Больше года прошло после его возвращения из Королевства Черепа, и наконец–то Шиа Омсворд стал крепко спать по ночам. В течение долгого времени это было немыслимо. Кошмары о том, что случилось — и что могло случиться — мучили его с демонической жестокостью, заставляя просыпаться и проводить бессонные ночи. Его преследовали навязчивые видения и время от времени ему казалось, что смерть его близка. Он исхудал и ослаб духом. Ему не хватало сил не только для того, чтобы выполнять обычную работу на постоялом дворе, но и для того, чтобы вообще делать хоть что–нибудь.

Вот тогда–то Флик, его брат и самый лучший друг, предпринял неожиданный шаг нанести визит к жившей в лесу женщине, которая специализировалась на зельях и заклинаниях, способных излечить недуги, и которая, как говорили, могла предвидеть будущее. Ее звали Одрана Коос, она была ни молодой, ни старой, жила затворницей и была объектом постоянных насмешек со стороны всех, кроме тех, кто обращался к ней за помощью. Флик, никогда не веривший в то, что нельзя было потрогать или увидеть, — и который никогда не обращался к таким личностям до поисков Меча Шаннары, — пересилил себя. Или наверное, что более точно, совершенно отчаялся. И он отправился к ней.

Там, в чаще Дальна, в милях от своего дома, он сидел за столом вместе с этой странной женщиной; ее распущенные волосы украшали различной длины и цвета ленты, ее лицо было таким же гладким, как у ребенка, и раскрашено блестящими радужными линиями, на ее руках были надеты золотые и серебряные браслеты, на которых висели крохотные колокольчики; он внимательно наблюдал, как она прочитала воду в гадальном шаре и сразу же определила, что послужило причиной его появления здесь.

— Он очень болен, — торжественно объявила она неожиданно низким и скрипучим голосом. — Он давно мучается тем, что он мог сделать… и что сделал. Ему повредило то, что он так близко оказался к Чародею—Владыке, он отравлен ядами, проникшими в него из–за контактов со Слугами Черепа. Эта его болезнь долго ждала своего шанса, и теперь она освобождается от удерживающих ее оков и просачивается сквозь него. Его жизнь потихоньку улетучивается.

Она замолчала, как будто взвешивая сказанные слова, а затем стала рыться на полках с крошечными пузырьками, кожаными мешочками, затянутыми ажурными завязками, и пакетами, содержимое которых было тайной для Флика; наконец, ее стройные руки нашли маленькую коричневую бутылочку, которую она вручила ему.

— Ты должен дать ему это, — сказала она ему. — Но сделай это тайно; он не должен увидеть, как ты это сделаешь. Если увидит, то может сопротивляться. Дай ему все сразу. Смешай с напитком, который ему нравится, и убедись, что он выпьет все до конца. Все. Сделай это сразу же, как вернешься.

Флик с сомнением взглянул на бутылочку:

— И это излечит его сны и победит болезнь? Он снова станет таким, каким был раньше?

Одрана Коос приложила палец к своим губам:

— Ни слова о других возможностях, человек из долины. Даже не думая о них. Не сомневайся в том, что я тебе сказала. Просто сделай то, как я говорю.

Флик кивнул и встал из–за стола:

— Благодарю тебя за помощь. За попытку помочь моему брату.

Он начал было искать монеты, чтобы заплатить ей, но она отмахнулась.

— Я не возьму платы за помощь тому, кто выстоял против Чародея—Владыки. Я не возьму ничего от того, кто, можно сказать, спас Четыре Земли и всех тех, кто в них живет.

Она замолчала, склонив голову и опять вглядываясь в шар с водой, который вдруг снова начал пульсировать.

— Минутку. Здесь что–то еще.

Флик тоже посмотрел в воду, но не смог ничего увидеть.

— Будь осторожен, — прошептала провидица. — Очень скоро твой брат отправится в дальние края на поиски, которые имеют большое значение. Тебе это не понравится. Ты это не одобришь. Но ты не сможешь его остановить, и даже не пытайся.

— Это не может быть правдой, — заявил Флик, для убедительности качая головой. — Шиа неоднократно говорил, что больше никогда никуда не уйдет.

— Однако, это так.

— Он сказал, что никогда снова не подвергнет себя такому риску, что останется в Доле со мной и отцом!

— И тем не менее.

Флик вытянул руку, как бы протестуя. Потом он поднялся, еще раз поблагодарил Одрану Коос и отправился домой, засунув в карман зелье.

Позднее, когда он добрался до дома, он обдумал свои действия. Хотя у него было это зелье, он не совсем был убежден в его ценности. Что, если оно окажется вредным для его брата, несмотря на все заверения, которые ему наговорили? А вдруг его обманули. Или заявления об эффективности зелья были слишком преувеличены.

Однако он не смог переубедить себя, что лучше ничего не делать, чем хоть что–то попробовать. Он не мог легко проигнорировать заверения Одраны Коос. Уверенное обещание, звучавшее в ее словах, развеяло его сомнения и убедило продолжить выполнение задуманного.

Поэтому он подождал, когда измученный и опустошенный Шиа очнется после полуденной дремоты, помог своему брату спуститься по лестнице из комнаты, обхватив его вокруг талии рукой, и уселся вместе с ним под навесом на крыльце постоялого двора, наблюдая, как солнце медленно опускается за деревья. Сегодня Флик был оживленным и обаятельным, рассказывая выдуманную историю про то, чего он никогда не делал, чтобы скрыть правду о том, где он был на самом деле. Он усердно старался захватить все внимание своего брата, чтобы тот до конца выпил кружку эля, которую он ему принес, помня, как Одрана Коос сказала ему, что следует полностью употребить все содержимое бутылочки.

В итоге так и случилось. Шиа, к этому времени почти заснувший, с опущенной головой и отяжелевшими глазами, допил остатки эля, и Флик успел поймать кружку, выскользнувшую из рук его брата.

Потом он отнес Шиа в его комнату, уложил в кровать и спустился вниз, чтобы поужинать в одиночестве. Он ел, сидя за столом в углу, стараясь быть незаметным — его отец этим вечером работал на кухне — и размышлял над тем, что он сделал, и молился, чтобы судьба распорядилась так, чтобы он не совершил ошибки.

Утром, когда Шиа проснулся и спустился к завтраку, он выглядел гораздо лучше. Он улыбался и был весел; все выглядело так, будто началось его выздоравливание.

— Так ты больше не чувствуешь себя больным? — радостно спросил Флик.

Его брат замотал головой и усмехнулся:

— Нет. Не могу этого понять. Я чувствую себя так, как раньше. Гораздо, гораздо лучше.

Флик ничего не сказал о том, что он сделал. Он внимательно наблюдал за своим братом почти две недели, постоянно выискивая признаки регрессии болезни, переживая, что эффект от зелья может закончиться. Но в конце концов болезнь к Шиа не вернулась и он во всех отношениях стал самим собой, и Флик вынужден был признать, что лекарство, данное ему Одраной Коос, на самом деле сработало.

Именно тогда он признался Шиа о том, что сделал, не желая больше ничего скрывать от своего брата. Он, не до конца уверенный в реакции Шиа, сделал это нерешительно, но страстно желая, чтобы его простили за обман.

Но Шиа просто хлопнул его по плечу и сказал:

— Молодец, Флик. Неудивительно, что я так сильно тебя люблю.

Осмелев тогда, Флик рассказал ему, что провидица поведала о том, что Шиа предстоит еще один поход — который Флик не одобрит, но в который его брат все равно отправится.

Шиа рассмеялся:

— Я не собираюсь больше ни в какие походы, Флик. С этим я завязал. Я остаюсь здесь в Доле вместе с тобой.

Флик улыбнулся и обнял своего брата, выкинув из головы подобные мысли.

Спустя четыре месяца, когда лето почти закончилось и первые признаки приближающейся осени проявлялись в смене цвета листьев и утренних холодах, Шиа Омсворд носил дрова для большого камина в общем зале таверны. Он делал это вручную, а не на тележке, потому что все еще доказывал себе, что он исцелился, что действие лекарства не было временным. Его день был заполнен различными заданиями — починить навес у крыльца и отремонтировать петли кухонной двери после того, как он закончит с дровами, — все это давало ему ощущение удовлетворения от способности делать то, что четыре месяца ранее он бы не смог сделать. Каждый день он радовался своему выздоровлению, вспоминая, каким больным он был.