- Дарья, вы подумайте, прежде чем принимать необратимые решения. Судя по тому, что рассказывают наши гости, политическая обстановка на Йонисе отнюдь не способствует романтическим поискам.

- Спасибо за заботу, Костя, - кажется, я его удивила второй раз на неделе, - значит, мы с Нессой знакомы уже семь лет, надо полагать, поддерживали связь по переписке? Кстати, передайте мои комплименты создателям документов.

Лейтенант не ответил. Но я не успокоилась:

- А льер Редрих? Наверное, будет навещать.

- Назовётся двоюродным братом, только, конечно, не с таким именем. Но это дело будущего. Вы подумайте о себе, Дарья. Кроме необъяснимого упрямства, не вижу ни одной причины соваться в касту второсортных существ в неразвитом обществе, - он изучающе рассматривал меня, не находя никаких отличий от тысяч других.

- Наш формат – неадекват, - пробормотала я, смущаясь от такого пристального внимания.

Наверное, он постановил для себя – не отвечать на очевидности.

- Лейтенант, я в воскресенье собираюсь увезти всю компанию на дачу к бабушке.

- Хорошо, я подготовлюсь, - да он просто смеялся надо мной!

- Не уверена, что бабушка обрадуется вниманию органов, - жирно намекнула я.

- Это даже как-то невежливо так сразу отказывать, - сообщил Иртанов, заглядывая в кружку.

Да что с ним такое! Какой-то каскад юмора…

- Конечно, приезжайте.

- Приезжай.

Я несколько секунд тупо на него смотрела. Потом мозги заскрипели:

- А, ну да, приезжай. Но тогда и льеру надо имя.

- Какое имя? – мимо меня протиснулся льер. Я вскочила налить чай.

- Даша в воскресенье приглашает нас всех на дачу.

- Это где бабушка живёт? – рядом уселась Несса, распространяя запах ландышевого мыла и мытной пасты.

- Да, - "и почему я почувствовала себя как в ловушке?", - я вас представлю друзьями, и будет странно, если мы будем обращаться друг к другу на Вы, среди друзей у нас принято звать по короткому варианту имени. Меня – Даша, лейтенанта – Костя, Ванессу – Несса, а как называть льера – непонятно.

- У вас нет имени Редрих? – с любопытством спросила Несса.

- Можно Фридрихом, - размышлял Иртанов.

- Тогда уж сразу Фрицем, - поморщилась я. – Фред? Эрик?

- Пусть остаётся Редрих, мало ли было странных имён! Вдруг в следующий раз встретятся, не надо будет судорожно вспоминать, - предложил лейтенант.

- Ой, мне пора собираться! – я заметалась, споласкивая кружку, споткнулась, упала на льера, извинилась, споткнулась, упала на Нессу, извинилась, наконец-то выбралась с кухни и тут только поняла, что это диверсия дара. Он требует – и срочно!

Из подъезда я уже выбегала. Завернув за угол, махнула первому попавшемуся такси. В машине отбила смс Роману: "Опоздаю часа на два, прости".

Мы скоро выехали за город, мчались на дачу. Когда определилось направление, я схватила телефон и начала набирать бабушкин номер. Гудки шли, но трубку никто не брал. После трёх неотвеченных звонков я набрала номер дяди:

- Кавьяр Матвей у телефона.

- Это Даша. Дядя Матвей, бабушка не отвечает. У меня нет номера деда.

- Дед дня три как уехал на обследование. Ты не переживай, я сейчас перезвоню.

- Я уже подъезжаю, - выпалила я.

Дядя тут же сообразил:

- Сразу позвони, Даша!

- Да, конечно.

Минут через пятнадцать мы остановились у нашей дачи.

- Пожалуйста, подождите меня, - попросила водителя.

Бабушка лежала у кровати:

- Дашенька, не могу встать, - заплакала она.

- Сейчас, бабуль, - я сама чуть не разрыдалась, подхватила её под руки, втащила обратно на кровать.

- Бабуль, давай оденешься, там нас такси ждёт.

Я быстро вытащила из шкафа бабушкино повседневное платье, накинула платок, натянула носки, летние башмаки.

- Ба, где документы? – Бабуля махнула на сумку, я на мгновение почувствовала себя неловко, но всё же пересилила, проверила паспорт и медицинскую страховку. В боковом кармашке нашёлся мобильник. – Всё на месте. - Я посмотрела на бабушку и оценила свои силы, - бабуль, ты посиди, я шофёра попрошу помочь.

Вместе с таксистом мы аккуратно усадили бабушку на заднее сиденье.

- Дядя Матвей, мы подъедем к приемному покою 2-й больницы, встретимся там. Бабушка сама не знает, что случилось, двигается с трудом… Спокойна… Да, хорошо.

Бабуля успокоилась, я тихонько пожала ей руку, подбадривая.

У ворот больницы уже стояли Димка с дядей Матвеем. Только такси остановилось, как мужчины подскочили. Димка стал рассчитываться с водителем. Дядя Матвей открыл дверцу и стал помогать бабушке:

- Не волнуйся, мам, доктора разберутся.

Я забрала бабулину сумку, поблагодарила водителя. Димка подхватил бабушку с другой стороны.

- Воспаление седалищного нерва при остеохондрозе пояснично-крестцового отдела позвоночника, - любезно пояснил доктор всем нам троим, ожидающим в отсеке для посетителей. – Паника, шок, испуг - в этом возрасте не шутки. Первым делом необходимо снять болевой синдром. Для этого назначим курс инъекций. Кроме этого, мягкое успокоительное, любые противовоспалительные сборы заваривать. Не греть, тяжести не поднимать, резких движений не совершать. После окончания курса записаться на физиопроцедуры, далее по состоянию выпишет врач в поликлинике.

Он вручил дяде Матвею список рекомендаций и строго закончил:

- И уж, конечно, никакой дачи ближайшие три месяца!

С работы я позвонила Иртанову.

- Дача отменяется. Бабушка сильно заболела. Я задержусь сегодня.

- Понял.

- Как вы там?

- Благополучно.

Вот и поговорили.

Бабушка ругалась и отмахивалась от нас:

- Не придумывайте! Чего это я у вас валяться буду, когда у самой двухкомнатная квартира пустует!

- Но, мам, как ты будешь управляться?

- Прекрасно управлюсь. Ольга из 12-й квартиры сделает уколы, чтобы в поликлинику не таскаться. Лягу на родной диван и буду телевизор смотреть. Вези меня домой, Матвей, - если б не тревожность ситуации, можно было бы сказать, что бабушкин голос звучит довольно и чуть ли не радостно.

- Бабуль, только ты повесь телефон на шнурок. Чтоб на шее висел. А если спать ляжешь, то чтоб под рукой был, - напоминала я.

- И если что, сразу звони, - хмуро добавил Димка.

Мы вышли провожать бабушку с дядей Матвеем. Она уже совсем оправилась, если и болело, то вида не показывала. Ну это мне да тёте Гале, а сын с внуком и так чувствовали.

- Дашка, ты, вроде, и переживаешь по виду, а по мне – как будто никого рядом нет, - мрачно сказал Димка, провожая взглядом отцов автомобиль. Тётя Галя не вышла, стало быть, у нас минутка откровенности.

- Но ведь так лучше, чем было в феврале? – меня снова захлестнула обида. Что ж такое, я же давно всё простила!

- Не уверен, - сказал брат, помялся и спросил, - как ты это сделала?

- Не знаю, Дим, - я пожала плечами.

- Зайдёшь? – он мотнул головой в сторону подъезда.

- Нет, поеду, пожалуй.

- Как знаешь.

Он, не оглядываясь, направился домой.

Я шла и глотала слёзы. Этот суматошный тяжёлый день совсем меня подкосил. Димка явно не поверил. Да и, похоже, если раньше рядом со мной ему было неприятно из-за сильной безответной влюблённости, то теперь – из-за того, что рядом со мной его чутьё сбоит. Но если был бы выбор, то меня так больше устраивало. И то, что бабушка меня "не видит" - тоже устраивало.

"О! У вас есть хранитель! – Лали улыбалась, - вот кто вас скрывал всё это время!"

Точно! Вот кому надо быть благодарной. Я присела на ограду газона и вытащила дракончика.

- Спасибо, мой хороший, - ласково погладила его шейку. И он снова мне подмигнул!

- Так, значит, всё правда? Ты хочешь имя? Антошкой будешь? – дракончик закивал. – Ты только никому не показывайся, ладно? Я теперь буду бояться тебя потерять.

Рыжей каплей Тошка перетёк мне на запястье, обвился браслетом. Если брелок был – вид в профиль, то теперь – двухмерный вид сверху со сложенными крыльями. Кончик хвоста традиционно зажат в пасти. Оба фиолетовых глаза смотрят на меня. Один подмигивает.