– Но знаешь… смотрелось неплохо. – Очередная ухмылка. – Особенно… – он не договаривает, а только быстро снимает с моей шеи платок и стирает им пот, текущий по остывающему после жаркого поединка телу. Изящные пальцы замирают у ложбинки между грудей, в сантиметре от волчицы. – Сходи в душ, – советует Драко, а потом со смаком добавляет: – Запах пота хорош только после секса.

Уходит, оставляя меня, застывшую от смущения, удивления и гнева. Ему и невдомек, что я слышу тихие глупые смешки. Убила бы, да только…

Уж не знаю, чего Гарри хотел добиться от Денниса Криви, но разговор выходит, по мне, довольно бестолковый, только время зря теряем. Драко, судя по его сонным зевкам, того же мнения. Но я все равно с педантичной точностью записываю каждое слово. От мужчин такого не дождешься, видела я их рапорты. Вообще не понимаю, как по ним можно было составить маршруты погонь! Впрочем, судя по моим воспоминаниям, рисовали их художники еще те: то, что считалось погоней за мной, смещено километра на два к западу.

Шумное ровное дыхание прерывает мысли. Приходится разок пихнуть Драко под ребра. Ведь успел же прикорнуть, пока я в душе была, так чего! При Гарри (да и Деннисе) он, конечно, не будет выговаривать меня за нарушенный сон, но гневный взгляд вполне ожидаем. На удивление, мой Принц лишь томно приоткрывает глаза и наигранно ощеривается. Долго оглядывает меня из-под пушистых светлых ресниц – от макушки и до той самой шаловливой пуговки на рубашке, что скромная и пугливая часть меня клянется пришить наглухо уже не первую неделю, но руки никак не доходят. Даже Гарри в какой-то момент обращает на нас толику внимания, но быстро возвращается к разговору с Деннисом. Драко времени не теряет. Заметив перекрутившуюся цепочку на моей шее, он тянет к ней руку и долго теребит серебряную волчицу. Потом так же резко отбрасывает ее, словно обжег пальцы. Пф! И с чего это…

– А какого оборотень был пола, Вы не заметили? – не прекращая писать, тихонько встреваю я.

Деннис замирает с открытым ртом.

– Да я как-то… не приглядывался. Кажется… самец. Да, я почти уверен. Огромный, волчицы таких размеров не бывают.

Кивнув, я записываю сказанное. На самом деле не настолько уж самочки меньше. Статистически вообще процентов на пятнадцать-двадцать, но когда улепетываешь от несущейся на тебя махины, статистика резко становится до сиреневой звезды. Впрочем, возразить я не смею, потому что мне только на руку исключение волчиц из подозреваемых.

– А палочка у него была?

– Клыки были, – внезапно огрызается Деннис, словно я помешала его разговору с давним другом Гарри и как посмела-то только, практикантка несчастная?! – Куда ему палочку засовывать?

– Возможно, она была привязана к лапе? – со знанием дела изрекаю я, не отрываясь от пергамента.

Деннис напрягает память, отчего брови сходятся на переносице.

– Нет, – качает он головой, с минуту подумав. – Лапы были. Когтистые, но палочки на них определенно не было.

– Ясно, спасибо, – подвожу итог я, обозначая отсутствие вопросов.

Гарри кидает вопросительный взгляд на Драко, но тот лениво смотрит в окно, откровенно показывая, что медленно клонящееся к западу солнце ему намного интереснее.

– Спасибо, Деннис, – глава мракоборцев поднимается из-за стола и жмет пареньку руку. На лице у Гарри написано не то разочарование, не то замешательство, не то еще что, «почерк» у него непонятный, никак не разберу.

Выйдя на улицу, я чуть ежусь от прохладного воздуха, беспрепятственно проникающего под рубашку. Снимаю шарф и быстро наматываю его снова, запихивая в вырез концы, Гарри надевает куртку, а Драко небрежно набрасывает пиджак. Затем он аккуратно выправляет воротник рубашки небесно-голубого цвета, который почему-то превратил стальные глаза сэра Люциуса в лазурные леди Нарциссы.

– Так что, Эва? – окликает Гарри, потому что я, кажется, слишком загляделась на моего Принца.

– Прости?

– Я спросил, ты до сих пор не веришь, что та оборотниха причастна?

– Это… весьма сомнительно, я полагаю, – пожимаю плечами. – Ведь даже… даже место, где ее заметили, далеко ото всех, где видели остальных оборотней.

– Если она их главарь, то едва ли сама опустилась бы до убиииийств, – широко зевает Драко. – Хотя случайно попасться на глаза рыщущим по лесу мракоборцам – тоже как-то глупо… – он потягивается и проводит пятерней по волосам, будто приглаживая их, но одна платиновая прядь все равно падает на хмурящийся лоб.

– Да поймите вы, это почерк не женский! – применяю свой последний аргумент, в котором отнюдь не отсутствует логика. – Девушка в одиночку не стала бы планировать такую резню, это против женской природы.

– Что за ересь! – усмехается Драко. – Ведь у магглов были королевы, которые устраивали войны!

Все! Теперь уже он зашел на территорию, где мне нет равных!

– Война – это стратегический маневр государства, а не прихоть его главы! – взрываюсь я. – Потому совсем другое. Но ни одна королева, будь то маггловская или магическая, НИКОГДА не устраивала резню народа ради собственных целей. Да воительниц-женщин по пальцам пересчитать можно! Давай, назови мне хоть одну из недавнего времени!

Драко долго смотрит на меня пронзительным взглядом пылающих от злобы глаз. Сам говорил, что не любит притворства, так пожалуйста! А я и фурией бываю...

– Моя тетя Белла, – наконец, холодно произносит он, и по тихому невеселому смешку Гарри я понимаю, что он согласен с моим Принцем.

– Она не была предводителем Пожирателей, насколько мне известно, – чуть уязвлено, но все же нахожу контраргумент.

Драко недовольно хмыкает и отворачивается. Задела за живое.

– Ладно… хватит этих перепалок… – Гарри устало потирает виски. – Завтра соберемся и обсудим это, на свежую голову. Эва, позволь я заберу пергамент? Может, перечитаю и еще что-нибудь придумаю.

– Я могу быть свободен? – едва не срываясь на злобное шипение, спрашивает Драко, пока я послушно отдаю бумагу, там все равно ничего интересного нет.

– Да, – кивком позволяет Гарри, и моего Принца почти сразу засасывает трансгрессионная воронка.

Я качаю головой, и гневная обида вскипает в груди. Не попрощался даже…

– Ты тоже можешь идти, Эва, – улыбается Гарри, дружески похлопав меня по плечу. – Хочешь, трансгрессирую тебя домой?

– Спасибо, не надо, я уже освоилась, – неловко и благодарно киваю я. – До завтра.

Не люблю трансгрессию.

Дома я, как есть, в одежде и даже обуви, заваливаюсь на диван. Он пахнем им. Перемешанный с ароматом дорого парфюма его запах укутывает меня словно теплое одеяло, из-под которого так неприятно выбираться зябким утром.. Ванин запах… просто был. Не противный, конечно… абсолютно нейтральный, даже с моим волчьим нюхом. Я носила его футболки, но только потому, что они были до безумия удобными. Хотя нет, не только. Терпкий мужской аромат заставлял почувствовать защищенность где-то на уровне инстинктов. Запах Драко совсем другой. Родной…

Обиделся. Теперь не придет. Ну и леший с ним! Ведь я права, в конце концов! Точно это знаю, потому что в группировке оборотней-убийц определенно не состою. С него уже раз сбили спесь, переживет и второй.

Сквозь сон, в который я незаметно провалилась, слышу стук в стекло. Клюв.

«Окно выбьет, зараза», – думаю я. Поднимаюсь с дивана, открываю раму, глажу птичку по головке. Но стук упорно продолжается.

Ааа… Самый дурацкий сон – про то, что ты уже проснулся и делаешь что-то крайне полезное. Опустив ноги на пол и помотав головой, чтобы проснуться в действительности, я тупо гляжу в окно. Сокол смотрит на меня почти возмущенно и снова стучит по стеклу, мол: «Открывай уже, сколько можно ждать!». Лениво поднявшись с дивана и разминая затекшие мышцы, я впускаю птицу, которая гордо садится на каминную полку и протягивает мне лапку. Отвязав от нее письмо, я иду на кухню и достаю из морозильника мышку, размораживаю ее заклинанием и кидаю птице. Представляю лицо Драко, если бы он увидел эту картинку! Я ведь и стейки из того же морозильника достаю… В общем, ладно, что тут у нас? Неужели, Наставник решил написать? «Сокол Еве Владимировне от...». Увидев адресанта, я быстро разрываю конверт. «…лишена прав опеки», – цепляются глаза за последнюю строчку. Сердце начинает отчаянно быстро рваться из сковывающей его клетки ребер.