Маскироваться не было смысла, так как разведчиков врага мы заметили, как и они нас, ещё вчера днём, так что мы безбоязненно развели костры.

Мои парни где стали, там и попадали прямо в грязь, ибо гоняла я их все эти дни будь здоров. Хотя и сама выполняла те же упражнения, я чувствовала себя намного лучше здоровых мужиков. За это время я даже успела привыкнуть к весу моего щита и уже не обращала на него особого внимания (пока бегать не начинала).

— Рим (лысый), Ян (русый), организуйте костёр, — начала отдавать я распоряжения, — Дрэн (тёмно-русый капрал), за твоими — готовка, Арт (рыжий) — организуешь спальные места, мы как раз здесь на ночлег остановились (так доложил подошедший недавно посыльный, заодно передал, что Церит ждёт своих сержантов у себя, как только взводы устроятся на привал), — сказав это, я удалилась к Алику, что стал лагерем недалеко справа от меня, за ним устроился Фридер.

— Алик, душа моя, — начала я, приобняв мужчину за плечи, — готов идти к нашему глубокоуважаемому лейтенанту?

— Ага, готов. А что? — подозрительно покосился он на меня.

— Абсолютно ничего! Просто интересно.

— Чёт это подозрительно, — теперь он сощурился.

— Да ладно тебе! Неужели я не могу обнять своего драгоценного жениха? — последняя буква слова "жениха" сильно выделилась, прозвучав длинно и низко.

— А вот с этого места пожалуйста по-подробнее, — он приобнял меня за талию и поцеловал в мочку. Притом то, что на нас косились все окружающие, его нисколько не волновало. — Ты ведь ничего просто так не делаешь, — прошептал он на ухо.

Я хмыкнула. Всё-то он знает! Вздохнув, я спросила:

— Сможешь научить меня какому-нибудь убойному заклинанию? Чтобы совсем уж с пустыми руками на врага не выйти.

— А что мне за это будет? — всё так же шепчя, спросил он.

— А что вы желаете? — Я повернула лицо вправо, чтобы лучше было видно выражение лица демона. А он хитренько так сощурился.

— Ну-у... Я много чего хочу, — родил он минуты через три. — Но давай о плате поговорим потом, после этой битвы. Ты только умирать не смей, а то оживлю и сам убью! — пригрозил он, щёлкнув меня, как ребёнка, по носу.

Я укусила его за указательный палец, которым он имел неосторожность поправить выбившуюся прядку. Вот как она сбежала? Надо будет заколку где-нибудь надыбать.

Демон многообещающе улыбнулся и отпустил меня.

— Пошли за трупиком. После лейтенанта я тебе покажу кой-чего занятного.

Фрида мы нашли сидящим на своём вещмешке. Он грустно смотрел перед собой, где копошился его взвод.

— Ты чего такой печальный?

— Ой, и не спрашивай, — отмахнулся он от меня.

— И всё-таки?

— Вия, иди в баню.

— Меня послали, — пожаловалась я крылатику. — Представляешь? МЕНЯ послали. Такую маленькую, красивую, ужасно ранимую, — я жалобно всхлипнула.

Фрид от такой наглости немного опешил.

— Ну что, друг мой, — рядом с ним на корточки присел демон. — Жить тебе осталось пять минут. — Бросив взгляд на солнце, медленно, но верно приближающееся к зениту, он поправился: — Уже четыре.

— Почему?

— Ты оскорбил мою невесту, — демон поднял указательный палец. — Значит, ты оскорбил меня. Так что готовься к смерти.

Фрид высунул язык и начал заваливаться на спину. Он так натурально изобразил свою смерть, что его подчинённые от радости в обморок попадали.

— Рано ещё умирать-то, — хмыкнул Алик.

Я помогла падшему вернуться в прежнее положение. От этой, в общем-то, затёртой множеством языков и пропыленной в веках шутки настроение Фрида поднялось и он не выглядел уже таким убитым.

— Так чё стряслось, а? — всё ещё не теряя надежды на ответ, спросила я. Фрид поморщился и с неохотой пояснил:

— Я есть хочу. Хочу шмат мяса, такой конкретный шмат мяса, — и, тряся, развёл ладони на сантиметров сорок-шестьдесят, показывая, какого размера ему требуется мясцо. Демон подозрительно хрюкнул, а я скорчила страшную гримассу, пытаясь сдержать рвущееся наружу веселье. — И бочку пива, — мрачно добавил наш недомёртвый друг, чем вконец вывел нас из равновесия, и на землю упало два беспрестанно трясущихся тела, ржущих до слёз. — Не смешно. — Но, заметив, что нам уже не успокоится, буркнул: — Послали боги друзей, блин. Нет, чтобы поддержать своего голодного друга, так они над ним ещё и ржут. Свиньи вы, вот вы кто. Смердящие свинтусы, — припечатал он, чем вызвал новый приступ хохота.

Впрочем, Фрид недолго дулся, и вскоре веселился вместе с нами. Минут через пять мы как-то сами собой успокоились.

— Ты ж вроде как и без еды можешь жить, — недоумевающе сказала, отсмеявшись. Фрид отмахнулся:

— Вот, чего-то вдруг захотелось. Детство вспомнил.

— Увы, товарищ, увы. Жрать будем то, что напекут нам наши солдатики, — вздохнул демон.

Поднявшись, он подал руку мне. Схватив его за ладонь, я резко рванулась вверх, из-за чего мой дражайший "жених" чуть не упал. Блин, а я так надеялась!

— Ладно, пошли, не будем заставлять начальство нас долго ждать.

И мы пошли к вновь отстроенному палаточному городку, где путём выхватывания первых попавшихся солдат, выпрашивали, где расположился наш лейтенант. Его палатка оказалась практически в середине и отличалась абсолютно чистотой по сравнению с остальным. Такая весёленькая серенькая палаточка. Не удержавшись, я набрала в ладонь грязи из-под ног и, обойдя палатку, с противоположной от входа стороны, написала жутко корявыми (ну уж как получилось!) буквами: "Осторожно, злой крокодил". Будем надеялся, изнутри то, как я рисую, не было видно. И что никто меня не сдаст, многие пробегавшие мимо с интересом смотрели на меня, на моё занятие, и понимающе ухмылялись. Только глухой или не связанный с армией человек не знал про дарта Церита. Про него даже в учебниках написали, как о очевидце Войн Сил (только в Академии об этом узнала). Да, наш лейтенант не скрывает уже много лет своего происхождения и возраста. А слава про него ходит очень своеобразная. Кто-то его описывает как великолепного полководца, только очень жёсткого, порой даже жестокого, кто-то — как о любителе причинять простым людям боль, что он с удовольствием измывается над солдатами, когда те приходят на выпускные экзамены (он у нас, оказывается, член экзаменационной комиссии. Страшно седьмой курс оканчиваться!), да много, что говорят. Мы сами его немного побаиваемся, ибо за непослушание у дарта Церита о-очень суровые наказания.

— Что ты там делала? — подозрительно сощурился демон, когда я вернулась, вытирая о сорваный у ближайшего кустика листик руки.

— Немножо пошалила, — ухмыльнулась. А потом первая зашла в палатку лейтенанта, предварительно спросив: — Можно?