- Ромка, ну поехали! У меня пятнадцать дней отпуска! Я прошу тебя! Погнали! – не унимался я.

- Кореш, отвали! Я не могу, - ругался в ответ на меня мой лучший друг и размахивал руками. – Санек, не могу я, у меня Анька двойней беременна, на десять ночей не брошу, давай на ночку. Ты мне и так душу травишь, знаешь как мне охота?

- Ладно, я поеду один. Вернусь, с тобой на ночь тогда съездим.

- Попрешь один, на десять дней?

- Ромашка, я в отпуске не был три года. Не хочу на доме вкалывать постоянно, устал. Хочу уехать от машин, от людей и города. Достали меня все эти чиновники со своими администрациями, и больничная бюрократия. Минздрав! Росздрав! Нафиг всех! Я медик, а не бумажный клерк!  И Галька надоела, четвертый год в любовниках хожу у нее, она только завтраками кормит, что от мужа уйдет, ко мне придет, ребенка родит.

- Ладно, приедешь, позвони, там видно будет. Налови побольше щучки, успехов.

Тепло простившись, я плюхнулся на сиденье автомобиля и покатил в гараж. Упаковав рюкзак с вещами и второй рюкзак с лодкой, я закинул весь скарб* в машину и не спеша поехал домой. Там меня ждала палатка и удочки. «Так, вещей много, не дотащу, с едой придется ужать себя на максимум. Что буду ловить, тем буду и питаться». – Подумал я и набрал номер знакомого шофера.

- Да-да! Кто-кто? – услышал я.

- Петрович салют, не занят? – улыбаясь, спросил я.

- Саныч, для тебя всегда свободен. Чем могу уважить?

- Отвези на речку, с пожитками.

- Куда?

- На реку Торю*.

- Саневич, туда почти триста верст.

- Я плачу бензином твоей тачанке, и тебе жидким золотом в размере четырех бутылок водки. Хочешь еще денег дам.

- Денег не надо, а вот бутылок надо шесть! Назад-то тебя тоже надо привезти?

- Конечно надо.

- Ну, давай прокачу. Когда и во сколько?

- Завтра, часов в шесть утра.

- Ох, Саныч, может сегодня вечером, в ночь? Мне завтра ехать далеко.

- Добро! Я за хлебом в магазин и жду тебя.

- Не забудь к хлебу водки, буду через час.

В магазине я прикупил не только хлеба, но все же решился на три банки тушенки, бомж-пакеты «Ролтон», пачку заварного чая, сахар рафинад, пакет пряников и блок сигарет. «Мало ли, рыбы не сразу наловлю», - подумал я, и ко всему захватил еще бутылку водки для себя. – «Круто Санек, не банку тушенки лишней, а водки, да уж, логичен ты. Ёлки зеленые, еще соль нужна и, хотя бы килограмм картошки».   Вернувшись домой, я плотно все упаковал по рюкзакам, водку перелил во флягу, проверил батарейки в двух фонарях и уткнулся в карту Калужской области, выискивая место, откуда лучше бы меня забрать через десять дней водителю.

   В дверь позвонили, улыбчивый Петрович громко пробасил:

- Саныч, давай помогу, грузимся и поехали! Давай не телись, не с бабой! Молодой, а вялый ты что-то.

- Не могу, никак настроится, что я свободен от работы.

Киевское шоссе, встретило нас, к нашему же удивлению свободой, и УАЗ «Патриот» буквально долетел за два часа до Калужской области, где мы свернули на узкое Медынское шоссе, которое вообще оказалось пустым.

- Ты смотри Саныч, - удивленно сказал шофер. – Шикарно-то как, я так лет сто не ездил. Лепота.

Износовский район, куда мне было нужно, встретил нас, простыми русскими деревеньками, стадами коров, ребятишками, играющими прямо на дороге, свободно бегающими курами и пылью от тракторов, едущих по обочине дороги.

- Эх, русская глубинка. Москва такой жизни не видит, - улыбаясь, продолжил Петрович. – Дачку бы здесь купить. Далековато конечно, но вон смотри, машины, то есть, с московскими номерами. Саныч, перекресток, куда нам?

Сверившись с картой, я указал направление и буквально через полчаса, мы уперлись в брод* реки Торя. Довольно оглядевшись, мы вылезли из машины, и я подошел к воде.

- Петрович, брод то какой глубокий, наверно для тракторов только, на легковушке на ту сторону не проехать, - сказав это, я удивленно вытаращил глаза, так как в опровержение моих слов, с другой стороны реки выехала старая, ржавая, песочного цвета  советская копейка и смело ухнула в воду, почти по самые фары. Мотор сбился с ритма, но не заглох, автомобиль, раскидывая брызги в разные стороны, вылетел на наш берег, чихнул, громко стрельнул, выпустил из глушителя сизое облако и спокойно покатил дальше, поднимая за собой, теперь уже облако дорожной пыли.

- Вот это да, - только и выдавил я из себя.

- Вот это местные дают, - так же робко сказал Петрович. – Интересно, а я на своем агрегате проеду?

- Слушай, не надо а?

- Не буду, мне еще назад пилить.

Надув лодку, и упаковав в нее все вещи, мы слегка перекусили. Петрович взял с собой бутербродов с чаем. Затем закурив, обозначили место, где меня нужно будет забрать, когда и во сколько, и  тепло, попрощавшись, водила поехал в обратный путь, посигналив мне три раза.

«Ну, вот Сашка. Ты один, наедине с природой и водой. Дождался. Твою же мать!!! А на что живца* ловить будешь? Про червя даже и не вспомнил. Приперся за триста верст почти»!!! Быстро схватив свою финку*, я отыскал небольшой холм и принялся с остервенением его ворошить. К моей великой радости, я нашел несколько достаточно жирных, белых червей. «Не густо, но хотя бы, для начала. Буду их делить на кусочки и ловить». Засыпав приличным количеством земли пластиковое ведерко и поместив туда найденную драгоценность, я уселся в лодку и отчалил.

Несмотря на вечернее время, было жарко, водная гладь воды радовала глаз. Чистейшая, прозрачная вода, достигавшая местами трех метров глубины, спокойно открывала взору дно, местами песчаное, местами каменистое, с огромными валунами, из сочной, зеленой тины и другой растительности, то и дело выплывали косяки рыб, и пугливо разбегались в стороны, от моих весел. Вдалеке от меня, плескалась более крупная рыба, кто именно я не знал, возможно, голавль или жерех, в такие моменты более мелкая рыбешка, на которую нападал хищник, выпрыгивала из воды и блестела серебром.  Река часто сменялась на быстрые, узкие  перекаты, идущие среди высокого тростника, с обеих сторон берега, с небольшой глубиной и быстрым течением. На одном из таких перекатов, с песчаным дном,  я остановился, слез прямо в воду, наладив удочку, бережно насадил «золотого» червя, «золотого» в том плане, что у меня его фактически не было, и забросил снасть. Поклевка последовала сразу, и в мой садок с речной водой, упал первый жирный пескарь. Я был очень рад, и довольно прищурив глаз, закинул снасть снова. Поплавок вновь ушел под воду, я подсек, и жирная, красноглазая плотва, размером с ладонь, так же отправилась плавать в мой алюминиевый аквариум*. На этом, все и закончилось, больше не было ни одной поклевки, червя принялась теребить мелочь, чему я собственно был не рад, и было принято решение, плыть дальше. Я любовался берегами. Непроходимые заросли ракиты, плотно обросшие крапивой и вьюном, в простонародье зовущимися бешеным огурцом, из-за того, что их семена в большом количестве,  находятся в зеленом крупном мешке, сильно похожим на обычный огурец среднего размера, не оставляли никакого шанса пробраться двуногим к воде. С плакучих ив, в воду, то и дело, капала вода, выделяемая ими же, создавая ощущение мелкого дождя. Я попал в полную глушь, и моей радости, не было предела. Отпив немного воды прямо из реки, я собрал спиннинг, повесил среднего размера блесну, из красной меди, и принялся забрасывать снасть под берега, ближе к кувшинкам и корягам. Сначала, получалось плохо, забросы, были не точными, то не долетали, то улетали в самую тину, но через полчаса, я приноровился, и стало получаться очень прилично. В один из забросов, который пришелся точно под самый берег, я почувствовал несильный удар, вода закипела, и рыба, сидевшая на крючке, показала хвост над поверхностью воды. Я с остервенением и возгласами, накручивал леску на катушку. Через несколько секунд все было кончено, и в лодку перевалился, значительно  крупнее ладони - окунь.  «Вот Саша, считай, ужин есть. Не плохое все-таки начало», - сказал я сам себе, и взглянул на часы. – «Так, пора искать стоянку. Время. Да и двух живцов надо зарядить на жерлицы. Может с утра, покрупнее рыбка будет». Только я собрался найти себе место на бережку, как услышал собачий лай, и относительно недалекий крик деревенского петуха. Буквально через десять минут, на левом берегу показалась деревня. Было принято решение проплыть ее, и тогда вставать на отдых. Вдруг из тростника, с другого берега показалась плоскодонка*, на ней сидел мужик с удочкой и потягивал папироску.