Он уже засыпал, убаюканный монотонным тарахтением маленького существа на груди, когда неведомая сила сорвала его с Саши, и пронзительный вопль вырвал его из объятий сна. Он распахнул глаза и с удивлением обнаружил, что той неведомой силой была сама Рита. Она скинула плащ, и, завернув в него кошку, размахнулась и запустила сверток в чащу леса. Раздался неприятный хруст веток, и мелькнувший в лунном свете фиолетовый узел исчез в зарослях кустарника.

- Что ты делаешь, - взревел было Саша, и вскочил на ноги.

Рита, уже без платка на лице, изогнулась как кошка, готовящаяся прыжку, и ядовито зашипела.

- Смерть не отпускает без жертвы. Посмотри на себя.

С недоумением, переходящим в ужас Саша осмотрел и ощупал залитую кровью грудь, располосованную кошачьими когтями. Он даже не заметил, даже не почувствовал, как кошка расцарапала его до крови и присосалась, как пиявка. Оттого, видимо, она и набралась жизни.

- Рита, что же это? - только и вымолвил он, ощупывая свои раны. Стремительно накатывала дурнота и сонливость, и уже становилось все равно, лишь бы только в покой, в безмятежность, набаюканную кошачьей песней.

- Жертвы, - раздался властный голос Маргариты, и он не столько увидел, сколько почувствовал за тяжелыми веками, опускающимися на глаза, как Рита срывает с ближайшего куста хлесткую ветку, и со свистом размахиваясь, проходится ею по его щеке. Горячая кровь фонтаном брызнула и окропила близлежащие закрытые витиеватым узором инея листья под ногами. Саша охнул, схватился за щеку, горевшую как от особенно хлесткой пощечины, и сел на подкошенных ногах наземь.

Сколько он так просидел, трудно было сказать. Казалось будто бы минутку, и при том, эта минутка тянулась бесконечно. Он слушал медленный заторможенный стук своего сердца в висках, слушал хрип воздуха в легких, ощущал треск и скрежет тающих льдинок под коленями, которыми упирался в землю, и как медленно пропитываются влагой брюки и ноги немеют от холода. А еще он чувствовал, как набухают капли крови под рукой, зажимающей разбухшую щеку, и как одна за другой дробно отстукивая, они летят и со звоном разбиваются оземь.

Очнулся он от пронзительного свиста ветра в ушах. Все это время они были в абсолютном безветрии, и тишина стояла оглушающая, прямо ватная. А тут как завоет, засвистит. Александр оторвал руку от щеки, открыл уставшие глаза. Кругом тьма, хоть глаз выколи, и если бы не ветер, то вроде как и потеплело. Он опустил глаза на руку, и к своему большому удивлению не обнаружил ничего, что хоть сколько напоминало кровь, ни свежую, ни засохшую. Оглядываясь по сторонам в поисках Риты, он принялся ощупывать лицо и грудь. Щека оказалась цела и невредима. Но стоило пальцам коснуться грудной клетки, как его тут же обдало жаром и пронзительно защипало в местах порезов. Он охнул и отдернул руку от раны.

Луны как не было, и инея на земле и кустах, и всего того, что так дивно и ярко бросалось в глаза. И место вроде как то, где и были они, и вроде не то. Он протер глаза и очки, и обреченно заозирался в поисках Риты.

- Ну что, очнулся? - спросила его она, выскальзывая откуда-то из темноты и присаживаясь рядом. Она воздушным касанием отогнула край рубашки, распоротой острыми как лезвие кошачьими когтями, и протянула ему измятые и истрепанные листочки. - Вот, возьми. Это от инфекции.

- Что это было? - также глухо как и до этого спросил Александр, прикладывая листочки к ране.

Маргарита только плечом повела и виновато улыбнулась. Выудив откуда-то из пыли фиолетовый плащик, на спине расцарапанный практически в клочья, она бережно его отряхнула и накинула на плечи.

- Извини, это моя вина. Не предупредила. Ну да что уж теперь.

Она глубоко вздохнула, извлекая из сумочки карту местности и мобильный телефон Александра. Тщательно расстелив карту на земле, теплой и густо пахнущей прелыми листьями, Маргарита посветила себе спичками, и приложила руку к бумажной плоскости.

- Где мы?

Рита приложила палец к губам, и, закрыв глаза, минут двадцать исследовала каждый квадратик карты ладошкой молочного цвета.

- Здесь, - уверенно сказала она, - указывая на квадрат в восьмидесяти километрах за чертой города. Александр поморщился от боли, но склонился над картой, внимательно всматриваясь в местность на оной почти в кромешной темноте. Этот лесопарк не пользовался популярностью у туристов и местных жителей из-за своей отдаленности и труднодоступности. Он раскинулся на вытянутом в форме копья полуострове, с двух сторон омываемом быстрыми реками. С обеих сторон от полуострова располагались деревушки, но паромное сообщение между территориями не было налажено, и мостов в этой его части, естественно, не было. Редко кто из местных жителей добирались сюда на моторках, да грибники из города могли изредка захаживать, но только не так далеко и в глушь, в которой находились они сейчас.

Александр недоверчиво поморщился, и воззрился на Маргариту.

- Ты хочешь сказать, мы здесь?

- Да, - утвердительно выдохнула Маргарита, кивая головой.

- А девочка?

- Там, - Маргарита махнула в ту сторону, где предположительно была скала с трупом ребенка у подножия.

Александр поднялся на ноги, и властно протянул руку за своим мобильным телефоном. Рита томно вздохнула, покачала головой, закатив глаза к небу, но телефон отдала. Переключив аппарат в режим подсветки, Могилов использовал его вместо фонарика, чтобы высветить себе путь в практически кромешной тьме. Теперь, когда вместе с морозным очарованием и трупами кошек его реальность покинули и звезды, и полноликая луна и блуждающие меж ветвей золотистые светлячки, ему стало слегка не по себе. Все мистическое очарование покинуло его, оставляя лишь прозу жизни в виде изуродованного тела маленькой девочки, лежащей перед ним. Красное пальто было сбито и запачкано грязью, тонкая ручка с прозрачным запястьем покоилась на груди, голова неестественно запрокинута, словно у девочки была сломана шея, лицо закрывал Ритин газовый шарф. Не надо было экспертов, чтобы сказать, что ребенок попал сюда не сам и умер насильственной смертью не меньше недели назад.

Александр тяжело вздохнул и принялся осматривать местность вокруг. Но тьма и вдруг начавшийся подниматься густой стеной туман едва ли могли ему чем-то помочь, и потому он был вынужден вернуться к Маргарите, сиротливо сжавшейся в комочек на том самом месте, где они расстались, под сенью толстостволого тополя. Она непрестанно курила, методично расковыривая нити на порванных в коленке колготках, когда Александр нехотя и сбивчиво объяснял начальству по телефону, где и как они нашли труп пропавшей девочки. Пришлось выдумать неправдоподобную версию об анонимном звонке на его рабочий номер, и притвориться, будто решил проверить все сам, и прихватил знакомую для отвода глаз. Маргарита слушала в пол уха, и равнодушно пускала дым в заволоченный туманной стеной лес. Видимость ухудшилась, а вместе с ней уменьшилась и вероятность того, что их найдут до утра.

Когда через час температура упала и стало особенно промозгло и сыро, они развели костер на пятачке сухой земли прямо под деревом, и, кутаясь плотнее в не годящиеся для лесной ночевки вещи, остались ждать.