— Фред! Что ты…
— Это ведь я, правда? — прошептал Фред. Его ладони властно скользнули по рукам Гермионы. — Да, Грейнджер?
— А хоть бы и ты! Отпусти, дурак рыжий!
Утюг снова взлетел над головой Фреда, но на этот раз парень знал, что делать. Прежде чем Гермиона сумела взять ситуацию в свои руки, он ловко притянул девушку ближе к себе и поцеловал. От удивления Гермиона сдавленно охнула прямо в приоткрытые губы Фреда и невольно потянулась ему навстречу, отставив утюг в сторону. Тут же парень крепче обнял её за талию, его ладони плавно переместились ниже, на бедра. Гермиону самым нахальным образом вдавили поясницей в ребро гладильной доски, рядом с исходившим горячим паром утюгом. Губы Фреда казались ничуть не прохладнее раскаленного прибора и ловко терзали рот Гермионы, растерявшейся под таким напором. Внутри неё взвился целый ураган противоречивых эмоций и ощущений, да и желание огреть Фреда утюгом никуда не исчезло, даже если принять во внимание тот факт, что он шикарно целуется. Сравнивать девушке было, конечно, не с кем, но сейчас при поцелуе ей хотя бы не мешал его нос, как было с Виктором.
— Это была моя любимая рубашка, — где-то совсем близко раздался голос Джорджа.
В тот же момент Фред и Гермиона отпрянули друг от друга, но руки парня не покинули её талию, что не укрылось от внимания Джорджа. Прищурившись, он окинул парочку странным взглядом и демонстративно снял утюг с рубашки, посреди которой и впрямь было прожжённое пятно. Гермиона с виноватым видом прикусила губу и услышала сдавленный смешок по-хозяйски обнимавшего её Фреда.
— Твоя, значит? — веселился он.
— Я зашью её, обещаю, — прошептала Гермиона, не решаясь взглянуть в глаза Джорджу.
— Мне будет очень приятно, Гермиона, — кивнул Джордж. — Можешь оставить нас с Фредом наедине?
Обрадовавшись возможности сбежать, Гермиона тут же исчезла, мысленно кляня себя и Фреда последними словами. Как она могла позволить ему поцеловать её? Это было приятно, спорить тут не приходится, но всё же неприлично, непристойно, непозволительно… приятно. Вызывающе, возмутительно… восхитительно.
Всё же Фред Уизли — взрослый молодой волшебник, а Гермиону всегда тянуло на «парней постарше». Дико, что он — брат Рона. Старший брат парня, который ей нравится. Или уже нет?
Гермиона прижала ладони к пылавшим от смущения щекам в надежде собрать все мысли в одну кучу. После нахального поцелуя Фреда всё как-то резко смешалось и изменилось, а ощущения так и вовсе обескураживали. Неужели она действительно влюблена? Во Фреда? Но…
«Так, Грейнджер, держи себя в руках. Поцеловал и поцеловал. Не нужно строить из этого трагедию. Гораздо проще игнорировать это. И, потом, поцелуй всего лишь в рамках розыгрыша, не более…»
— А ты времени даром не терял, да, братец? — пробормотал Джордж, разглядывая Фреда через дыру в рубашке. — Между прочим, ты поступил очень подло.
— На войне все средства хороши. А она же тебе не нравится, — ринулся в атаку Фред. — Ты ревнуешь. По-настоящему ревнуешь.
— Ерунда, — отмахнулся было Джордж, но тут же прикусил язык.
В самом деле, его едва ли не бешенство охватило при виде целовавшихся в тесном объятии Гермионы и Фреда. Руки так и чесались побить собственного брата. Неужели… Неужели он действительно ревнует заучку Грейнджер? С ума сойти.
— Ну-ну, — хмыкнул Фред и протиснулся мимо брата, намеренно задев его плечом. — И вообще, отдай мою рубашку.
После произошедшего Гермиона вполне успешно избегала близнецов, пытаясь разобраться в своих чувствах. Похоже, розыгрыш зашёл слишком далеко. Особенно для такой здравомыслящей волшебницы, как Гермиона Грейнджер. Уж кто-кто, а она вообще изначально не должна была в это ввязываться. Может, стоит прямо сказать всё близнецам?
Но уже представив их лица, Гермиона отмела эту идею. Тогда их насмешки, в самом деле, будут пожизненно её преследовать. Нет уж, нужно играть до конца. Кто кого переиграет, интересно? В чувства близнецов Гермиона не верила. Она точно знала, что не может им нравиться. Они просто забавляются с ней, не более.
И почему-то от этого было больно.
Девушка коротала вечер, сидя под деревом в удалённом уголке двора, подальше от близнецов. Рядом с ней лежала маленькая бисерная сумочка, и в данный момент Гермиона занималась тем, что накладывала на неё разнообразные заклятия, как, например, заклятие Незримого расширения — весьма сложное, между прочим. С кончика волшебной палочки слетали искорки, Гермиона закусила губу от усердия — заклятие плохо ей удавалось.
— Помочь? — послышался рядом с ней голос.
Подняв голову, Гермиона увидела одного из близнецов — судя по отсутствию идиотской «бабочки», то был Джордж. Гермиона натянуто улыбнулась ему и снова вернулась к своему занятию.
— Нет, спасибо, я справлюсь сама.
— Уверена?
Он прислонился плечом к стволу дерева, внимательно наблюдая за Гермионой. В свете закатного солнца её волосы вспыхивали то янтарём, то пламенем, на сосредоточенном лице плясали отблески лучей, придававшие ей загадочный вид. Джордж невольно вспомнил охвативший его сегодня приступ ревности и ощутил, что хочет обладать этой девушкой. Хочет, чтобы она принадлежала только ему, была только с ним, целовала только его. Эти мысли напугали его. Джордж всегда пытался держаться вежливого нейтралитета в отношениях с Гермионой, и, тем не менее, его тянуло к ней. Он внимательно следил за её отношениями с Роном, не одобряя действия брата, часто присматривался во время посиделок в Общей гостиной и откровенно забавлялся, когда она вместе с Джинни пыталась летать на метле во дворе «Норы». Он был в курсе всех мелких деталей её жизни, сам того не желая, он интересовался этим. Похоже, есть в этом что-то большее, не так ли?
— Я присяду? — не дождавшись ответа на предыдущий вопрос, спросил Джордж, чтобы нарушить молчание.
— Делай, что хочешь, — отозвалась Гермиона.
— Что-то ты не похожа на безумно влюблённую в близнецов Уизли, — хмыкнул Джордж, усевшись на траве рядом с Гермионой.
С губ девушки уже было готово сорваться признание, но она в последний момент смолчала и просто улыбнулась Джорджу. Похоже, в отличие от Фреда, он на неё с поцелуями, пусть и потрясающими и приятными, нападать не собирается. Это успокаивало и невольно располагало к доверительной беседе. Вытянув ноги рядом с длинными ногами Джорджа, Гермиона откинулась спиной на ствол дерева.
— Неужели, чтобы доказать свои чувства, я должна бросаться на каждого из вас с поцелуями? — поддразнила девушка. — И, потом, я ещё не определилась.
— Помочь? — обаятельно улыбнулся Джордж.
— Думаю, я справлюсь сама, — сухо заверила его Гермиона. — Один уже попытался.
Джордж слегка воспарил духом, поняв, что Гермионе не пришлось по душе поведение Фреда. Отлично, будем учиться на его ошибках.
— Я нисколько в тебе не сомневаюсь, — заверил Гермиону Джордж. — Наверное, это трудно, да?
— Трудно, если учесть, что ни одному из вас я действительно не нравлюсь, — сообщила Гермиона.
Его удивлённый взгляд заставил её горько рассмеяться.
— Разве это не так? Джордж, я прекрасно понимаю, что Фред лишь дурачится. Ни он, ни ты не можете испытывать ко мне серьёзные чувства. Думаю, нам всем стоит забыть об этой бумажке.
— Забудешь тут, — покачал головой Джордж, улыбаясь. — Гермиона, ты недооцениваешь себя. Почему ты считаешь, что мы с Фредом не можем… увлечься тобой?
— Вот именно, увлечься, хотя и это сомнительно. Посмотри на меня, Джордж, — почти умоляюще пробормотала Гермиона.
«Похоже, я только этим и занимаюсь в последнее время», — мысленно ответил Джордж.
— Я абсолютно не в вашем с Фредом вкусе, — потерянно сказала Гермиона. — Не думаю, что вам нравятся заучки вроде меня.
— Противоположности притягиваются, — хмыкнул Джордж. — Например, мне ты нравишься. Даже очень.
— Не верю, — отвернулась Гермиона.
Тогда Джордж резко схватил её за руку и притянул девушку к себе, как несколькими часами ранее то сделал Фред. Гермиона уже приготовилась снова получить поцелуй, но Джордж лишь ласково коснулся губами её виска. Гермиона оторопела от того, сколько нежности было в этом жесте.
