- Ну сколько можно, а? – обиделся он. – Ну ладно Ал, но ты!

- Иди уже, – хмыкнул оборотень, подтолкнув друга к лестнице.

Скорпиус, как обиженный ребенок, поплелся в свою комнату, а Луи, расстегнув рубашку, отправился на кухню за чем-нибудь алкогольным, по обыкновению снимать стресс после суда.

«Нет уж, в жизни не пропущу такое охренительное приключение» – подумал Скорпиус и улыбнулся своим мыслям.

====== Охота на зверя ======

- Нет, что-то явно не так.

Сидя по обе стороны от горелки со слабеньким огоньком, Ал и Скорпиус безотрывно гипнотизировали взглядом мутную жижу в котле, которой предстояло стать философским камнем. Альбус, сцепив руки в замок, внимательно смотрел, как содержимое котла побулькивает и изредка издает странные звуки, похожие чем-то на вылет пробки из бутылки шампанского.

- Говорю тебе, что-то не так, – снова сказал Скорпиус, листая дневник Фламеля и разглядывая попутно жижу.

- В чем проблема-то?

- В том, что философский камень нихрена не похож на камень. Посмотри на это вот. Это не камень, Ал, мы варим какой-то блядский бульон!

- А по времени что? – спокойно спросил Альбус, который всегда предпочитал сначала думать, а потом только возмущаться.

- Если верить дневнику, эликсир должен был принять вид камня уже как три дня, а потом просто настаиваться на маленьком огне. А это даже на желе не похоже.

Ну это как сказать. Густая дымящаяся жижа цвета крепленого вина напоминала издалека деготь, а вблизи – что-то среднее между ягодным морсом (отнюдь не из-за запаха) и смолой.

- Луи! – крикнул Скорпиус. – Глянь.

Луи, собиравший сумку для полнолуния, которое ему предстояло провести, охотясь на дикого оборотня, оторвался от своего дела и подошел к горелке.

Внимательно рассмотрев жижу, оборотень пожал плечами.

- И все? – вскинул брови Скорпиус. – Тебя не смущает, что философский камень не похож на камень?

- Слушай, друид, мы все делали по рецепту, – напомнил Луи. – Дай время этому месиву принять нужную форму и состояние. Ошибки быть не может. Фламель подтвердит.

- А может дело в том, что у вас, молодые люди, руки растут из ж..., – встрял было портрет алхимика, но Ал предусмотрительно накинул на него покрывало.

Луи усмехнулся и, застегнув сумку, повернулся к друзьям.

- Полнолуние через полтора часа. Меня не будет всю ночь и, возможно, утро. Даю последние наставления: Ал, не надо тащить в дом наркотики, и, пожалуйста, постарайся, чтоб полиция не задержала тебя. Не дразни Скорпиуса гомосеком, и не бей его. Скорпиус, не пей из лужи, не кури в квартире, не нюхай кокаин, не играй с розеткой и вилкой в «Пикачу», не играй в ванной в «Посейдона», не играй с бомжами в карты на раздевание, не играй в русскую рулетку, да, я знаю, что ты бессмертный, но я устал соскребать твои мозги со стен. Не облизывай утюг, не раздражай Альбуса, не потеряй паспорт и волшебную палочку, если захочешь есть – все в холодильнике, и не…

- Я понял, мам, – саркастично протянул Скорпиус.

Луи прищурился и тяжело вздохнул.

- И главное, следите за жижей в котле.

- Будет сделано, – кивнул Ал.

- Да, мой лорд, – усмехнулся Скорпиус. – Эй, а почему ты нас воспитываешь, а не мы тебя? Между прочим, ты младше.

- Вы на себя посмотрите, «старшие товарищи», – рассмеялся Луи. – Один торгует наркотой и рискует до конца жизни быть чьей-то невестой в окружной тюрьме, а другой будто сбежал из диснеевского мультика.

На этой ноте Луи закинул сумку на плечо и трансгрессировал.

Альбус оторвался от разглядывания жижи и вскинул брови.

- Нет, он действительно нас воспитывает. Когда он стал главным по кухне, я принял это как должное, когда он отмазывал меня от полиции, я принял это как родственные узы, когда он защищал тебя от скинхедов, я принял это за дружбу, когда он согласился гнать с нами эликсир бессмертия, я думал, что это из любви к Доминик. Но нет, он действительно нас опекает, – поразился своим же словам Ал. – Как мамочка.

- И что?

- Ты не удивлен?

- Нисколько, – пожал плечами Скорпиус. – Это давно началось. Лет пять назад точно.

- И тебя это не смущает? – не унимался Альбус. – Нам как бы уже скоро по тридцатнику. А он нам только что сопли не подтирает.

- Ему так комфортно, мне тоже. В чем проблема, Ал?

- С чего ты взял, что ему комфортно?

Скорпиус криво усмехнулся.

- Потому что если бы один из нас не бежал из страны и не бросил бы к херам все, что было, то он бы знал, что то, что творится с Луи – всего-навсего проснувшийся в нем отцовский инстинкт, который обострился после его развода и запрета его жены видеться с дочерью.

- Мне показалось, или я уловил упрек? – поинтересовался Ал. – Слышь, добродетель, не смей винить меня в том, что я уехал. Ты и сам все это время шлялся по заграницам «в поисках себя». Давно вернулся? Год? Два назад?

- Я уезжал, – парировал Скорпиус. – И, как ты выразился, «искал себя». Но это не мешало мне знать о том, где и чем живет Луи, кто его жена, как зовут его дочь, почему он развелся, и уж точно не препятствовало тому, что и его свадьбу, и развод мы благополучно заливали реками алкоголя. Да, меня не было рядом большую часть времени, но я всегда знал, что с ним, и он знал то же обо мне. Разница в том, Ал, что я уехал, а ты сбежал, ведь твоей холеной конспирации не хватило ни на одно коротенькое письмо.

Альбус зарычал и сжал кулаки.

- Ну вы еще рыжего делить начните, остолопы, – буркнул портрет Фламеля, накрытый покрывалом.

Как ни крути, а портрет был прав.

Опустившись на стул, Альбус стиснул зубы и снова начал гипнотизировать взглядом зелье.

Скорпиус же напротив поднялся на ноги и, к изумлению Альбуса, очень осторожно приподнял горелку, на которой булькал котелок.

- Ты что делаешь? – рявкнул Ал, придержав котелок, который едва ли не рухнул на пол.

- Мы трансгрессируем, мой нервный друг, – сказал Скорпиус. – В живописную, наверное, деревушку Вудленд, не думал же ты, что я вот так вот отпущу Луи одного?

- Ты больной?

- Ты знаешь меня не первый год и все еще задаешь этот вопрос? Осторожно, жижа сейчас разольется.

- Но как мы…

- Слушай, – мирно сказал Скорпиус. – Луи сказал следить за зельем. Но не сказал где именно, здесь, или в гостевом доме Вудленда, деревни, в которой по случайнейшему совпадению Луи и его бывшая будут ловить оборотня-психопата.

- Это безумие, – только и сказал Альбус. – Он убьет нас.

- Я уже снял нам комнату. И не убьет, ну максимум, поорет. Кстати, не забудь дедушку Фламеля.

- Ты кого дедушкой назвал, идиота кусок! – вскричал Фламель.

Альбус хотел было привести тысячу аргументов против этой затеи, но Скорпиус уже приготовился к трансгрессии.

- Держи котел. Я убью тебя, если хоть капля жижи прольется, – пригрозил он.

Хлопок, легкое головокружение, возмущенный вопль Ала и горелка, грозящая поджечь гувернера – и Шафтсбери-авеню осталось позади.

- Белобрысая контуженая инфузория! Эталон тупости поколения наркоманов! Жертва отрицательного IQ теста! – рычал Луи, вжав Скорпиуса в стену всем своим мускулистым телом. – Которое из четырех слов во фразе «не ходить за мной» вызвало у тебя трудности толкования?!

Альбус не выдержал и рассмеялся.

- А ты, даун, какого хрена ржешь?! – Отстав от бледного и перепуганного Скорпиуса, Луи накинулся на Ала. – Ты же знаешь, что у этого дятла мозгов – что дятел надрочил, как ты мог пойти у него на поводу?!

План провалился с самого начала. Оказалось, что деревушка Вудленд оказалась действительно живописной, но крохотной: буквально в десяток приземистых домиков, гостевой дом, пару магазинов и небольшой яблочный садик. Оставив котел с чудом не пострадавшим зельем в комнате, которую Скорпиус снял пару дней назад, Альбус уселся у окна, и начал выискивать на улице рыжеволосую голову Луи среди не очень тесного потока людей, а Скорпиус, в желании «сходить в магазинчик за винишком», вышел из комнаты и, к своему ужасу, столкнулся нос к носу с самим Луи, который, закинув сумку с чистой одеждой в соседнюю снятую им комнату, вышел на улицу, разведать маршрут поисков.