Суматоха поднялась во всей общине, даже если бы все спали, а не тревожно ожидали своих ассасинов. Мааруф и Зайн поддерживали Джайру с обеих сторон, стараясь не задевать неестественно вывернутую левую руку. Она же ничего толком не могла сказать, только сдерживала стоны от боли, пока ее не усадили в кресло на втором этаже. Вся сжавшись и прижимая к себе изо всех сил больную руку, она тяжело дышала, глядя в пустоту. Поднявшийся Фарен не сразу понял, что произошло - обескураженные и растерянные ученики что-то оживленно на хецинском рассказывали слугам из общины, Хаким и Ксия бранились на весь двор, споря, чем лучше лечить раненую.
- ... Отвар из костяного куста вполне подойдет!
- Сначала нужно выправить кости! Немедленно несите костоправ!..
Он присел в соседнее кресло.
- Что случилось?
Она перевела на него мутный взгляд.
- Чуть не провалили дело.
- А что с рукой?
- Вывих, - хором ответили целители.
Фарен молча подал Джайре руку. Она недовольно посмотрела на него, но помощь приняла.
- Ты всегда оказываешься рядом, когда кому-то больно?
Некромант, улыбнувшись, пожал плечами.
- Я умею избавлять только от поверхностной боли, вывихи исцелять я не умею. Извини.
- Я тебя об этом и не прошу, - со вздохом облегчения она расслабилась в кресле, откинувшись на спинку.
Уступив Ксие, Хаким напустился на учеников:
- А теперь скажите мне, как вы допустили, что ваш всевидящий получил увечье?
Джайра снова выдохнула:
- Хаким, они не виноваты. Это была случайность. Там было две кареты.
- Две кареты?
- Да, ты не ослышался. Одна из них была почтовая. Случайно проезжала по этой же улице.
- Или они не случайно выбрали именно эту улицу.
В наступившей паузе оба аль-мусиальда переглянулись.
Ксия со слугами притащили странное сооружение из металла, ремней и дерева.
- Как вы узнали?
- Что узнала? - переспросила Джайра Тамиру.
- Что будет еще одна карета?
- Это просто. Такие люди, сколько им не угрожай, никогда не приходят на встречу одни. Охрана, соглядатаи, даже подставные - они прихватят с собой всех. Удивительно, что была всего только одна карета.
- А про телохранителя?
- Я видела, как шторы отбрасывают шевелящиеся тени. Но я не предполагала, что это будет цыган. Если бы знала, не была бы так опрометчива, - она задумалась. - Откуда он меня знал? Откуда они знали, что это буду именно я?.. И он явно понимал, что мы ассасины... Ему сообщили. Сообщили, что "охотничьи угодья" посещал кто-то из ассасинов. А я ведь говорила "егерю"... Да, сеть этого паука велика, но не настолько сильна, раз он собственноручно делает заказы и сам ездит на такие мелкие встречи. Все из-за меня... а точнее - из-за этой проклятой метки!..
- Она поставлена на твоем лице не зря, - перебил ее Хаким, - ты опаснее, чем думаешь.
Хаким начал готовить целебное снадобье. Отодвинув Фарена и выпроводив всех лишних, Ксия закрепила раненную руку Джайры в деревянном желобе и затянула ее ремнями, ухватившись за железную вертушку. Приготовившись, Джайра посмотрела на Фарена, в ответ пожавшего ей здоровую руку, все еще держа ее в своей.
- Как ты не смогла справиться с телохранителем? - задал вопрос Хаким.
Только она открыла рот, как Ксия резко крутанула рычаг. Крик боли оглушил и обездвижил весь двор. Выдернув руку из руки некроманта, наемница упала на колени и вцепилась в костоправ, сжав зубы и процедив сквозь них:
- Не знаю. Говорю же: я не знала, что он из цыган, и поэтому не была готова.
- Раньше твое внимание было всевидящим, и тебе не нужны были приготовления - ты была всегда наготове.
Джайра сердито глянула на хецина.
- Хочешь сказать, я теряю сноровку?..
Снова крик, протяжнее предыдущего. Не помогла даже сила регенерации, которую Фарен вкладывал в прикосновение к ее здоровой руке, сжимавшей дерево.
- Ты не могла бы делать это аккуратнее? - упрекнул Фарен амазонку. - Я не успеваю сосредоточиться.
- Может, ты знаешь, как ее вылечить?..
- Ты всегда была лучшей, - продолжал Хаким, - это неизменно. Но что-то путает твои мысли, вводит тебя в растерянность. Ты стала несобранной. Даже если тебе не избавиться от этой помехи, все же остерегись попадать в такие рискованные ситуации.
Ксия скрутила вертушку в последний раз. Крик. Что-то хрустнуло в плече, и Джайра обмякла, повиснув на ремнях.
- Вы оба быстрее меня в могилу сведете, чем все эти, воры, чародеи и прочие.
- Вот она - благодарность лекарю! - воскликнула Ксия, распутывая ремни. Хаким согласно кивнул ей, воздев руки к небу и что-то произнеся на хецинском, потом сунул Джайре снадобье, от которого она шарахнулась.
- Пей и не морщись.
Только один глоток заставил закашляться.
- Пей без остановки!
Снадобье прошлось по глотке обжигающей засухой.
- Дайте мне воды.
- Нельзя.
- Да мне же язык связало!
- Если будешь делать все, как я скажу, уже завтра вечером будешь здорова.
- А пока не смей двигать рукой, - Ксия перекинула ей через шею шелковый шарф. - Фарен, помоги мне.
Не обращая внимания ни на Ксию, ни на Фарена, снимающих с нее броню и оружие, сквозь подступающее беспамятство Джайра прохрипела:
- Зайн!.. Зайн, подойди ко мне...
Она едва сумела сфокусировать зрение на ассасине, язык почти не поворачивался.
- Завтра проберись в королевский каретный двор и найди нашу отметку.
- Как я пойму, что это наша отметка?
Джайра криво улыбнулась.
- Поймешь.
Сказав это, она начала медленно падать. Фарен и Зайн подскочили к ней, но остановились перед поднятой здоровой рукой.
- Все нормально. Сама дойду...
"Что за знак там был на обшивке?.."
Качало из стороны в сторону, будто вокруг не на шутку разыгрался шторм. При очередном волнении очень резко повело в сторону, и она ударилась больной рукой о дверь своей же комнаты, слабо вскрикнув.
- Будь проклят этот заговор...
"Почему Эврикида никому ничего не рассказала? Даже Джардину? Если знала, что Мортос найдет ее..."
- Скверное дело...
Еле дойдя до кровати, не скидывая тихоступы, она грохнулась на спину в мягкое одеяло.
- Что ем... Что ему нужно во дворце?.. Откуда он знает Эврикиду? Может быть... Он охотится за Лисом... Будь проклят этот заговор... Сама дойду... Я узнаю, что тебе нужно... Мортос... Мортос...
Сквозь сон послышалось:
- Что с ней? Ее голос слышно через стены.
- Она бредит. Это пройдет.
- Ее волосы...
- Тише. Смотрите, она держится за руку.
Ноющая боль успокоилась.
- Я посижу здесь. Если вы не против?
- Ты немного странно себя ведешь. Неужто ты...
- Что?
- Да так, ничего...
До самого горизонта волновалось изумрудное море высокотравных холмов. Белые ленты, свисающие с рук, путались в траве, их изредка подхватывал ветер. Она не хотела оглядываться, знала, что там увидит. Все повторится, так зачем приближать конец?
Только на этот раз все было не так. Рядом кто-то стоял.
- Красивое место, - произнес Фарен, оглядывая холмы. Почувствовав изумленный взгляд Джайры, уставившейся на него и на их сцепленные в замок руки, он посмотрел на нее: - Существует ли оно на самом деле?
- Я не знаю.
- Если ты против...
- Нет, не уходи. Только не оглядывайся. Я не хочу снова упасть в бездну.
Улыбнувшись, он кивнул.
В отличие от нее, ее бесформенных плотно окутывающих белых лент, Фарен был облачен в доспехи с гербом в виде рычащего тигра, но разбитые и поблекшие. За спиной уныло свисал на половину сгоревший малиновый плащ. Глубокий порез на лице только-только затянулся, в глазах не было того кровавого безумия, что постоянно промелькивало при малейших признаках раздражительности. Но не было и того омута, что был в прошлый раз.
"Это его душа?"
- Душа? - переспросил виконт.
- Я ничего не говорила.
