— Но мне не нужна любовница, — заверил барон.

Естественно, не нужна! Содержание любовницы обходится дорого! Софи усмехнулась, но ничего не ответила.

— У меня честные намерения, — продолжал Аддерли. — Я могу это доказать.

Мадам по-прежнему молчала.

— Да, могу! Уедем вместе. Сегодня же. Мы можем добраться до Шотландии за два дня и там пожениться.

— Сбежать? И вы бы это сделали? — проговорила, наконец, мадам.

— А почему нет? Шеридан ведь решился на это совсем недавно. Но нам с вами, в отличие от него, не нужно бояться погони.

Она прижала руку к сердцу и отступила на шаг.

— Мадам, так как же? — Он шагнул к ней.

Софи покачала головой.

— Нет, не подходите! Я должна подумать. Пожалуй, это не то, о чем я думала. Я не готова… — Говоря это, Софи быстро и незаметно проделывала что-то со своим платьем. — Ох, не представляла, что вы зайдете так далеко. — Она покачала головой. — Сбежать со мной?.. Ваши друзья рассердятся. Возможно, это означает для вас бесчестье.

— Мне все равно! — заявил Аддерли. — Если я получу вас, остальное значения не имеет. Умоляю!.. — Он приблизился к ней и положил руки ей на плечи. Она не противилась, и он заключил ее в объятия. — Уедем со мной? Вы согласны?

— Нет! — неожиданно взвизгнула мадам. — Нет, не надо! Помогите!

Продолжая кричать на английском и французском, она оттолкнула барона. При этом лиф платья сполз — как и было задумано, — так, что открылись золотистые кружева ее сорочки и краешек элегантного корсета, шедевра Марселины.

И в тот же момент, словно по команде, на террасу высыпала компания во главе с леди Кларой.

Аддерли в ужасе отскочил, словно мадам внезапно вся покрылась чирьями.

— Какого черта? — пробормотал он. — Что это?..

— По-моему, вполне очевидно, что это такое! — выпалила Клара. Она быстро подошла к жениху и, размахнувшись, влепила ему пощечину. — Животное! Лживое, омерзительное животное!

— Позор! — выкрикнули из толпы.

— Мне противно смотреть на вас, — продолжала леди Клара. — Я не выйду за такого, как вы! Пусть весь свет думает обо мне, что захочет, но я не выйду за вас! Ни за что не выйду!

— Но я не… — пролепетал Аддерли.

— Милорд, стыдитесь! Это бесчестно! — выражали свое негодование, стоявшие неподалеку.

Тут к Софи подошла Марселина.

— Сэр, вы чудовище! — Гневно глядя на Аддерли, воскликнула она.

— Да-да, зверь! — крикнул кто-то.

— Животное, лживое животное!.. — кричала леди Клара.

— Но я никогда… Барон окончательно растерялся.

— Черт возьми, что происходит?! — вмешался вырвавшийся вперед Лонгмор. Он перевел взгляд с Софи на Аддерли и угрожающе на него надвинулся. Но Кливдон оттащил друга.

— Не стоит марать руки, — посоветовал герцог.

— Да, не стоит! — крикнули из толпы.

— Сам сгниет! — поддержал кто-то.

— Только не на моей террасе! — воскликнула леди Бартрам, стоявшая у стеклянной двери. Рядом с ней стояла леди Уорфорд. В свете люстр бального зала обе выглядели ангелами мщения.

— Лорд Аддерли, я должна просить вас немедленно уйти, — объявила леди Бартрам. — И двери этого дома отныне для вас закрыты.

Лонгмор в ярости сжимал кулаки.

— Ни в коем случае не смей его бить, — еще накануне сказал ему Кливдон, и сестры Нуаро с герцогом согласились.

Все заявили, что главная роль в этой сцене принадлежит Кларе, поэтому пусть действует по своему разумению. И пусть те, кто осуждал ее когда-то, увидят все собственными глазами.

Граф с удовлетворением кивнул, когда Клара дала Аддерли пощечину. Ну, а теперь… Теперь-то мерзавец не ускользнет от него. Он последовал за Аддерли, но не успел сделать и нескольких шагов, как услышал дрожащий голос мадам:

— Лорд Лан-мор!..

Граф остановился и обернулся. Марселина все еще стояла с ней рядом и обнимала ее. Чудесное платье Софи было в беспорядке. По лицу же струились прозрачные капли.

— Пожалуйста, проводите меня в отель, — попросила она.

При виде ее сползавшего лифа графа снова охватила ярость. Ему ужасно хотелось убить негодяя собственными руками, и он едва не сказал Софи, что ее отвезет Кливдон. Но огромные синие глаза удержали его, не позволили сказать глупость. Шумно выдохнув, он пробормотал:

— Разумеется, мадам.

Подхватив Софи на руки, Лонгмор понес ее мимо пораженных шепчущихся гостей, затем прошел по коридору, спустился по лестнице и вышел на крыльцо. Осмотревшись, потребовал подать экипаж.

Немедленно подали экипаж хозяйки дома. Граф усадил Софи и сел с ней рядом. Она молча уткнулась лицом в его плечо.

Когда они завернули за угол и Бартрам-Хаус скрылся из виду, он спокойно заметил:

— Похоже, все прошло прекрасно.

Она продолжала льнуть к нему — дрожащая и плачущая. Но, услышав его голос, отстранилась, вынула откуда-то крошечный платочек и деловито утерла слезы.

— Да, почти идеально.

— Почти?.. — удивился граф.

— Ты не должен был бросаться за Аддерли с намерением убить. Вообще не должен был за ним бросаться. Я же сто раз тебе объясняла. Мы все объясняли. Это снижает эффект. Неужели забыл про план? Да, конечно, если бы ты ударил его, проблема была бы… В основном она уже решена. Но мы ведь хотим опозорить его так же, как он опозорил твою сестру…

Лонгмор откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза.

— Знаю.

— Ты все забыл! Разве можно забывать такое? Ты едва все не испортил.

— Он прикасался к тебе, — пробормотал Лонгмор.

— Не более трех секунд.

— Он видел твою сорочку.

— Не более дюйма.

— И корсет.

— Еще дюйм. Он видел то же, что и все. В этом и был весь смысл.

— Знаю. — Лонгмор вздохнул. — Но я влюблен, а влюбленный мужчина не способен мыслить рационально. Поняла?

Ответом было молчание. С улицы сюда доносились цоканье копыт, стук колес и чьи-то голоса. Где-то звонил колокол.

— С тобой нужно что-то делать, — сказал Лонгмор.

— Ты уже кое-что сделал. Несколько раз. В двух разных гостиницах. — «Мы любили друг друга», — добавила Софи про себя.

— Думаю, придется на тебе жениться, — заявил вдруг Лонгмор.

Рыдания рвались наружу, но Софи решительно их подавила.

— Два предложения за ночь, — прошептала она. — Должно быть, сверкание бриллиантов туманит мужчинам мозги.

— Сверкание бриллиантов — это безумно романтично, — усмехнулся Лонгмор.

Софи резко повернулась к нему.

— Я шучу, ясно? Над нами с тобой. А если не стану шутить — заплачу. Но я уже наплакалась сегодня вечером!

— Притворно.

— Не вижу особой разницы, — отрезала Софи.

— Возможно, ты права. — Лонгмор помолчал. — Как бы то ни было, по душе тебе это или нет, но матушка хочет, чтобы я на тебе женился.

— То есть хочет чтобы ты женился на мадам, не так ли?

— Мать находит тебя весьма привлекательной, хотя и не слишком умной. Но она предполагает, что мы станем хорошей парой, так как считает, что и я не слишком умен.

— Но ты не можешь жениться на мадам. И не можешь жениться на мне, — заявила Софи.

— Что же тогда делать?

— Не знаю… — в растерянности пробормотала Софи.

— Тогда подумай хорошенько! Ты выручила мою сестру в ситуации, считавшейся абсолютно безнадежной, так что наверняка сумеешь найти выход и для нас с тобой. Ты обязана!.. Неужели у тебя не найдется какого-нибудь хитрого плана, который заставит матушку полюбить тебя?

— Со временем я смогу заманить ее к нам в «Мэзон Нуар», но заставить ее полюбить меня… О, об этом не может быть и речи. Только представь, что она должна испытывать!

— Чувства, — хмыкнул граф.

— Она женщина. Мать. Попытайся поставить себя на ее место. Кливдон женился не на ее дочери, а на модистке. Потом ты вдруг решаешь жениться на мне — на сестре женщины, разрушившей ее давно взлелеянные планы и пусть невольно ставшей причиной всех несчастий Клары.

— Так важно, чтобы моя мать тебя любила?