Проворные пальцы пробрались под свитер, от прохладного прикосновения к разгоряченной коже Джон вздрогнул, и у него перехватило дыхание. Это ощущение – ладони Шерлока на талии – не должно было казаться настолько эротичным, но вместе с тем в нем было нечто большее: обещание дано, они связаны друг с другом. В нем не было призрачности поцелуя. Во сне ведь не бывает ни мозолей от струн скрипки, ни неуверенной дрожи.

И именно это прикосновение – легкое, но многообещающее – как ничто другое убедило Джона в реальности происходящего. Как будто щелкнула кнопка, превращая так долго желаемое в действительное – Шерлок в его объятиях, наклоняющийся в поцелуй за поцелуем, в то время как сам он тянулся ему навстречу. Все было беспорядочно и неловко, и Джон стремительно терял голову, растворяясь в ласках Шерлока и ощущениях кожи и шелка под пальцами.

Халат Шерлока сполз уже с обоих плеч, собравшись у локтей и каскадом свешиваясь с дивана. Джон гладил его руки и грудь, задев твердые соски и заставив Шерлока охнуть от удовольствия, а потом скользнул по подтянутому животу к уходящей под резинку пижамных штанов дорожке волос.

Осторожно, Джон опустил руку на ткань, обхватывая, и хищно улыбнулся, когда у Шерлока вырвалось его имя, и тот дернулся всем телом, прогнувшись и вжимаясь в его ладонь, горячий и крепкий.

К несчастью, диван был слишком узким, а кожаная обивка – чересчур скользкой. Колено Шерлока поехало в сторону, и только быстрая реакция Джона спасла их от болезненного приземления на пол – он схватил Шерлока за руку и откинулся назад, потянув за собой и не давая свалиться.

При виде мелькнувшего на лице Шерлока недоумения у него вырвался тихий смешок, тут же угасший, застрявший в горле, стоило только их взглядам встретиться. Расплавленное серебро глаз друга сменилось предгрозовым сумраком с проблесками зелени, легко различимой с такого близкого расстояния. И если оставались еще хоть какие-то сомнения в его искренности, все они развеялись при хриплых звуках голоса, произнесшего одно единственное слово.

- Спальня?

Все, отсюда пути назад не будет. Джон мог чувствовать, как покачиваются мгновение весы и опрокидывают их обоих в неизбежное, и был счастлив этому падению. Губы его изогнулись в улыбке, когда он встретился глазами с Шерлоком, позволяя тому разглядеть и проанализировать все свои чувства, и смог выдавить ответ напряженным от желания голосом.

- О, боже, да.

Постель приняла их, как будто они были любовниками уже не один год. Гладкие простыни сбились под ними, когда Шерлок стащил с Джона свитер вместе с надетой под низ футболкой и потянул его на себя, откидываясь назад. Они сталкивались губами, зубами, языками, а Джон все пытался прикоснуться ко всему телу Шерлока разом, проводя ладонями вдоль ребер и по груди, и тот запрокинул голову, прогнувшись и подставляя под ласки шею.

Руки его сжались на пояснице Джона, спускаясь к поясу джинсов, когда тот накрыл губами трепещущую жилку, касаясь языком пьянящего биения пульса под челюстью, и повел приоткрытым ртом ниже, жадно вдыхая запах пота, желания и – едва заметный, почти уже выветрившийся после душа – горьковатого мыла. У самой ключицы Джон оставил ярко-красную отметину, вырвав из груди Шерлока слабое рычание – звук не угрозы, но возбуждения.

Быстрым движением Шерлок перекатился, укладывая Джона на спину; ловкие пальцы потянули вниз собачку молнии, и резкий звук разнесся по комнате, заглушая на секунду их прерывистое дыхание.

Мгновением позже тишину нарушил Джон, пытающийся подавить хриплый вскрик, когда ладонь Шерлока нырнула под джинсовую ткань, сжимая член, ловкая, знающая и – смутно, сквозь застилавший разум влажный туман, осознал Джон – любопытная, как и всегда. Он чувствовал, как Шерлок, склонивший голову и прижавшийся лбом к его животу чуть ниже пупка, ласкает его, одновременно изучая и запоминая реакцию. Горячее дыхание щекотало кожу, и когда ее коснулся язык, Джон – как ни пытался сдержаться – дернулся навстречу.

- Черт, - простонал он, сжимая руку в волосах Шерлока, пока тот стаскивал к коленям его джинсы вместе с бельем. Мимолетная скованность испарилась, стоило только жарким влажным губам сомкнуться на его члене, и Джон задохнулся и стиснул зубы, напрягшись всем телом в попытке не кончить тут же, от первого же прикосновения языка.

- Нет, - смог, наконец, выговорить он, потянув Шерлока вверх, отталкивая – все, что угодно, лишь бы его поняли. – Иди ко мне. Пожалуйста… пожалуйста, - связная речь почти отказала. Он представлял это так часто, лаская сам себя в отчаянном до боли желании, и осознавал, что сейчас долго ему не продержаться, но в этот, их первый раз, он хотел видеть.

Шерлок сильно и вызывающе провел языком по его члену от основания до головки, и Джон, издав невнятный, полузадушенный звук, подтянул его повыше. В поцелуе смешался вкус обоих: самого Шерлока и смазки, выступившей на его собственном члене – кружащее голову сочетание, заставившее их застонать в унисон; но если руки Шерлока только крепче сжались на бедрах, то Джон нырнул ладонью под резинку его пижамных штанов и наконец – наконец-то – добрался до цели.

- Ах!..

Этот глухой, сдавленный вскрик, полный неприкрытой страсти, эхом зазвенел в теле Джона, и нервы завибрировали подобно струнам, словно он стал скрипкой Шерлока. Он перевел дыхание, скользя рукой по обжигающей бархатистой плоти, напряженной и наполняющей предвкушением. Джону уже доводилось ласкать мужчин, и с точки зрения анатомии Шерлок ничем не отличался, но все происходящее несло в себе отпечаток чего-то крайне важного, прежде не знакомый, - доверие здесь играло не меньшую роль, чем оргазм, и при этой мысли все внутри счастливо дрогнуло.

Торопливыми движениями он стянул хлопковую ткань ниже по бедрам Шерлока, желая не только чувствовать тугую и крепкую плоть в своей руке, но и видеть, чтобы наложились одна на другую картинки, воспринимаемые осязанием и зрением.

Светлая кожа тела Шерлока здесь была смуглее; член дернулся в гнезде темных завитков, когда Джон провел рукой вверх, покружил большим пальцем по головке, размазывая выступивший прозрачный предэякулянт, и Шерлок вскинул дрожащие бедра. Напряжение накатывало на обоих волнами, будто тетиву натягивая мышцы.

Шерлок потянулся к тумбочке, неловко пошарил в ящике, доставая смазку, и выдавил себе на ладонь прохладный гель, прежде чем снова обхватить член Джона скользкими пальцами и продолжить движения.

В постели, по крайней мере, Джон мог пользоваться правой рукой с тем же успехом, что и левой, так что он пустил в ход ее, давая и себе, и Шерлоку больше пространства, чтобы ласкать друг друга лежа на боку, лицом к лицу, придвигаясь один к другому в отчаянном желании быть как можно ближе. Джон распределил смазку по члену Шерлока, и продолжил водить, обхватив пальцами, с влажным и непристойным звуком. Какая-то его часть требовала большего – наполнить или быть наполненным, но он сомневался, что хоть кто-то из них будет в силах продержаться так долго. Он дрожал от возбуждения, все тело вибрировало от оглушающего пульса и хриплого дыхания, и Джон осыпал Шерлока поцелуями повсюду, куда только мог дотянуться.

Губы Шерлока скользили по шее и плечу раскаленным клеймом; он с головой окунулся в чувственное наслаждение, двигал рукой вверх-вниз, наращивая сладкий темп, пальцами второй сжимая и перекатывая мошонку. Во всем этом проскальзывало что-то отчаянное, беспомощная суматошность, вызванная накатившим желанием, от чего жар в животе Джона разгорался сильнее.

Джон чувствовал, как вздымается грудь Шерлока, как колотится его сердце: пульсация отдавалась в его скользящей по члену ладони. Руку начало тянуть, угрожая свести судорогой, когда Джон ускорил движения, но это не имело никакого значения, ведь Шерлок громко всхлипнул и крепко зажмурился, шепча его имя.

- Посмотри на меня, - попросил Джон. Их общий ритм сбился, они водили руками вразнобой, неспособные уже ни на что, кроме этих движений, но он хотел видеть, как Шерлок полностью теряет самоконтроль, и знать, что причиной тому именно он. Джон потерся носом о нос Шерлока, стараясь сдержать беспорядочные движения собственных бедер, хотя по венам растекался огонь, все нарастающий с каждым движением сжимавшей член ладони.