Эмма колеблется: Юнг, заметив движение стрелки гальванометра, подается вперед.
Эмма. Скоро.
Юнг. Семья.
Еще одна заминка, более длительная.
Сабина запускает секундомер.
Эмма. Ячейка.
Юнг. Секс.
Эмма. Н-н-н… мужчина.
Юнг. Стена.
Эмма. Цветок.
Юнг. Юный.
Опять заминка; еще одно движение стрелки гальванометра.
Эмма. Малыш.
Юнг. Спрашивать.
Эмма. Отвечать.
Юнг. Колпачок.
Эмма. Надевать.
Юнг. Упрямый.
Эмма. Поддаваться.
Юнг. Печаль.
Сабина фиксирует паузу примерно в десять секунд.
Эмма. Ребенок.
Юнг. Слава.
Эмма. Врач.
Юнг. Развод.
Еще одна затяжная пауза; стрелка гальванометра скачет как безумная; Сабина не отрывается от включенного секундомера.
Эмма. Нет.
Юнг расслабляется и с нежной улыбкой отсоединяет Эмму от аппарата.
Юнг. Спасибо тебе.
Эмма. Это все?
Юнг. Да, это все.
(В некотором недоумении Эмма с усилием встает и направляется к дверям.)
До встречи.
Эмма. Мм, да. До встречи.
Выходит из кабинета. Юнг тут же поворачивается к Сабине.
Юнг. Каковы предварительные наблюдения? Сабина. Ну, беременность явно вытеснила у нее из головы все остальное.
Юнг. Хорошо.
Сабина. Она слегка… не могу подобрать слово…
Юнг. А что если воспользоваться термином, который предложил господин директор: «амбивалентна»?
Сабина. Вот именно… я хочу сказать — в отношении ребенка.
Юнг. Что-нибудь еще?
Сабина. Мне кажется, ее тревожит, что муж, по некоторым признакам, теряет к ней интерес.
Юнг. И что же привело вас к такому выводу?
Сабина. Значительное время отклика на стимулы «семья» и «развод».
Юнг. Понятно.
Сабина. А когда вы сказали «колпачок», она ответила «надевать». Имея в виду противозачаточное средство, верно?
Под впечатлением от ее проницательности Юнг улыбается.
Юнг. У вас определенно есть способности.
Сабина. Можно задать один вопрос?
Юнг. Конечно. Задавайте.
Сабина. Она вам — жена?
Юнг застигнут врасплох, но тотчас же берет себя в руки и с улыбкой кивает.
СЦЕНА 9
Родильное отделение в клинике «Бургхёльцли». <b>Юнг</b> заходит в палату, где <b>Эмма</b> кормит грудью новорожденного младенца. Она поднимает взгляд и с вызовом заговаривает.
Эмма. Уж извини.
Юнг. За что?
Эмма. Обещала к Рождеству подарить тебе сына. А сама опоздала на сутки, да еще пол не угадала.
Юнг. Не говори глупостей.
(Торжественным жестом достает из-под полы белого халата предусмотрительно откупоренную бутылку шампанского и два бокала.)
Смотри, что мне удалось пронести мимо поста охраны.
(Наполняет бокал и протягивает Эмме, но та отрицательно качает головой. Тогда он обмакивает пальцы в бокал и склоняется над ребенком, чтобы изобразить помазание.)
За тебя, Агата.
Пьет до дна. Эмма в тревоге поднимает на него взгляд.
Эмма. В следующий раз подарю тебе сына.
СЦЕНА 10
Процедурный кабинет. <b>Юнг</b> и <b>Сабина</b> сидят как обычно, только в молчании; судя по неудобной, сгорбленной позе Сабины и по гримасе Юнга, который вытягивает затекшие ноги, прошло уже немало времени.
Наконец Сабина нарушает затянувшуюся паузу.
Сабина. Можно на сегодня закончить?
Юнг. Нежелательно: осталось совсем немного.
Сабина. Мы уже и так… Сколько мы тут торчим?
Юнг. Наша беседа длится примерно два с половиной часа.
Сабина. Разве еще не время?..
Перед тем как ответить, Юнг выдерживает короткую паузу.
Юнг. Мы начали сеансы почти пять месяцев назад; они строятся по определенной схеме. У вас наступило стойкое улучшение — и вдруг, в силу каких-то причин, отчасти весьма прозрачных, но в большинстве своем — неведомых, вы идете на попятную. С моей точки зрения, вам необходимо сделать еще один шаг вперед; раз уж сегодня у нас первый сеанс в новом году, давайте стремиться к новым успехам.
Сабина. Не лучше ли будет, если вы уделите внимание своей дочурке?
Юнг. В такое время ей положено спать.
Сабина. Я вас еще не поздравила.
Юнг. Это событие прошло без помпы. Итак, продолжим?
Молчание. По лицу Сабины пробегает первый тик.
Сабина. Не знаю, что вам сказать.
Юнг немного выжидает, а потом решительно подстегивает.
Юнг. Давайте вернемся к недавней поездке в Цюрих за рождественскими покупками. Ничто не предвещало неприятностей, но в какой-то момент вы рассердились и в довершение всего набросились на незнакомую женщину в шубе. Она была похожа на вашу маму?
Сабина. Нет, это из-за покупок, из-за слова «покупки», из-за того, что… вы произнесли это слово.
Юнг. И почему это слово вывело вас из равновесия?
Сабина делает вдох, словно борясь с охватившей ее паникой.
Сабина. Всякий раз… когда у нас дома назревал скандал, мама отправлялась за покупками. Выбирала совершенно ненужные вещи, какие попало, — чем дороже и бесполезней, тем лучше. Потом вынуждена была прятать их от отца, влезала в долги к знакомым и надеялась расплатиться из своих карманных денег, а сама тряслась от страха, что он узнает; теперь вы понимаете, почему я…
Резко умолкает.
Юнг. Отец так и остался в неведении?
Сабина. Как-то раз прознал. Разорался так, что чуть не лопнул, перебил все ее покупки, какие только нашел. Это был конец света.
Юнг. Теперь понимаю. Вы еще упомянули, что после того происшествия в Цюрихе у вас нарушился сон. Чем вы это объясняете?
