По возвращении в комнату она растолкала Цезаря и пересказала всё узнанное от Дарси. Терас в ответ лишь многозначительно хрустнул пальцами.

- Я сам его встречу, - предвкушающе пообещал он. - Змея подколодная. Место для своей семейки небось готовил - неужели нельзя было просто попросить? Отряд ещё до них тогда не доехал: он же их, наверное, и похоронил в своих шахтах. Подождём. Не приедет сегодня, я оставлю тут охрану, чтобы его встретили потом. А то просто все дружно отъедем на Север и разнесём их по камушку.

- Ты что будешь делать, Энгельберт? - Сэра повернулась к мрачно слушавшему их вельку. - Позаботишься о Дарси? Ей сейчас нужна поддержка, она легко переключится на тебя. Ребёнок опять же...

- Это не мой ребёнок, - глухо проговорил Энгельберт. - Я с ней только месяц и вообще предохраняюсь. Наверняка от кого ещё залетела, шлюха, от того же Иная... Сослать её по выздоровлении к чёрту на куличики, и дело с концом. Не нужна она мне. Я через неё пытался докопаться до Леона, видел его пару раз с подозрительными лицами, теперь, конечно, и не узнаешь...

- Это что за самодеятельность? - вскинул брови Цезарь, и вельк пренебрежительно усмехнулся.

- За неё и поплатился. Ты прав, Цезарь, я зарвался. Хорошо, что всё до чего покруче не докатилось. Я просто водитель и охранник. Да, умелый, профессиональный, способный защитить, если что. Но надо знать своё место. Простите все за резкие слова. Особенно ты, - он резко повернулся к Сэре. - Я не видел, какая ты. Прости.

- Ничего, всё в порядке, - деревянно отозвалась велька.

- Удачно поговорили, - хмыкнул Цезарь. - Запрошу шефа о дальнейших действиях. Отдыхайте пока.

Он поднялся и вышел. Энгельберт же стянул Сэру за руку на свою кровать и, винясь, крепко обнял, не дав вставить и слова. Растаявшая в его руках велька разом простила ему всё пренебрежение и ранее обидное и с воодушевлением решила, что, пожалуй, тоже дождётся Иная.

* * *

Дядя отсутствовал два с половиной дня, и Брутус успел по нему соскучиться. Когда под утро Инай наконец вернулся - Брутус видел его из окна своей комнаты, где приходилось спать, пока дяди не было, - и сразу прошёл к себе, аурис выждал десять минут, чтобы дать ему принять душ, и заторопился к нему - наконец опять почувствовать себя любимым и нужным.

Только рассветало, и на улице было холодно. Не накинув ничего поверх футболки, Брутус промёрз быстрее, чем дошёл до домика Иная, и к нему захотелось ещё больше. Он бесшумно отворил дверь - как же без сюрприза для обожаемого дяди! - и почти было устремился к нему в комнату, как расслышал доносящиеся оттуда звуки и замер в сенях.

Инай часто водил к себе женщин их посёлка - как незамужних, так и прочно состоящих в браке, - и Брутус не особо возражал: Инай ведь не любил ни одну из них, по его словам, он вообще не любил по-настоящему никого, кроме Брутуса, и там, на периферии, родного брата с его женой. Именно мать Брутус и узнал по частому придыханию, слышимому в комнате Иная, и так и застыл, не веря своим ушам и случившемуся предательству.

Ещё полминуты, и они закончили: издавшая блаженный стон Элиша, и довольно рыкнувший Инай. Брутус сжал кулаки, вне себя от злости готовый ворваться туда и разметать их по стенам, своих новообретённых врагов, но они вдруг заговорили, и он остался подслушивать.

- У меня новость для тебя. И для Рогеро тоже, - часто дыша, сказал Инай. - Как он, кстати? Ни в чём тебя не подозревает?

- Как будто когда-то он видел что-то, кроме работы, - презрительно фыркнула Элиша и жадно спросила: - Что за новость?

- Берссов больше нет. Мне их сдали, и я разнёс всю семейку из крупного калибра. Скоро нас попросят обратно, будь уверена. Наконец вернёмся домой! Ну, разве не здорово? Что ты молчишь?..

Судя по звукам, Элиша вскочила с кровати и тут же закричала на него:

- У тебя совсем крышу снесло?! Что ты творишь? Они нас позовут, да! Чтобы расстрелять у стены! Слишком много совпадений, Инай! Чем ты думал, идиот?!

- Ну тихо, тихо, - в голосе ауриса появились металлические нотки. - Никто и не свяжет. Сливший мне информацию утоп вместе с ними. Ни свидетелей, ни зацепок. Как с Зориными тогда. Мы в выигрыше, Элиша.

- О, про Зориных даже не вспоминай, мразь! Зря Рогеро тебя покрыл, когда тебя подозревали! Мы всё доверие потеряли - ты потерял, Аспитис тебя насквозь видит! И сейчас разглядит твою мерзкую душонку, понятно? Хоть бы спросил! Сколько можно резать всех направо и налево?..

- Успокойся, окей?

- Успокоиться? - Элиша задохнулась, и Брутус услышал звук звонкой пощёчины. - Вали отсюда на все четыре стороны, подонок! Чтобы духу твоего здесь не было! Рогеро я во всём признаюсь, и он всё равно меня поддержит! Вали, нет у тебя больше семьи! Не тяни нас за собой в болото!

Повисла мёртвая тишина, которую нарушил срывающийся голос Иная.

- Я же для вас стараюсь... Я вас из этого самого болота на своём горбу вытащил! Я отобрал всё у Зориных - для вас, и только ваша бездарность выделила Берссов! Я нашёл вам трианг, деньги! Как ты смеешь мне это всё говорить?!

- Ещё не то скажу, если не уберёшься!.. Отпусти меня, понял, а то весь посёлок тут соберётся! Отпусти, сволочь!..

Брутус не выдержал - он влетел в комнату, и Инай при его появлении перестал заламывать Элише руки. Он спал с лица, видно, осознав, сколько услышал и понял его племянник.

- Вон, - прошипел Брутус. - Предатель. Ненавижу. Убирайся отсюда, пока я отцу всё про нас с тобой не рассказал. Ты, мама, кстати, лучше обо всём молчи. Что стоишь, Инай? Меня плохо слышно?

Инай отпустил Элишу и начал одеваться. Он совсем посерел, сник, а в глазах, которые перед уходом он последний раз вскинул на Брутуса, стояло безумие - мрачное, тягучее, глухое, так не подходящее ему.

- Прости, - одними губами проговорил он и исчез за дверью.

Когда он уже был на крыльце, с незнакомого номера ему позвонила Дарси, и, внимательно выслушав её, Инай остервенело швырнул телефон в стену своего бывшего дома. Вот теперь всё точно кончилось. Его семья отреклась от него, его смысл жизни - вся жизнь, - его Брутус назвал его предателем и выгнал, а они - живы. Последний Берсс, Дарси-подстилка, с младых лет готовая пасть куда угодно низко, лишь бы подняться чуть выше своего паршивого плинтуса, - они будут ходить и дышать, когда для него всё кончилось? Жить, когда ему хочется просто лечь и сдохнуть?

Она всё ещё любит его и потому дала наводку. Через пять часов максимум они зальют своей кровью весь пол того дома, который помог им выжить. А потом...

Как там иногда поговаривал Брутус: "...и очистит всё священный огонь"? Лучшее избавление от боли - это просто ещё большая боль...

Самолёты в Канари летали чуть ли не каждый час из ближайшего к ним крупного города, так что уже спустя час Инай сидел в салоне, не чувствуя ничего, кроме жажды крови. Его перекосило в чёрную тоску, и за её душным туманом едва-едва проступали важные мысли о подготовке будущего убийства. Схрон оружия - всё там же. Не забыть бензин. И удостовериться, что нет оцепления дома, - вдруг Дарси всё же вызвала помощь? Хотя тогда она не стала бы предупреждать его. Влюблённая идиотка, источник его новостей - а теперь проблем. Её можно отблагодарить за верность и убить побыстрее.

Тёмный, как будто всё ещё спящий дом, хотя уже перевалило за полдень, Инай нашёл быстро: коттеджный посёлок располагался в двух километрах вниз по реке от сейчас закрытого из-за взрыва моста. Ливень припустил с новой силой, когда аурис приблизился к дому, - гимн органных труб, антураж для торжества мести, чтобы всё было чин по чину. Инай обошёл особняк по периметру - свет горел в задней комнате, и там сидел Алан. Работающий телевизор мельтешил картинками, брюзжал звуком - интересно, его вообще было слышно за шумом стучащего по крыше дождя?

Задняя дверь оказалась незапертой, и Инай ступил в дом, чутко прислушиваясь и изо всех сил напрягаясь, чтобы быть в тонусе: его психические реакции отказывали, а лекарство он не взял, зачем оно самоубийце? Ни единой души вокруг, куда же спряталась крошка Дарси? Инай достиг комнаты, где сидел Алан, вскинул пистолет и поздоровался: