- Да. Там всё приготовлено. Жду в десять у склада.

Домино обернулся, чтобы прощально кивнуть машущей им Батес, а в следующую секунду уже оказался на прохладной улице, которую потихоньку золотили лучи солнца, поднимающегося из-за самой низкой вершины стоящих вокруг немыми исполинами гор. На какое-то мгновение Домино ощутил невероятное спокойствие и умиротворённость, никогда ранее не посещавшие его и тем более как будто невозможные в той ситуации, из-за которой он оказался здесь, - и на один короткий миг ему захотелось навсегда остаться в этом тихом, мирном городке, словно сошедшем с картинки старой, доброй книги... но почти сразу взгляд его зацепился за Азата, Шону, их машины, все в пыли и грязи, и мысли ожидаемо вернулись в своё привычное течение, второй раз за этот день заставив его с головой нырнуть в чёрную тягучую тоску.

- Не вешай нос, - словно почувствовал его настроение Шона и ободряюще хлопнул ауриса по плечу. - Я знаю, каково это - терять близких. И, скажу тебе по своему опыту, куда легче, когда они умирают, чем предают.

Домино молча воззрился на него, но вельк не стал продолжать. Он указал аурисам на то самое строение, которое ранее было принято ими за амбар, и повёл за собой к обитой бархатной материей двери. За ней, слева, оказалась большая светлая комната, разделённая тремя перегородками на закутки, в одном из которых стоял небольшой деревянный стол с тремя стульями, чуть поодаль - рабочая поверхность со встроенной плитой о двух конфорках и несколько шкафчиков; в двух других находилось по застеленной кровати, шкафу и тумбочке. Справа же в стене были ещё две простенькие приоткрытые двери, ведущие в ванную с умывальником и душевой кабиной и туалет. Всю огромную комнату заливал свет из прозрачных окон, в воздухе витал ароматный запах свежепожаренной яичницы с колбасой. Шона отодвинул нынешним хозяевам гостевого дома стулья.

- Идите мойте руки, а потом прошу за стол. Все вопросы позже, - предупредил он открывшего было рот Домино, и тот был вынужден подчиниться. Они с Азатом недолго потолклись в маленькой ванной, потом, скинув верхнюю одежду каждый на свою кровать (они негласно решили, что дальняя будет принадлежать Азату, а ближняя Домино), наконец оказались за столом - как раз напротив тарелок с дымящейся глазуньей. Решив отложить важный разговор на потом, Домино с жадностью накинулся на еду, одним ухом слушая вещавшего Шону.

- Поступим так: первую половину дня вы будете помогать Батес - не волнуйтесь, не за бесплатно, некоторую зарплату она вам выделит, равно как и пропитание, - а вторую проводить у меня. Я сам решу, кого из вас чему учить, чтобы в итоге вы достигли намеченной цели.

- Давай начистоту, - Азат проглотил последний кусок и недобро уставился на велька. - Тебе-то это всё нафиг сдалось? Ну, твоё пребывание здесь я ещё могу понять: вдовушка, магазин без мужской руки, всеобщее уважение самого сурового народа - рай просто. Но мы... зачем тебе мы? Ты чего хочешь достичь?

- Не в бровь, а в глаз, - усмехнулся Шона. - Допустим, у меня тоже есть зуб на Отряд. Только я фигура известная, а вот из вас тайные убийцы получатся что надо. Особенно под моим чутким руководством.

- То есть ты собираешь команду?

- О, нет, - Шона выставил ладони, мотая головой. - Я только научу вас. Действовать вы будете сами.

- Почему подобную операцию не может провернуть МД или ГШР? - вступил в разговор Домино. - Разве им это выгодно - когда чёрт знает кто правит такой ценной землёй?

- Аспитис не просто так сразу заявил, что не имеет к перевороту никакого отношения, Домино. Если бы вышло по-другому, если бы Генштаб хотя бы на секунду предположил, что всё это спланировал Мессия, развязалась бы очередная масштабная война между двумя организациями - а вот она никому не выгодна. Пока. Подобное было пятьдесят с лишним лет назад, и для повторения время ещё не пришло. Аспитис предпочитает градус пониже, Эдриан в принципе не приемлет войн. Поэтому, если хоть кто-то из них сейчас вмешается, исход очевиден. К вам же это не относится.

- А к тебе?

- Я не принадлежу ни к одной из организаций. Был раньше агентом. Но сейчас нет.

- Дай догадаюсь, - ухмыльнулся Азат, - МД?

Шона кивнул.

- Неужели по мне так видно?

- Жестковат ты для генштабовца... Да и ребята подобно тем, кому я задолжал, не станут уважать законника. Расскажи, откуда у тебя такой авторитет?

- Оставим эту историю на потом, - улыбнулся вельк. - Кстати, запомните: если кто-то из вас в процессе обучения поймёт, что это не его, держать никого не буду. Но, по моему мнению, из вас выйдет сильная пара. А уж сколько можно придумать увёрток с использованием вашей схожести...

- Это да, - широко улыбнулся Азат. - Аж руки чешутся.

- Ещё один вопрос, - Домино оставался серьёзным - во многом потому, что после еды его страшно клонило в сон и он старался изо всех сил этому не поддаваться. - Ты позвал нас в этот город... к себе?

- Есть ещё какие-то сомнения?

- И всё здесь для нас приготовил?

- Ну конечно.

- Мне даже не хочется думать о том, что такого сделали тебе Мйоте, что ты столько всего устроил ради призрачной надежды с нашей помощью победить их.

- Не победить, - поправил его Шона, и глаза его странно сверкнули, - разбить. В пух и прах.

Домино только медленно кивнул, мрачнея. Он снова стал чьим-то орудием на пути к отмщению, и единственное отличие Шоны от Зебастиана было разве что в том, что пока их цели совпадали. А значит, наверное, уже не важно, кто и кем управляет.

Чай они выпили в молчании, потом Шона ушёл во двор, а Домино с Азатом легли спать на позволенные им четыре часа. Домино надеялся ещё немного обдумать то положение, в котором оказался, но, стоило ему только положить голову на подушку, как он во второй раз за последние несколько часов провалился в непроглядный сон.

Открыл глаза аурис так же резко и снова долго пытался понять, где он и как здесь очутился. К счастью, в это пробуждение плохие воспоминания не стали атаковать его, и он смог быстро прийти в себя. Посетив туалет и ванную, в которой, к его удивлению, нашлись и две новые зубные щётки, и большие полотенца, Домино удалось частично привести себя в порядок. Когда он вышел, часы показывали десять утра, и Азат вполне ожидаемо спал. Им можно было бездельничать до одиннадцати, но Домино не сиделось на месте - особенно чужом и незнакомом, - поэтому, недолго думая, он двинулся на улицу, надеясь встретить там Шону или Батес и разузнать поподробнее о своей нынешней работе.

Открыв дверь, Домино как раз думал, правильно ли поступает, уходя один, без Азата, и вдруг оказавшийся перед дверью человек стал для него полнейшей неожиданностью. Затормозив где-то на совсем уж подсознательном уровне рефлексов, аурис хотел было высказать возмущение, но тут рассмотрел стоящего перед ним и потерял дар речи.

Это была аурисса пятнадцати или шестнадцати лет - и такой потрясающей красоты, что невозможно было оторвать глаз. Домино никогда в своей жизни не видел никого хотя бы отдалённо похожего на эту девушку: она обладала идеальным сочетанием всех присущих аурисам черт и каждая, по его мнению, проявлялась на пике своего совершенства. Двигавшееся к зениту солнце превращало её длинные золотисто-рыжие волосы в подлинные языки пламени, бархатная бледная кожа без единой веснушки будто светилась, большие медные глаза с жёлтыми и зелёными вкраплениями были обрамлены густыми ресницами. Сумев перевести взгляд с её лица ниже, Домино обнаружил, что даже простая одежда (футболка, джинсовая куртка, короткая юбка на чёрные лосины-капри) ничуть не портила эту девушку - фигура её, по мнению ауриса, тоже была идеальной, и всё надетое на ней лишь подчёркивало её достоинства. Поднять глаза обратно на лицо Домино так и не успел.

- Может, хватит пялиться? - недобро спросила незнакомка, и аурис в тот же миг очнулся, заливаясь краской до самых ушей. Девушка приподняла одну бровь и смягчилась.

- Ладно, прощаю, - она хмыкнула. - Батес послала меня разбудить вас, чтобы вы приняли душ, переоделись, - она показала Домино на одежду, которую держала в руках и ранее не замеченную им, - и выходили на работу. А ты куда собрался?