– Ничего плохого не подумай, – сказал Максим, словно заглянув в ее мысли, – Я ведь командировочный, вечером надо будет куда-то себя деть.

– Не знаю даже, – повторила Таня и опустила голову.

– Ладно… – деловито согласился Максим, что-то черкнув в записной книжке, оторвал листок и протянул Тане. – Мой сотовый. Захочешь – звони. И, знаешь… того… не расстраивайся. Жизнь не такая гадкая, как кажется… – Он усмехнулся. – Она еще гаже.

Таня прерывисто вздохнула и, нажав на ручку, открыла дверь и вышла из машины.

Как только она показалась на пороге, Валя усмехнулась и, растянув в приторной улыбке губы, сказала:

– Понятно, че опоздала. Со свиданки?

Парикмахерская «Леди» была небольшой, всего на два кресла. Валя с Таней вот уже почти полгода работали в одну смену.

Таня сняла полувер, надела красный фартук с черными горошинами и подошла к зеркалу. Лицо ее было бледным, веки чуть припухли. Достав тушь, она подкрасила ресницы.

– Че молчишь, как партизан на допросе? – не унималась Валя. – Аль загордилася?

– Может, челочку покороче? – напомнила о себе клиентка, которая пристально рассматривала себя в зеркале.

– Короткие нынче не носют, – твердо сказала Валя, сняла с клиентки накидку и встряхнула. – С вас четыреста вместе с сушкой.

– Раньше, вроде, дешевше было.

– Раньше и петухи громче кричали.

С конца апреля расценки повысились, – вмешалась Таня, чтобы сгладить впечатление от грубой шутки коллеги.

Валя работала парикмахером больше двадцати лет, считалась хорошим мастером, но по мнению хозяйки «была несколько грубовата», а по мнению Тани – неряшлива и консервативна.

– Светлана Васильевна здесь? – спросила Таня, как только клиентка расплатилась и вышла из салона.

Хозяйки, на твое счастье, нет. И даже не звонила.

– Клиентов много?

– Да где там… Вот раньше уже с восьми – очередь. А сейчас – наплодили там всяких салонов – заработать не дадут. Я раньше каждый год в Пицунде и Сочи отдыхала. У меня там такой грузин был…

– Вы свободны? – в салон заглянула растрепанная молодая девчушка. В правой ноздре у нее поблескивал металлический шарик.

Валя скептически оглядела ее.

– Твой клиент, сади, – сказала она Тане. – Я пока чаю попью.

– Присаживайся, – сказала Таня и отодвинула кресло. – Что хочешь?

Девушка, зашуршав полиэтиленовым пакетом, вынула журнал.

– Мне вот так, – сказала она, вынув закладку.

Таня взяла в руки журнал. На фотографии было изображено нечто угрожающее: половина головы у не имеющего пола существа была выбрита, другая – всклокочена и выкрашена в чудовищно фиолетовый цвет.

– У меня такой краски нет. И вообще, ты в школу ходишь?

– В лицей.

С такой прической выгонят.

– Пофиг.

– Кому досадить хочешь?

– Никому. – Девушка упрямо поджала губы.

– Такая прическа на две тысячи потянет.

– Почему?.. – растерялась девочка.

– Эксклюзив.

Тоненькая полоска прочертила переносицу девочки. Таня пояснила:

– Нестандартная стрижка, бритье, филировка. И опять же покраска…

– А что самое дорогое?

– Покраска сложная – соврала Таня, – Если в один цвет – дешевле. И бритье…

– Если доверяешь, давай я что-нибудь сама покумекаю. Недавно курсы закончила, в современной стрижке – соображаю. Тебе хочется что-то неординарное? Особенное?

А сколько стоить будет? У меня только тысяча. Я посмотрела, у вас стрижка – двести, покраска – триста и тысяча. Так сколько по-реальному?

– Ну да ладно, сделаю красоту за тысячу, – согласилась Таня, хотя знала, что даже по их небольшим расценкам, этой суммы недостаточно.

– Но только, чтоб полный отпад, не как у старухи.

– Поняла, не волнуйся. И краску поярче?

– Ага.

Таня принялась за работу, которая поглотила ее полностью, отогнав грустные мысли.

Колдовала она над прической не меньше полутора часов.

– Все, готово, – сказала Таня, выключив ручной фен.

Девочка настороженно взглянула на себя в зеркало, потрогала торчащие во все стороны короткие солнечно-рыжые пряди.

В салон заглянул широкоплечий парень в кожаной черной куртке с заклепками.

– Отпад! – сказал он, широко улыбаясь.

Девочка нахмурилась.

– Че надо? – грубо спросила она, недружелюбно глядя на отражение парня в зеркале.

– Обиделась что ли? Я же так… Верка – дура, и прикид у нее дурацкий, хоть и богачка. А ты – стильная штучка. И вообще…

Девочка попыталась сохранить на лице угрюмое выражение, но вспыхнувшие от радости глаза сделали ее по-настоящему привлекательной.

– Правда нравится? – спросила она, оборачиваясь.

– Ага… – Парень довольно хмыкнул. – Слушай, давай бегом. Мы и так пару прогуляли. Препод ругаться будет.

– Плевать. – Девочка схватила полиэтиленовый пакет и ринулась к выходу.

– А платить? – напомнила Таня.

– Ах да, нате. – Девочка вернулась и положила смятую купюру перед Таней.

Никакой благодарности, – проворчала Валя, когда подростки вышла из парикмахерской. – Столько вошкалась, я б за это время троих обработала. Ты это, того… Мало взяла. Только краска у тебя сколько стоит? Чай не из дешевых?

Таня не успела ответить, как в салон стремительной походкой вошла женщина. Прямая спина, гордая посадка головы, плотно сжатые губы говорили о решимости. На ней был брючный костюм из дорогой, немнущейся ткани, который подчеркивал подтянутость ее тренированного тела.

– Девочки, – громко объявила она о своем вторжении, – можете меня постричь?

– Запросто, садитесь, – ответила Валя.

Женщина скептически посмотрела на ее измученные перекисью волосы, собранные на затылке в пучок.

– Это я так… Работы вот много… Все клиенты и клиенты, – стала оправдываться Валя, поймав взгляд потенциальной клиентки.

– Вы, девушка, – обращаясь к Тане, спросила женщина, специализируетесь, наверное, на молодежных прическах? Девочка тут вышла… Хорошо пострижена, парень аж глаз не сводит.

– Да, я стригла и краску подобрала… Вам понравилось? Вообще-то мне тоже… – говорила Таня, – пока клиентка усаживалась к ней в кресло. – Но если б вы видели, что она хотела… Вот. – Таня протянула клиентке забытый журнал с вложенным между страницами карманным календарем. Женщина раскрыла и рассмеялась.

– Вот чудо. Придумают же такое… Значит, свое мнение имеете?

– Имеет, имеет, только рука еще не та! Я вот почти двадцать лет с ножницами, – напомнила о себе Валя, но женщина игнорировала ее замечание.

– Девушка, – обратясь к Тане, сказала клиентка, – у меня вечером встреча важная. Очень важная… Мой мастер – в отпуске. Девчушку вот увидела, обратила внимание на голову, думаю – хороший мастер работал. Чем вы ее красили?

– Таня прикинула, как будет выглядеть эта деловая женщина с прической в стиле MTV, и невольно улыбнулась.

– Можно я свое мнение скажу? – робко спросила она, глядя на отражение клиентки в зеркале.

– Ну… – Женщина снисходительно кивнула.

– Я считаю, что у вас очень хороший мастер… понимает ваш стиль… Вам, наверное… – Таня заколебалась, стоит ли говорить всю правду: судя по еле заметным морщинкам, что пролегли между бровями, потяжелевшим векам и чуть опущенным щекам, женщине было где-то под сорок. – Я могу вам сделать то же, что предыдущей клиентке, но вам это будет не по возрасту… Вы хорошо одеты, и покраска у вас дорогая… Давайте только чуть кончики постригу и уложу с гелем.

Пока Таня говорила, женщина неотрывно смотрела прямо на свое отражение в зеркале. Ни мускула не дрогнуло на ее лице.

– Значит, не по возрасту, – глухо сказала она. – А сколько мне, по-вашему? Как считаете?

Женщина чуть откинулась в кресле и улыбнулась, как экзаменатор, задавший вопрос «на завал».

– Ну… – Таня замялась, – лет тридцать пять….

– Значит, на все мои сорок тяну, – поджав губы, вздохнула женщина.

– Я сказала «тридцать пять», – поспешила поправить ее Таня.