– А ты хитрец, Кори. Давай начистоту: я сохраню твой секрет, доволен? Ни единой душе не сболтну. Будет пытать национальная гвардия, но я даже не пикну. Так что давай, выкладывай.

Сделав глубокий вдох, я зажмуриваюсь и говорю:

– Девушка Бена попросила меня и его заняться с ней сексом втроем.

– О боже! – Элли чуть не падает со стула от волнения. – До чего же горячо! Ты согласился? Если ты скажешь, что сделал это, у меня на долгие годы будет на что мастурбировать.

– Элли, у тебя вообще чувство меры есть? Притормози, – я затыкаю уши, а она шлепает меня по руке.

– Да ну брось. Не бывает слишком много информации, когда речь идет про секс. Так что не жадничай с деталями, ладно? Обещаю, все сказанное останется здесь, за этим столом.

Я закатываю глаза.

– Ладно, но если об этом кто-нибудь узнает, я буду знать, кого укокошить. И приду за тобой, женщина. Я преуспел в наемническо-убийственном искусстве.

– Нет такого слова, балда, – скрестив руки на груди, она откидывается на спинку стула. – Значит, вы занимались сексом. И как это было? Классно?

– Для начала должен сказать, что ни я, ни Бен не горели желанием в этом участвовать. Мы поддались уговорам. Бен пошел на это, чтобы порадовать ее, и я тоже согласился.

– И… – подгоняет меня она.

– Это было классно, да.

– Значит, рекомендуешь попробовать тройничок?

– Вообще-то, нет. Это в основном неловко, плюс куча хлопот. Но почти сразу я вообще забыл о ее присутствии.

– О-о… понятно, – глаза Элли едва не вылезают из орбит, и она снова наклоняется вперед. – Он поэтому с ней расстался? Потому что чувствовал то же самое, что и ты?

– Хотелось бы, но даже близко нет. Ну то есть, был момент, когда мы были с ним словно на одной волне. Особенно когда он схватил меня за шею, в то время как мы… э-э… финишировали.

Элли раскрывает рот в восхищенном шоке.

– Какой скандал! – не дыша, шепчет Элли. А я чувствую, как заливаюсь румянцем.

– Хотя мне трудно говорить непредвзято. Думаю, все же более реальная причина расставания в том, что он понял, насколько она эгоистичная. И насколько поверхностная. И кажется, она ему с самого начала не особенно нравилась.

– Ну, тебе-то она точно не нравится, это очевидно, – многозначительно глянув на меня, замечает она.

– Несмотря на твои намеки, это не просто ревность. Она подкатывала ко мне. И не только ради тройничка. Поначалу я старался игнорировать ее заигрывания, особенно когда узнал, с кем она встречается. Но на утро после своего предложения сообразить на троих она подбросила меня домой. И сказала, что несмотря на любое из решений Бена, она все равно хочет со мной переспать. Чтобы он не знал, само собой. Она не хотела расставаться со своим женишком-доктором – так она его называла. Наплела мне, что они поженятся, что оказалось полной херней, – проведя рукой по волосам, я кладу ее на спинку соседнего стула. – Она пыталась вломиться в мой долбаный номер в мотеле, Элли. Мне пришлось физически выгнать ее. Как женщина, имея при себе такого парня, как Бен, могла подумать об измене ему со мной? Я… ничто. Меньше чем ничто. Как она могла так поступить с ним? Как?

Элли качает головой и берет обе мои руки в свои.

– Успокойся, милый. Ты ни в чем не виноват. Ты просто попался у нее на пути, это не повод себя винить.

– Может, если бы я не согласился…

– Прекрати, – она крепко сжимает мои руки. – Да, ты невероятно привлекательный, Кори. Ходячий соблазн, точно тебе говорю. Но даже самый лучший парень в мире не может превратить хорошую женщину в плохую. Прошу тебя, перестань себя винить. Бен сделал дурной выбор, вот и все, – я смотрю в окно, но она наклоняется поймать мой взгляд. – Только представь, если бы ты не согласился и того секса не было… Бен бы мог жениться на этой ведьме, правильно?

Я улыбаюсь сквозь свою печаль.

– Думаю, тут ты права.

– Даже не сомневалась, – отвечает Элли. – Все-таки причина их разрыва не только в том, что она эгоистка. Бен же не дурак, и, думаю, знал это с самого начала. Но меня всерьез занимают только три вопроса. Первый: если он настолько расстроился в связи с твоим участием в сексе, почему тогда не перестал проводить время с тобой, вместо того чтобы дистанцироваться? Второй: почему он начал то безумие вчера в баре?

– Э-э… ну, чтобы поцеловать тебя, разве нет? – мне и самому это объяснение кажется притянутым за уши.

– Ну да, конечно. Он и парой слов со мной не перекинулся, Кори. Был только один человек за тем столом, в ком он был заинтересован, и это не я. Я старалась изо всех сил привлечь его внимание, уж поверь, но меня почти не замечал.

– Ладно, какой третий вопрос?

– А его я тебе уже задавала… Знает ли он, что ты в него влюблен? – с самодовольной улыбкой она откидывается на спинку стула. – Черт, да он вообще в курсе, что ты гей? Это как бы довольно важная информация.

От очевидности и гениальности ее слов у меня начинает кружиться голова.

– Элли, ты чертов гений! Как я мог всего этого не заметить?

Она победно пританцовывает, сидя на своем стуле, а я смеюсь так громко, что хостес и несколько посетителей оглядываются на меня.

– Милый наивный Кори, – говорит Элли. – Такой парень, как Бен, тем более натурал, ни за что не признается тебе в своей симпатии, если будет не в курсе, что ты гей. Он, наверное, сидит сейчас и с ума сходит, думая, что позволил себе запрещенные чувства к своему другу. А ты тем временем ждешь от него намек, чего не случится, потому что он думает, будто ты натурал.

– Вот черт. Я ждал от него то, что он будет стараться скрыть.

– Бинго, мой сладкий! Именно это и происходит, точно. Чего не понимаю, так это почему мне пришлось тебе на это указывать? Ты ведь жеребец нарасхват, по словам Бена.

– Он так меня называл? – с усмешкой отхлебываю кофе. – Это должно что-то значить, правильно?

– Ты правда не догадываешься, как он к тебе относится? Только не говори, что еще ни разу не пытался завоевать парня-натурала.

– Вообще-то я никого не разу не завоевывал.

Она смотрит на меня как на инопланетянина.

– Что ты имеешь в виду?

Прежде чем я успеваю ответить, подходит официантка с двумя огромными тарелками. Там креветки, устрицы, рыба, фаршированные крабы и овощи, зажаренные на гриле.

– Угощаю, – в ответ на мое озадаченное выражение лица говорит Элли. – Хорошо быть хозяйкой ресторана – можно кормить друзей.

– Выглядит обалденно. Даже не знаю, как тебя благодарить.

– Ну, для начала можешь закончить рассказывать. Почему ты никого раньше не завоевывал… во что я ни на минуту не могу поверить.

– Я правду говорю, – уверяю я и отправляю креветку себе в рот, не спеша пережевывая, хоть от острого соуса жжет язык. – И да, если мне был нужен кто-то, то в сторонке не стоял. Просто никогда не хотел кого-то, кто при этом не хотел меня.

– Конечно. Потому что все, с кем ты знакомишься, тебя просто жаждут. Боже, ты до крайности избалованный вниманием сексуальный сукин сын – ты и ведь и сам это знаешь, нет? И не в курсе, через что мы, простые смертные, проходим, когда влюбляемся.

Я вонзаю вилку в краба.

– Очень даже в курсе. Вспомни, почему я сейчас здесь. Бен, этот наш горячий доктор, смотрит на меня как на носителя бубонной чумы…

Элли смеется.

– Хочешь сказать, он носит жуткую маску в твоем присутствии? Местные будут в восторге от новой сплетни, если узнают.

Какое-то время мы сидим и продолжаем разговаривать, пока я ем, не переставая благодарить ее за угощение. Потом она встает и, подмигнув, берет кофейник.

– Мне пора идти, дорогой. Начинает подтягиваться народ. Оставайся тут, сколько хочешь, и наслаждайся едой – заказывай, что угодно, – уже сделав несколько шагов, она оборачивается. – Почему бы тебе не остаться сегодня у меня, раз говоришь, что не можешь вернуться домой?

– Спасибо за доброту, Элли. Я приму твое предложение, если не наберусь смелости вернуться домой.

Если у меня все еще есть дом.