- Вы всегда были его лечащим врачом? – наконец рискнул поинтересоваться Джон. Одно дело - читать медицинскую карту Шерлока, но беседа с кем-то из тех, кто писал эти заключения, давала возможность посмотреть на все под другим углом.

- Меня пригласили год спустя после начала его приступов, когда первичная диагностика не обнаружила никакой причины. Его мать была готова платить, чтобы иметь в своем распоряжении самого лучшего специалиста, и в результате за свои деньги она получила меня, – что-то промелькнуло на ее лице, и Джон узнал это выражение. Шерлок выглядел точно так же, когда вспоминал о делах, что ему так и не удалось решить – странная смесь недовольства самим собой и досады на головоломку, которая отказалась раскрыть свои секреты. – Впрочем, это ни к чему не привело. В конце концов, мы вынуждены были сосредоточиться на поиске путей, как облегчить его боль, что само по себе было непростой задачей. Едва достигнув совершеннолетия, он уехал из родительского дома. Я ничего не слышала о нем с тех пор, когда ему было девятнадцать, полагаю.

- И сейчас у него появился новый симптом, - пробормотал Джон, неспособный скрыть страх в своем голосе, который сдавленно прозвучал в замкнутом пространстве экранированной комнаты. Он ощутил на себе пристальный взгляд доктора Патель, но не поднял голову, по-прежнему глядя в пол.

- Врачам всегда сложнее, когда болеют их любимые, - произнесла она с неожиданной мягкостью, - хотя бы потому, что мы знаем, как плохо все может обернуться.

Джон не стал поправлять предположение об «их любимых». Не было в этом никакого смысла, когда на щеке его все еще ощущалось прикосновение Шерлока, а сердце глупо трепетало при воспоминании о встретившемся с его глазами напряженном взгляде, просящем не волноваться. Для стороннего наблюдателя они наверняка выглядели как любовники, и какое другое объяснение он мог дать?

- Скажем так, доктор Ватсон, на этих изображениях нет никакой очевидной причины для беспокойства, - доктор Патель указала в направлении экранов, и Джон, подняв голову, увидел, что она вновь сосредоточена на поступающих данных. – Мне необходимо провести более тщательный анализ и сравнить эти снимки с теми, что мы делали в последний раз. Безусловно, между ними будут небольшие различия, поскольку мистер Холмс в то время был еще юношей, но это предоставит нам всю требуемую информацию.

- Сколько это займет? – спросил Джон, выпрямляясь, когда обследование подошло к концу, и тяжелое пощелкивание и лязганье аппарата прекратилось. – Сколько времени Вам потребуется, прежде чем Вы будете знать наверняка?

- Возможно, пара часов, - ответила доктор Патель, вернувшись к своей прежней безразличной манере поведения, и обращая на него внимания не больше, чем на мебель. – Я зарезервировала также, исключительно из доскональности, оборудование для компьютерной томографии, и мы проведем ее, как только будет возможно. Ко времени ее окончания у нас на руках уже будет анализ крови, – она обернулась к одной из медсестер. – Пожалуйста, проводите мистера Холмса и доктора Ватсона в палату 201.

Джон поднял бровь. До этого они находились в помещении для вновь поступивших больных, пусть и изолированном от остальных, больше похожем на кабинет, чем на общий зал, но не оборудованном ничем, кроме медицинской техники для чрезвычайных ситуаций. Теперь, похоже, Шерлок получил персональную палату, и Джон легко почуял в простоте решения этого вопроса влияние Майкрофта. Наверное, это было частью его «дела».

Медсестры прикатили из коридора кровать Шерлока и помогли ему перелечь с кушетки аппарата МРТ на матрас. Джон смотрел, как друг откидывается со вздохом на спину и вытаскивает из ушей затычки, прежде чем прижать руку к глазам. Это был все тот же блокирующий свет жест, что Джон наблюдал постоянно последние пару дней, и он прикусил язык, сдерживая поток вопросов относительно самочувствия Шерлока. Назойливого шума томографа, вероятно, хватило, чтобы в голове друга вновь зашевелилась боль, и он не хотел причинять ему дополнительные страдания, добавляя свой голос к шуму и разговорам вокруг.

Линолеум поскрипывал под его ботинками, когда он шел, положив автоматически одну руку на бортик кровати Шерлока - скромное звено, соединяющее их - пока они направлялись в указанную доктором Патель палату. Это была стандартная комната, выкрашенная в нейтральный цвет, достаточно просторная, чтобы позволить врачам и медсестрам, в случае необходимости, беспрепятственно выполнять свою работу. Джон молча смотрел, как Шерлока снова подключают к капельнице – на этот раз только для гидратации организма; на палец детектива вернулся датчик пульса.

На полу оказались две сумки, в которых Джон обнаружил одежду для себя и для Шерлока, а также пару книжек и кое-какие туалетные принадлежности. Вряд ли Майкрофт проехался до Бейкер-стрит самолично, но кто-то, без сомнения, получил от него подробные инструкции.

Не говоря ни слова, Джон отпихнул сумки в сторону ногой и, подняв голову, осознал, что Шерлок наблюдает за ним с кровати. Друг был бледен даже на фоне простыней, на лице его не осталось никаких красок, кроме кругов под глазами. Точно так же он выглядел после слишком затяжного расследования, но тогда Шерлок был оживлен, в нем горел огонь, несмотря на то, что организм совершенно обессилел.

Сейчас ничего этого не было. Он просто выглядел усталым и больным, кожа его была похожа на пергамент, а волосы спутанными прядками прилипли к подушке.

- Ты выглядишь ничуть не лучше меня, - слова Шерлока закружились в воздухе, отвечая на невысказанные мысли Джона, словно те были написаны у него лбу. Однако в голосе друга, по крайне мере, было что-то от того человека, что он знал, и плечи Джона расслабились, когда он упал на стул рядом с кроватью.

- Рассказывай, - приказал Шерлок. – Почему ты так нервничаешь?

В ответ Джон слабо и невесело рассмеялся.

– А почему ты – нет? – требовательно спросил он, прежде чем со всей силы прикусить губу. Нервировать Шерлока в данной ситуации было не лучшей идеей. То, что друг, похоже, совершенно не беспокоился, было хорошо.

- Ты себя не видел, Шерлок. Твоя мигрень невероятна сама по себе, но в сочетании с эпилептическими припадками? – он покачал головой; слова не шли у него с языка. – Я переживаю, что за этим может стоять нечто худшее. Что ты не будешь прежним, даже если врачи облегчат твое состояние. Твой мозг – не просто часть тела, что управляет жизненными процессами, именно он делает тебя тем, кто ты есть. Я не… - Джон поперхнулся и глубоко вдохнул, опустив голову и ненавидя себя за то, что звучал таким сломленным. Может быть, если бы он не провел так много времени без сна, он смог бы лучше контролировать свои эмоции, но прямо сейчас он чувствовал себя слишком раздавленным, чтобы держать лицо. – Я не хочу потерять лучшего друга.

Джон услышал, как зашуршали простыни, и, подняв голову, увидел, что Шерлок свесил ноги с края кровати. Детектив потянул за провод, прикрепленный к датчику, вытягивая его так, чтобы тот дал ему возможность опуститься перед другом на корточки, что он и проделал, щуря глаза и двигаясь не совсем уверенно, но не обращая никакого внимания на протесты Джона.

- Посмотри на меня, - скомандовал он, сбрасывая руку Джона со своего плеча и крепко сжимая ее в ладонях. – Если бы речь шла о серьезном новообразовании в мозгу, то симптомы были бы куда более комплексными и проявлялись бы постепенно. Если бы дело было в инфекции, то у меня, как минимум, поднялась бы температура, – он медленно покачал головой из стороны в сторону, словно отметая эти возможности. – Джон, это из-за мигрени. Я никуда не исчезну.

- Но именно это и происходит. После припадков…

- Так всегда бывает, и ты это знаешь. Ты сам мне это сказал в первое же мгновение, – та рука, в которой не было катетера, сжала пальцы Джона, крепко, почти болезненно и удивительно сильно, принимая во внимание, каким ослабевшим казался Шерлок.

- Ты не представляешь, как это выглядит, - прошептал Джон и откашлялся, прежде чем вновь заговорить. – И неужели ты, правда, думаешь, что твои симптомы не подходят под определение «комплексные»? – спросил он. - Я никогда не видел ничего подобного.