– Восемь минут.

Уотсон недоуменно хмурится, а потом ухмыляется.

– Извращенец… считать минуты между стояками, – Джон вытягивается на постели, с преувеличенным вниманием разглядывая потолок и, не отрывая взгляда от штукатурки, безразличным тоном добавляет: – Мне хватит шести.

Шерлок резко переворачивается и щекотно пробегает пальцами по ребрам Джона так, что тот подскакивает от неожиданности и, смеясь, уворачивается, отталкивая руки, но прижимаясь всем телом.

Джон решает, что пора избавиться еще от пары ненужных вещей. Он стягивает с Холмса брюки и, широко ухмыляясь, картинным жестом отбрасывает их в самый дальний угол комнаты. Возможно, ему хочется услышать, как возмущенно потом будет ворчать Шерлок, а возможно, хочется понаблюдать, как он будет идти за ними через всю комнату в одних трусах, а еще лучше – без них. Джон задумывается на пару секунд, представляя подобное развитие событий, и Шерлок, конечно, не может этим не воспользоваться. Он резко приподнимается на локтях, обхватывает Джона ногами и оказывается сверху. Теперь уже Джон смотрит на него снизу вверх, с бешено бьющейся жилкой на шее и закусив нижнюю губу, а в глазах – приглашение и вызов, и Шерлок не знает, что заводит его сильнее. Он улыбается в ответ и, неожиданно резко склоняясь, с силой прикусывает сосок. Джон закрывает глаза, выгибаясь над кроватью, и руки Шерлока подхватывают его под поясницу. Холмсу неожиданно приходит в голову мысль, что именно для этого эволюция и обеспечила человека противопоставленными большими пальцами: когда остальные удерживают добычу, большими можно вычерчивать нежные круги. Пальцы осторожно поглаживают, пока Шерлок зубами оставляет метки на теле Уотсона. Темные влажные полукружья, безболезненные и не грозящие превратиться в синяки после, сейчас они заявляют о том, насколько Холмс собственник. Джон знает это без всяких умных книжек признанных психологов, только лишь по тому, как сосредоточен Шерлок, по тому, как напряжены линии его согнутой спины, и только расслабленно вздыхает на каждый поцелуй-укус, чувствуя, как быстро в нем вновь пробуждается желание. Шерлок ставит последнюю метку под левой ключицей и обводит результат удовлетворенным взглядом. Самодовольно усмехнувшись в ответ на нетерпеливое движение бедер Джона, он раздевает его полностью, заканчивая скрупулезно расстегнутыми маленькими пуговками на манжетах, небрежно отброшенная рубашка повисает на самом краю кровати. Шерлок на мгновение хмурится, оглядывая партнера, и оставляет еще один, куда более ощутимый, след зубов на внутренней поверхности бедер. И замирает. Смотрит внимательно, настойчиво. Слишком серьезно для простого перепихона в подвальной комнатке маленького ресторанчика.

Джон уверен, что Шерлок сумасшедший, идущий по скользкому пути, и сейчас ему предоставляют возможность идти по этому пути не просто рядом – идти вместе. И вся ситуация настолько идеальна для совершения этого самого выбора, что… На ум приходит шахматная партия, где истинный профессионал знает итог с первой же поставленной фигуры. Холмс наверняка неплохо играет… Мысль не успевает оформиться, потому что Шерлок проводит костяшками пальцев по внутренней стороне его предплечий – и ничего постороннего в голове не остается. Важно только здесь и сейчас. Джон перехватывает запястье Шерлока, подносит к губам и, прикусывая пальцы, проводит языком по подушечкам и линиям фаланг. Холмс медленно отнимает руку, мягко задевая нижнюю губу, и тянется вниз, находя нежную кожу колечка мускулов. Когда входит первый палец, Джон жмурится и сжимает простыни, постепенно расслабляясь, пока губы Шерлока увлекают его в глубокий жаркий поцелуй. Шерлок совершенно точно знает, что делает, приводя любовника на самую грань точными выверенными движениями. Как нужно, где нужно, сколько нужно. Он знает, когда пальцы стоит заменить членом, и знает, с какой скоростью двигаться. Шерлок знает о нем все.

***

Полуподвальная комната в доме миссис Хадсон крайне неприглядна для потенциальных квартиросъемщиков. В ней царствуют сырость и холод. Обои темнеют и отклеиваются под тяжестью собственного веса, вздуваются и сочатся грязновато-желтой влагой. Дымоотвод камина не работает должным образом - и при попытке разжечь огонь комната наполняется сизо-черным дымком, копотью оседающим на плинтусах, забивающим трещины в шероховатой известке на потолке, отчего те расползаются во все стороны причудливым бессистемным узором.

Распластавшись на кровати и раскинув руки и ноги в стороны, Джон рассматривает их, пытаясь отдышаться после самого ошеломляющего оргазма в своей жизни, пока разгоряченное тело покрывается мурашками от холода. Раньше он никогда не замечал за собой привычки занимать так много места на кровати. Наверняка дело было в Шерлоке, примостившимся под боком и рассеяно выводящим замысловатые узоры на его теле.

Джон хмурится, когда настойчивая мысль стучит в уже ускользающее в сон сознание, и легко тормошит Холмса.

– Нам нельзя засыпать.

– Хм? – Шерлок сонно щурится на него снизу вверх.

– Когда вернется эта миссис, которая домовладелица, будет гораздо лучше, если мы будем одеты.

– Мы услышим, миссис Хадсон вообще довольно… экспрессивная дама. Спи. У нас еще несколько часов.

Джон проводит ладонью по его плечу и обнимает, притягивая ближе.

– Пить охота.

Как обычно, Шерлок находит весьма своеобразный выход – он тянется за поцелуем. Жажду это не утолит, но губы точно не пересохнут.

– И часто ты так развлекаешься?

– Как? – Шерлок немного отстраняется.

– Драки, погони, похищения, секс с одноклассниками, грабежи?..

– Нет. Ну не все сразу, по крайней мере, – Холмс качает головой и ухмыляется. – Это эксклюзивная насыщенная программа дня только сегодня и только для тебя.

Не способный больше удерживать рвущегося наружу счастья, Уотсон резко переворачивается на живот и утыкается в подушку. Сквозь приглушенный смех все еще ухмыляющийся Шерлок с удовольствием слушает, как Джон перечисляет все, что сделала бы инквизиция с Шерлоком, если бы до сих пор существовала.

– Если бы она все еще существовала, – Холмс, не удержавшись, проводит указательным пальцем по выступающим позвонкам соблазнительной, вздрагивающей от смеха спины, – я бы ее возглавил… И разрушил изнутри.

Джон тянется за покрывалом, накидывая его на них обоих, и думает о том, будет ли завтрашнее утро неловким и что будет с ними дальше. Но уверенно обнимающие его руки настраивают на оптимистичный лад, он засыпает, полностью довольный собой и прекрасным во всех отношениях миром.

***

– Джон…

Уотсон просыпается, когда губы Шерлока касаются его уха, и тихий шепот проходится по нервам теплым щекотным ветерком. С трудом разлепив глаза, он сонно щурится в ответ, его внутренние часы возмущенно заявляют, что еще никак не утро, прошла всего пара часов.

– Слушай, – командует Шерлок, приподнимаясь над подушкой. – Значит, мы еще успеем.

– Что? – Джон осекается, когда к его губам прижимается палец.

Он прислушивается, параллельно с удовольствием разглядывая темные растрепанные завитки волос, падающие Холмсу на глаза, его чуть хмурые брови и все еще полный расслабленной неги взгляд. Наверху скрипят половицы, хлопают двери, бежит вода. Джон вздрагивает, выше натягивая одеяло.

– Это вернулись?..

– Нет, – Шерлок уверенно категорично мотает головой. – Думаю, это домовладелица. И еще, думаю, нам пора вставать.

Шерлок улыбается, сверкая белыми зубами в полутьме и, резко подскакивая, начинает натягивать одежду. Джон следует его примеру: быстро, но спокойно одевается, наблюдая, как Шерлок со скоростью света мечется по комнате, пытаясь одновременно надеть штаны и рубашку, от чего забавно прыгает на одной ноге, чудом удерживая равновесие. Джон знает, что у него сейчас очень глупая и очень влюбленная улыбка. Он чувствует, как начинают болеть щеки, но не может прекратить. Заметив это, Шерлок на мгновение прекращает изображать из себя неутомимый смерч, быстро целует Джона, подталкивает к двери, а сам начинает отчаянно в нее колотить.