Астрея смело, с вызовом посмотрела в темные, скорее даже черные глаза лорда, всем своим видом призывая господина остановить неприемлемые действия . Но это произвело совершенно противоположные эмоции. Игривое выражение мгновенно исчезло с лица лорда Эйлинса, он грубо откинул девушку в сторону, сам, необычайно быстро переместившись следом за ней, хватая Астрея за тонкую шею.

  - Не смей разговаривать со мной в таком тоне! Ты - мелкая, ни чем не выдающаяся крестьянка, смеешь приказывать мне!?

  Слова были пропитаны ядом и необратимой злостью. Тонкие губы лорда дрожали от ненависти к безродной девице. Единственным, что сдерживало Эйлинса от удара - это нежелание испортить красивое личико Астреи.

  - Вздорный характер, сыграет с тобой злую шутку, милая. - Последнее слово он выдавил с нескрываемы отвращением. Мужчина ослабил хватку, но только лишь на мгновение: В следующую секунду он больно сжал пальцами челюсть Астреи, резко поднимая ее голову вверх. Выражение бойкости и злости на ее лице так и не поменялось.

  Звук разбитой посуды, оглушительно прозвенел в тишине дома. Лорд Эйлинс недоуменно охнул, пока-что не понимая, что именно сделала это молодая, беззащитная девушка. А сделала она неподобающие вещи: Разбила об голову лорда-господина стеклянную вазу! Из за головокружения мужчина пошатнулся, ослабляя хватку, и отступил назад.

  - Я прошу вас убраться из моего дома, Лорд Эйлинс! - Голос девушки понизился опасно низко, грозя обойтись не только одной вазой, но и тарелками, как раз таки стоящих неподалеку.

  - Ты... - Начал было лорд.

  - Убирайтесь из моего дома! - Для большей наглядности, Астрея показала пальцем на дверь.

  Лорд Эйлинс улыбнулся. Слабенько, хило, но этого хватило, что-бы понять, что спокойная жизнь отныне закончилась. А Астреи то, и не привыкать было! Ее жизнь никогда не блистала спокойствием!

  Мужчина, насказав и слова развернулся, и, глухо стуча каблуками, удалился прочь из дома Холдманов.

Вторая глава.

  В лучшей и единственной таверне на ближайшие сто вёрст, был аншлаг. Все старые и потертые столики, чуть ли не разваливающиеся под напором посетителей, обычно пустующие, были заняты людьми. В основном мужского пола. Но если хорошенько приглядеться, присмотреться, среди высоких, жилистых мужиков можно было заметить и представительниц прекрасного пола. Многие из них не уступали в размерах большей половине таверны. Настолько, что мозг сам собой отрицал их женственность.

  Ни что не могло оторвать новобранцев от приема пищи. Не смутило их и появление в дверях таверны здешнего мелкого графа. Графа, когда-то состоящего на службе у короля, но по каким то причинам сосланный в эту глухую деревушку.

  Граф Эйлинс внимательно осмотрел достаточно грязное помещение, чуть скривив от отвращения нос. Когда взгляд нашел искомое, граф, пересилив себя, шагнул внутрь здания. Его тут же окутал запах пота и грязи, чуть не заставившее ступить обратно на свежий воздух. Но граф, вновь скривившись, двинулся вперед.

  В самом темном углу, под тенью лестницы, ведущей на второй этаж, сидели четверо человек. Первый - огромный, высокий мужичила, с непомерным животом, еле влезавшим за стол. Он, за обе щеки уминал поданные кушанья, совершенно не обращая внимания на своих спутников.

  Вторая - симпатичная молодая женщина, подпирающая острый подбородок немного непропорциональной рукой, в черной, дырявой перчатке. Пододвинув свой ужин первому мужику, она с улыбкой наблюдала за тем, с каким аппетитом он яростно, даже не жуя, заглатывает пищу. Волосы были кроткими и светлыми, подстриженными под ёжика, что придавало ей какого-то странного шарма и задорности.

  Третий участник трапезы внимательно слушал, приглушенный разговор четвертого, успевая при этом засовывать в рот ложку с похлебкой и поправлять назад длинную, темную челку, постоянно лезшую в чашку с едой. И это сильно бесило его. Бывало до такой степени, что он даже переставал слушать разговоры четвертого. Темноволосый злобно смотрел на свои волосы, словно желая их испепелить своим взглядом. Но когда этого не получалось, он утробно рычал и заправлял чёлку за ухо.

  А четвертый, с улыбкой и хорошо сдерживаемым смехом, наблюдал за приступами детской ярости у своего друга. Мужчина замолчал, но даже это не привело третьего в чувства - он так и продолжал бороться с собственными волосами. Тогда четвертый, поправив на шее серо-бежевый, полосатый шарф, облокотился спиной о стену, закинув светлую, приятного, пшеничного цвета голову назад и прикрыл глаза.

  Но долго спокойствие не продлилось.

  - Лорд Леофрик! - трое, услышав фамилию своего командира замерли, прекратив заниматься своими делами. Даже темноволосый отвлекся от увлекательной битвы с собственными волосами и настороженно взглянул, все из под той же челки, на графа Эйлинса.

  Четвертый, лениво приоткрыв один глаз, скользнул взглядом по серьезному лицу графа, и снова вернулся в прежнее положение.

  - Чем обязан вашему присутствию, граф Эйлинс? - Голос прозвучал слегка ехидно, словно говоривший хотел поддеть пришедшего, насладиться эмоциями.

  - Я хотел-бы поговорить с вами... НАЕДИНЕ.

  - Что вы, граф, - Лорд Леофрик развел руками, издевательски приподняв кончики губ. - У меня нет секретов от коллег.

  Темноволосый граф недовольно сжал губы, но противиться не стал. Высоко задрав нос кверху, он продолжил:

  - Я хотел бы сделать вам выгодное предложение.

  После этих слов, светловолосый граф заинтересованно приоткрыл уже оба глаза, и медленно, все с той же улыбкой подался вперед. Его спутники, замерев, смотрели на пришедшего мужчину, внимательно вслушиваясь в диалог аристократов.

  - Неужели? - Послышался звонкий, ехидный смешок. - Ну что же, удивите меня, Граф Эйлинс.

  Еще немного и темноволосый правитель этой деревушки, от недовольства заскрипит зубами. Своевольное поведение сильно раздражало графа. Более того, он много слышал о жестокой натуре младшего представителя семьи Леофриков. С ними, он по собственному опыту знал, нужно быть осторожным.

  - В нашей деревне есть одна девица - отличный воин и отменный боец. Свое вырвет с зубами, с кровью и мясом, но никогда не бросит. Девушка с сильным, можно даже сказать мужским характером. А вы, лорд Леофрик нуждаетесь в бойцах. Я ведь прав?

  - Правы, - кивнул блондин. - Но я заинтересован, в чем же провинилась эта девушка, что вы решили подвергнуть ее смертельной опасности?

  - Я беспокоюсь лишь о королевстве, милорд, никаких личных претензий к этой девушке я не имею.

  Улыбка на лице блондина стала шире и хищнее.

  - Допустим я поверю вам. Даже, наверное, приму ваше предложение. И что же вы хотите за этого бойца?

  - Неужели вы думаете что я возьму за это плату. Я уже говорил вам, Лорд Леофрик, все это для блага королевства.

***

  Она все продолжала кричать - остервенело, срывая голос и связки. Ее било в конвульсиях и даже железные тиски Астреи не могли прекратить это безумство. В криках женщины слышалось одно слово, которое она беспрерывно повторяла, будто не в силах остановиться!

  - Илдгит! Илдгит! ИЛДГИТ!!! - из последних сил кричала мать Астреи. Жизнь, тонкой ниточкой уходила из этого больного, немощного тела. Даже отвар из лепестков больше не удерживал душу женщины в этом мире. Черная скверна не реагировала на целебные цветки, она стремительно ползла вверх по телу, окрашивая кожу в черный, невероятно черный, словно ночное небо, цвет.

  Астрея выжимала полотенце, полностью пропитанное отваром , на тело умирающей женщины. Но не действовало! Ничего не действовало и не останавливало этот ужасный недуг!

  Голос женщины становился слабее. Под конец своей жизни она только шептала чье-то имя, беззвучно шевеля губами. Последний раз шепнув "Илдгит", она тяжело вздохнула и... Умерла.