, что кто-то из них может быть помилован. Гора заслужил смерть за убийство Элии Мартелл и младенца Эйегона, и Мирцелла знала, что Арианна и Оберин потребуют и головы Тайвина, который заказал убийство семьи Рейегара. Что касается Джоффри, то, даже если Дейенерис и не предаст его смерти за узурпацию её трона, то Мирцелла сама потребует его казни за Красную свадьбу и поддержку Болтонов на Севере. Джоффри Баратеон, ложный король, завтра умрёт, и Мирцелла не могла найти в себе даже малую толику сострадания к брату.

Стражи, охраняющие вход в темницу, не хотели впускать её, требуя письменное разрешение от королевы Дейенерис. И Мирцелле на удивление хорошо удалось воспроизвести царственный тон Серсеи, когда она заявила стражам, что либо они впустят её, либо узнают гнев драконьей королевы. Темнота отказывалась расступаться перед слабым светом факела, но Мирцеллу, помнящую чёрный лес за Винтерфеллом и ледяные тоннели под Стеной, это не могло напугать.

Джоффри сидел в клетке у самого входа и зашевелился, когда она поднесла факел ближе. Он был весь в грязи и зарос пятнистой бородой и, когда он разглядел своего посетителя, то глаза его расширились от ужаса.

— Ты же мертва!

— Думаю, что какое-то время так оно и было, — согласилась Мирцелла, опускаясь на табурет, позаимствованный у одного из тюремщиков. — Но я воскресла. Кто знает, если бы ты послал более надёжных людей, может, этого бы и не случилось.

Лицо Джоффри потемнело.

— Ты не настоящая. Меня плохо кормят здесь, вот и вижу галлюцинации. Или ты мне снишься.

— Ты часто видишь меня во сне? Сожалеешь о том, что сделал, или переживаешь, что ничего не удалось? — когда Джоффри не ответил, она продолжила: — Я не сон, брат. Я Мирцелла Старк, королева Севера, и я пришла взглянуть на тебя прежде, чем королева драконов оборвёт твою жалкую жизнь.

— Она не посмеет…

— У тебя нет друзей в королевствах, — отрезала Мирцелла. — Драконы — могучие союзники и, даже прежде, чем Дейенерис покинула Драконий Камень, к нам примкнули все, кроме Западных Земель. Никто не придёт, чтобы спасти тебя. А если ты потребуешь суда поединком, сир Барристан с удовольствием вскроет тебя от пупка до шеи.

— Ты не запугаешь меня, — выплюнул он. — Я не стану трепетать перед северной шлюхой!

— Я пришла не для того, чтобы напугать тебя. Я пришла сказать тебе правду, — её голос был холодней, чем каменные стены. — Я хочу, чтобы ты знал, кто всему виной. Север и его союзники никогда не присоединились бы к Дейенерис, не попытайся ты отнять моего сына. И ты должен знать — это я пообещала Арианне Мартелл поддержку Севера, это я подняла Штормовые Земли. Я затеяла государственную измену в то время, как ты считал меня всего лишь северной шлюхой, и я с радостью предала тебя.

— Заткнись! — заорал Джоффри.

— На смертном одре Роберт сказал мне, что ты спустишь королевства во все семь преисподен и посетовал, что я не родилась мальчиком. И Джейме знал, что ты чудовище.Ты умрёшь как ложный король, тёмное пятно в истории Вестероса, а я буду править на Севере, и мои сыновья и внуки станут королями Зимы. Я хочу, чтобы ты шёл на смерть, зная, что это я победила тебя в игре престолов, а ты оказался настолько глуп, что даже не считал меня игроком.

— Заткнись, проклятая шлюха!

Мирцелла поднялась с табурета, глядя на человека, из-за которого она страдала большую часть своей жизни, от которого всё время убегала.

— Из-за тебя были убиты такие хорошие и честные люди, как Эддард и Рикон Старки. Ты изнасиловал меня, когда я была ещё маленькой девочкой, и ты улыбался, делая это. Ты заслуживаешь самой ужасной на свете боли, но я буду удовлетворена тем, что твою голову насадят на пику, глаза выклюют вороны, а имя позабудут.

Джоффри кричал, звал её, но Мирцелла не обернулась. Она покинула подземелья Красного Замка, вернулась в свои покои и заснула крепким безмятежным сном впервые с начала войны.

*

Она не стала присутствовать на суде, где её деда и брата приговорили к смерти. Она не пошла взглянуть на отрубленные головы Джоффри, Тайвина и Горы. Она не зажигала свечи Неведомому и не молилась перед чардревом.

Мирцелла только сказала Дейенерис, что Север не примет Серсею Ланнистер, а значит, её мать отправится в ссылку в Эссос.

Но этому не суждено было случиться. Дейенерис велела допросить каждого человека в Красном замке, но так не удалось выяснить, кто же положил яд в похлёбку Серсеи. Тиэна сказала, что это был «душитель» — яд, который убивает быстро и эффективно. Мирцелла нашла в себе силы присутствовать, когда тело её матери обмыли и положили в гроб.

— Мне жаль, Мирцелла, — сказала Дейенерис позже, когда пригласила Мирцеллу отобедать с ней.

— Она не знала, как жить без Джейме. Может, это был лучший выход для неё, — Мирцелла знала, что была права: её мать не представляла свою жизнь без Джейме и Джоффри.

— Вопрос о Кастерли Рок остаётся открытым, — сказала королева драконов после долгой паузы. — Сир Джорах говорит, что я должна наградить им достойного человека. Сир Барристан настаивает, что замок был разрушен, также как и Кастамер. Мейс Тирелл уже предлагал сира Лораса на должность Стража Запада, и также была предложена кандидатура Тристана Мартелла. Кого бы предложила ты?

— Моя свояченица, Санса, замужем за Квентином Мартеллом. Квентин гораздо сдержаннее Тристана и Арианны, но он верный и умный. Санса скрывалась на Медвежьем Острове, но она водит дружбу с Ашей Грейджой, что обеспечило бы мир с Железными Островами. Я думаю, что Квентин и Санса стали бы хорошими хранителями.