Астрея не могла поверить в это. Она стояла и не моргая смотрела на бледное, посеревшее лицо матери, отказываясь верить в произошедшее. Желваки ходили по ее щекам, губы добела сжаты, а в голубых глазах, полных скорби и боли, наливались крупные, кристальные слезинки. Она протянула трясущуюся руку, желая дотронуться до щеки матери, но не смогла, и обессиленно упала на колени, уткнувшись головой в бог женщины.

  Теперь у нее не осталось родственников. Все дорогие люди, которых она любила, о которых заботилась и за которых переживала - мертвы! Она не видела смысла жить. Разум был заполнен отчаянием, а душа, словно разорваться хотела от раздирающей боли. Астрея не хотела плакать, но не могла остановиться, рыдая громко и навзрыд. А все ее попытки прекратить это глупое дело оборачивались неудачей.

  Все же, пересилив себя, девушка, придерживаясь руками за стены, встала на ноги. Они то и дело подкашивались, иногда Астрея падала, но, пролежав несколько секунд, снова вставала на ноги.

  - Простите!

  Брюнетка остановилась и прислушалась. Но голос за дверью молчал. И, когда девушка приняла его за игры утомленного разума, выкрик повторился.

  - Простите, это дом Холдманов?

  Дверь долго не открывали, и мальчишка уже подумал что дома никого нет, как дверь медленно поехала в сторону. Та, кто предстала пред молодым юношей, была болезненно бледной. Черные, растрепанные волосы торчали в разные стороны, облепляя болезненно бледное женское, очень красивое лицо. От этой красоты у мальчика перехватило дух. Но внезапно, в его душе что-то перевернулось, после того, как он увидел из под густых волос опухшие, покрасневшие глаза. Такие грустные, убитые, что девушку хотелось обнять, и забрать все ее невзгоды себе.

  - Что? - Хрипло просипела она, но даже эта хрипота ни капли не портила ангельский голос девушки.

  -Эмм... - Замялся мальчишка, забыв что именно привело его к этому дому. Но когда юноша все же сообразил кто именно послал его в деревенские дома, жалость, и странное чувство разочарования девушки, еще сильнее переполнило его душу. - В-вам повестка от лорда Леофрика.

  Астрея плавно, необычайно женственно и грациозно, как показалось юноше, взяла из его рук конверт, и тут же открыла. Глаза быстро забегали по письму, по прочтению которого, девушка начинала странно, пугающе улыбаться. Когда повестка была дочитана, Астрея не просто улыбалась - из ее рта вырывались нервные, устрашающие смешки. От ее странного поведения, у мальчишки по телу бежали крупные мурашки.

  Не сказав и слова, Астрея круто развернулась и вошла в дом, громко хлопнув дверью перед носом юноши. Странно, но повестка в армию, придала девушке что-то отдаленно похожее на смысл жизни. Конечно, она могла умереть, так же как отец и брат. Но разве сейчас не все равно? Возможно в ее жизни, перед смертью все-таки произойдет что-то стоящее...

  Ветер слегка колыхал выпавшие из кос прядки волос Астреи. Она стояла у порога своего дома и, без какого либо сожаления смотрела на родные стены, охваченные красными языками пламени. Огонь, отсветом ложилась на беспристрастное лицо молодой девушки, и, иногда, начинало казаться, что ее не волнует смерть родителя, что ей абсолютно наплевать на повестку и сгорающий дом. Вместе с которым сгорало и тело ее матери.

  Она дождалась того самого момента, когда огонь смогут потушить разве что высшие силы. Прикрыв глаза, девушка почтительно поклонилась богу пламени, благодаря за упокоение души женщины, и, больше не оглядываясь, направилась к месту сбора.

  Старенький, уже множество раз заклепанный плащ, резво следовал за своей хозяйкой, как раз под стать ее настроению. Астрея была зла. Эта ярость на ступень превышала даже отчаяние. Сам того не понимая, граф Эйлинс подарил девушке смысл жить. Теперь, она могла не держать в себе неприязнь к этому человеку.

   Граф прекрасно понимал, что Астрея ни за что на свете не бросит свою мать в одиночестве. И что же оставалось бедной девушке? Естественно пойти к могущественному графу и просить у него милости. А он, конечно же, взял бы из этого свое и воплотил свои грязные мечты в реальность. Вот только не все-то граф продумал. Разве мог он догадаться, что в это ужасное, солнечное утро, душа женщины вместе с огнем и пеплом, уйдет в потусторонний мир?

  Центральная площадь была заполнена новобранцами, со всех восточных окрестностей королевства. Стоял невообразимый гул, сквозь который иногда слышались смешки. Не удивительно ли? Всех их отправляют на смерть, но на лицах новобранцев не было грусти...

  В каждом городе и деревне отбирали тех, кто мог хотя-бы держать в руках оружие. Иногда взгляд цеплялся за женщин и девушек, которые улыбаясь, мирно общались друг с другом. Но, вопреки всей этой гармонии, в воздухе витало сильное напряжение. Люди ощущали себя загнанными в клетку, стремительно сужающуюся в размерах. Они умирали под ногами своих сородичей, не выдерживая сильную давку. Некоторые становились жертвами холодного оружия, истекали кровью и присоединяясь к ими же убитым людям. В конце концов в клетке оставалась пара израненных, потрепанных, иногда искалеченных людей, которые все таки смогли выжить. Тысяча к двум.

  Астрея не затерялась в толпе. Она уверенно двигалась вперед навстречу высокому помосту в самом центре площади. Иногда девушки приходилось протискиваться сквозь плотные группировки людей. Облитая совершенно разными словами, отнюдь не приличными, Астрея не прекращала своего пути. Бывало люди, видя настрой девушки, сами, не желая нарваться на неприятности, расступались перед нею, словно волны пред кораблем.

  - Астрея!!! - Девушка резко остановилась, злобно сжав небольшие кулачки. Все, кто сейчас был свидетелем такой реакции, в мерах безопасности, отступили на один шаг. - Дрянь!!! Сучье ты отродье!

  Отбрасывая невольных зрителей в стороны, на девушку шел граф Эйлинс собственной персоной. От его злобной ауры, люди чуть-ли не падали в обморок. Но Астрея не сдвинулась с места даже на миллиметр. Она с наслаждением смотрела на обозленное, искаженное от злости лицо графа. С каким то странным упоением наблюдая как мужчину распирает от ненависти к ней.

  - Мразь, редкостная, уродливая мразь! - Захлебывался в собственной злости граф. Еще даже не дойдя до девушки, он протянул вперед судорожно дрожащие руки, намереваясь сломать Астреи шею. Но не рассчитав скорость он пролетел мимо нее. В планы брюнетки не входила скорая смерть. Тем более в руках изгнанного графа.

   Она сделала легкий уклон в сторону, тем самым еще сильнее унизив здешнего "повелителя". Но тот не остановился. Озлобленно скривив аристократическое личико, граф, медленным шагом, направился на девушку. Его руки нервно тряслись, губы сильно, до бела сжаты, а черные глаза со злостью смотрели в холодные, беспристрастные очи Астреи. Но заметив собравшихся вокруг них зевак, граф немного поумерил пыл.

  - Ты должна пойти со мной! - Сквозь зубы прошипел граф.

  - Простите, но теперь я ничего вам не должна. - На губах Астреи появилась довольная, победная ухмылка, которая все сильнее и сильнее подрывала авторитет графа.

  - ТЫ МОЯ ПОДЧИНЕННАЯ! - его голос рокотал от еле сдерживаемой злости. Мужчина сделал широкий шаг на встречу девушке, но внезапно остановился, наткнувшись взглядом на хмурую фигуру в длинном, темно-сером плаще, величественно развивающимся на ветру.

  - Кажется вы заигрались, граф Эйлинс. - После этих слов, заставивших всех до единого замолчать, наступила тяжелая, звенящая в ушах тишина. Лорд Леофрик грациозно спрыгнул с помоста, не отводя от лица слегка растерянного графа, похолодевших, янтарных глаз.

  Астрея не могла видеть, кому принадлежал этот голос. Но то, как он действовал на графа, теплотой растеклось по ее замерзшему сердцу. Что-то такое было в голосе незнакомца, что заставило Эйлинса сжать губы и отступить на шаг назад.

  - Хочу напомнить вам, - Лорд Леофрик остановился немного позади Астреи. - Что теперь эта девушка проживает не в ваших владениях, в следствии чего, автоматически ваши слова, граф Эйлинс, становятся недействительными!