Мирцелла ответила, что прибудет так скоро, как только позволит её лошадь, и Джендри собрал людей, что будут сопровождать их в Королевскую Гавань. Кто-то должен защитить Томмена, Тириона, кроткую Элейн Тарли и её ребёнка, Маргери Тирелл и сира Ариса Окхарта.

И если кто и желал видеть конец Джоффри так страстно, то это Мирцелла.

Она едва узнала Королевскую Гавань, когда въехала в город — в последний раз, покидая столицу, она видела на улицах голодающих и протестующих против восхождения на трон Джоффри людей. Теперь же улицы патрулировали дотракийцы, раздававшие бесплатную еду по приказу Дейенерис, и не было видно ни нищих, ни воришек. Лошадь Мирцеллы сопровождал Призрак, а на её голове сияла корона, и люди на улицах оборачивались ей вслед — Ланнистер и Старк одновременно, с мечом Джейме на бедре, но в сопровождении лютоволка.

Когда один из зевак преклонил колено, Мирцелла решила, что приближается Дейенерис. Но когда за первым последовали и другие, почтительно наклоняя головы, когда Мирцелла проезжала мимо, она поняла, что они приветствуют её, королеву Севера.

У ворот замка их встретил сир Барристан в новенькой броне и плаще белого цвета, и Мирцелла не смогла сдержать улыбки, когда старый рыцарь помог ей сойти с лошади.

— Я надеюсь, ваше путешествие было приятным, Ваша светлость, — сказал сир Барристан, чуть нахмурившись при виде меча Джейме на её бедре.

— Да, благодарю вас, сир Барристан, — машинально ответила Мирцелла, ибо хорошим манерам её учили с самого детства. Сир Барристан повёл её в тронный зал, а Призрак и Джендри шли следом. Мирцелла сразу же обратила внимание, что гобелены со львами и оленями сменились на другие, с вышитым на них гербом Таргариенов, и она услышала вздох Джендри, когда они вступили в тронный зал и увидели, что драконьи черепа вновь украшали его стены.

Все же присутствующие в зале заволновались, увидев Мирцеллу.

Они думали, что я мертва, как и Роберт. А те, кто знал, что я жива, считали меня всего лишь одной из Ланнистеров.

Дейенерис сидела на Железном Троне, одетая в чёрно-красное платье и в короне с тремя драконами на серебристых волосах. Она улыбалась.

— Королева Мирцелла, мы рады, что вы и сир Джендри смогли присоединиться к нам, пока ваш муж воюет на Севере.

Мирцелла присела в реверансе, не обращая внимания на ропот в зале.

— Спасибо за приглашение, королева Дейенерис.

— Желаете ли вы отдохнуть перед тем, как начнётся суд?

Мирцелла покачала головой.

— Нет, Ваша светлость, я готова приступить.

Начали с членов Малого совета Джоффри — некоторых из них Мирцелла знала всю свою жизнь, а некоторых видела впервые. Лорд Варис и Мейс Тирелл были помилованы; лорд Бейлиша отправили назад в Персты, а грандмейстера Пицеля — в Старомест. Остальных Мирцелла не знала, но один из них отправлялся в ссылку в Эссос, а второй преклонил колено. Следующей стала Маргери Тирелл и, в то время как внешне она казалась безупречно почтительной, у неё по-прежнему был взгляд профессиональной интриганки. Когда королева объявила, что милует её, Маргери не замедлила поблагодарить Дейенерис.

— Если позволите сказать, Ваша светлость, — мягко начала Маргери после. — То я хотела бы просить у вас разрешения остаться при дворе. Я бы стала вашей верной слугой, королева Дейенерис, и королева Мирцелла может подтвердить, что я всеми силами старалась помочь вашему воцарению.

— Это правда, Ваша светлость, — согласилась Мирцелла. — Маргери была в числе ваших самых преданных сторонников в столице.

Дейенерис выдержала паузу, а потом кивнула.

— Встаньте, леди Маргери. Я удовлетворяю ваше прошение. Сир Лорас, сопроводите пожалуйста вашу сестру к остальным моим придворным дамам.

Когда Маргери взяла брата под руку, Мирцелла заметила лукавый блеск в глазах подруги. И в самом деле, вырастая — крепнем.

После этого привели Томмена, и Мирцелла чуть не сорвалась с места, чтобы обнять брата. Он стал таким же высоким, как Джейме, но щёки его всё ещё были припухлыми и обросли щетиной, а одежда испачкалась. Зелёные глаза Томмена расширились, когда он увидел сестру, и он попытался броситься к ней, выкрикивая её имя, но два кровных всадника Дейенерис поймали его и поставили на колени.

— Не трогайте его! — вскрикнула Мирцелла, вскакивая. — Он не причинит мне никакого вреда!

Дотракийцы нерешительно отступили.

— Они сказали, что ты мертва, — произнёс Томмен дрожащим от прилива эмоций голосом.

Прежде, чем Мирцелла успела ответить, заговорила Дейенерис.

— Томмен Баратеон, ты предстал перед судом, чтобы ответить за преступления твоей семьи. Мне сказали, что ты не присоединился к своему брату, когда началась война. Это так?

Томмен осторожно кивнул.

— Я был в Кастерли Рок со своей женой и сыном.

— Веришь ли ты, что Роберт Баратеон был истинным королём Вестероса и что его сын Джоффри имеет законные права на престол?

Томмен молчал довольно долго, но когда он ответил, его голос был твёрже, чем Мирцелла когда-либо слышала.

— Даже если Роберт Баратеон и был истинным королём, Джоффри не имеет никаких прав, потому что он, наша сестра и я — не дети Роберта, — подняв взгляд на Дейенерис, он продолжил: — Я не посягну на ваш трон, королева Дейенерис, и мой сын не посягнёт тоже. Я не буду пытаться спасти Джоффри, потому что он сам заслужил казнь. Но если вы потребуете моей головы, я прошу у вас лишь пожалеть мою леди жену, которая никогда не совершила бы предательства, и моего сына, который ещё младенец.

Дейенерис молчала так долго, что Мирцелла не выдержала.

— Север примет его, Ваша светлость, вместе с семьёй. Мы не позволим ему совершить предательство.

— А если он всё-таки совершит его? Сможет ли ваш муж осуществить правосудие, если потребуется? — засомневалась Дейенерис.

— На Севере нет места для предателей. Даю вам моё слово: если Томмен попытается восстать против Железного Трона, я лично отрублю ему голову.

Мгновение Дейенерис сверлила её взглядом, после чего заявила:

— Я прощаю тебя, Томмен Баратеон, за службу ложному королю, но ты окончишь свои дни заложником короля Севера. Вернуть его к жене и сыну, но стеречь до самого отбытия в Винтерфелл.

Томмен споткнулся, поднимаясь, потому что загляделся на Мирцеллу, и ей захотелось поторопить его, заверить, что теперь всё будет в порядке. Он улыбнулся, прежде чем его вывели из зала. Тирион же выглядел так, будто его привели на праздник, а не на суд. Он предстал перед драконьей королевой с широкой дерзкой улыбкой и высоко, по-ланнистерски, вздёрнутым подбородком.

Когда Дейенерис начала перечислять преступления, в которых его обвиняли, Тирион ухмыльнулся и подмигнул племяннице. Мирцелла видела, что Дейенерис уже начинает гневаться, и чуть было не выкрикнула предупреждение. Она не хотела, чтобы её дядя закончил так же, как Джейме.

— Мои слова показались тебе забавными, карлик?

— Единственное, что позабавило меня, Ваша светлость, так это то, что вы думаете, будто я способен свергнуть драконов. Должно быть, вы перепутали меня с моим братом.

— Я отрубила голову твоему брату.

Лицо Тириона потемнело, и его разноцветные глаза вспыхнули от гнева.

— Да, я знаю. Я получил его останки. Это было так мило с вашей стороны, королева Дейенерис.

— Тирион, — попыталась урезонить его Мирцелла.

Он не слушал её.

— Вы можете казнить меня, но я не стану выпрашивать милостей. Даже у карликов есть гордость. Моё единственное преступление заключается в том, что я Ланнистер. Я был в возрасте вашего брата Визериса, когда убили вашего отца, я бы сказал о нём что-нибудь хорошее, но, по правде говоря, он жестокий и сумасшедший тиран. Я не помогал Роберту в его восстании и не командовал армией Джоффри и, когда вы захватили Королевскую Гавань, я никак не противостоял вам, но всё равно был заключён в темницу. Так отрубите мне голову за то, что я Ланнистер, Ваша светлость. В конце концов, именно так поступил бы ваш батюшка.