— Где твоя палочка, Грейнджер? — поинтересовался Джордж, заглядывая через плечо Гермионы. — Ты можешь порезаться.
— Репаро! — прошептал Фред, и черепки, вырвавшись из рук девушки, сложились обратно в горшок, который Джордж, перехватив у брата, поставил обратно на подоконник. – Что случилось?
Оба брата присели на корточки перед Гермионой, не решавшейся поднять на них взгляд и вместо этого сосредоточенно изучавшей древесные узоры вытертых половиц. Джордж потрепал взъерошенную макушку девушки, и Гермиона глухо пробормотала:
— Неужели я хуже Лаванды?
Фреду показалось, что он ослышался. Джордж недоумённо на него посмотрел, явно не понимая, в чем дело. Обычно они, конечно, жизнью Гермионы Грейнджер не интересовались, но сегодня у неё был уж больно жалкий вид. Нечасто можно увидеть суровую старосту, всегда державшую чувства и эмоции под контролем, беззащитной и слабой.
— Что-что? — хором переспросили братья.
Гермиона подняла на них полные слёз глаза и чётко повторила пересохшими губами:
— Неужели я хуже Лаванды?
Не дожидаясь ответа, она вскочила и принялась мерить шагами тесную кухоньку. Ей было стыдно от того, что близнецы увидели её слёзы, но в то же время ею владел гнев. Гнев, который срочно необходимо выплеснуть, иначе он сожжёт всё внутри. Не находя иного способа вырваться, он полился из Гермионы отрывистыми фразами:
— Я, конечно, не идеал девушки. Я слишком умна для Рона Уизли, но это не мои проблемы! И, раз он сейчас с Лавандой, значит, я надоела ему. Кому бы не надоела заучка Грейнджер, да? Да? — взвизгнула Гермиона, уставившись на близнецов. — Вы все, все такие. Только Виктор… — она всхлипнула и позорно шмыгнула носом. — Только он разглядел меня, а вы все только и могли, что высмеивать меня и не замечать, особенно Рон! Вы… вы…
Гермиона замолчала, заметив, что Фред и Джордж медленно двинулись к ней. Девушка принялась пятиться, но наткнулась спиной на запертую дверь в коридор. В очередной раз опустив глаза, Гермиона замолчала, прикусив губу до крови. Она и так выболтала больше, чем следовало знать близнецам. И с чего бы это такое внимание к её скромной персоне? Неужели им стало жаль её из-за случившегося за ужином? Неужели они поняли произошедшее и посчитали своим долгом её утешить? Если так, то ей не нужна жалость и притворное внимание!
Все эти мысли Гермиона высказала вслух, сбиваясь под внимательными взглядами Фреда и Джорджа.
— Закончила? — спросил Джордж, скрестив руки на груди.
Гермиона не посчитала нужным ответить и вместо этого устало прикрыла глаза.
— Рон, конечно, придурок, но он, похоже, просто не умеет обращаться с девушками, — начал Фред и смолк под скептическими взглядами брата и старосты Гриффиндора.
Фред никому бы этого не рассказал, но как-то раз Рон признался ему в своих чувствах к Гермионе. Несмотря на своё подчас идиотское поведение он по-своему любил подругу, просто не знал, как это показать. Данный разговор состоялся года два назад, возможно, что-то успело измениться с той поры, но Фред точно знал, что Рон не отказался бы просто так от Гермионы.
Признаться в этом Фред не мог, и потому он лишь тяжело вздохнул, игнорируя направленные на него взгляды и чувствуя себя глупцом, разглагольствующим о чувствах.
— Или ему просто выбило остатки мозгов бладжером, — отшутился Фред, понимая, что предыдущим предложением поставил свою репутацию несерьёзного шутника под удар.
— Видимо, Лаванда в восторге от его пустой головы, — буркнула Гермиона.
— Рон ещё мальчишка, ищущий что-нибудь лёгкое и доступное, — резко сказал Джордж. Теперь был черёд Фреда удивлённо уставиться на брата. — И, если его привлекают такие пустышки, как Лаванда, ты должна лишь радоваться этому. Рон просто неспособен оценить тебя по достоинству.
Гермиона явно не ожидала такого отклика со стороны близнецов. Ещё раз шмыгнув носом, она нерешительно посмотрела на братьев, одинаково улыбнувшихся ей. От их улыбок на душе стало теплее и спокойнее.
— Ладно, я наговорила тут много лишнего… — пробормотала Гермиона, нащупывая за спиной дверную ручку. — Но спасибо вам, правда, спасибо.
— Будешь должна, — весело откликнулся Джордж.
— Нам нужна твоя помощь в магазине, — прибавил Фред. — Потом объясним.
Оба брата тут же трансгрессировали с громким хлопком. Дверь открылась, на кухню вошла Джинни со стопкой грязной посуды в руках. Смерив Гермиону подозрительным взглядом, девушка направилась к мойке.
Чуть позже, ночью, Гермиона, тихонько разбиравшая книги и записи, которые могли бы пригодиться в поисках крестражей, чтобы не потревожить Джинни, украдкой написала на листке пергамента: «Я люблю Уизли» и, словно загипнотизированная, уставилась на эти слова. Они были выведены стихийно, бездумно, и это слегка испугало Гермиону, никогда не думавшую всерьёз о Фреде и Джордже Уизли. Удивительно, как один-единственный случай, акт дружелюбия и поддержки может в корне поменять представление об этих людях.
Гермиона неожиданно поняла, что близнецы изменились. Они больше не были теми бесшабашными мальчишками, которым нравилось выводить старосту Гриффиндора из себя, но стали молодыми людьми, в чьих глазах и сердцах ещё не погасла искорка озорства. Они повзрослели и несколько остепенились, но их лукавые улыбки нет-нет да наводили на мысли о том, что эта парочка в любой момент готова устроить очередную безумную авантюру.
Они, в самом деле, славные. Уж от кого, а от близнецов Гермиона никак не ожидала такого понимания и сочувствия. Что же касается Рона… О нем думать совсем не хотелось.
— Ну, ты идёшь спать? — недовольно прошептала Джинни, оторвав от подушки всклокоченную голову. — Время час ночи уже!
— Иду, — ответила Гермиона, запихивая весь книжный скоп под кровать. Она разберётся с этим завтра. Завтра…
========== Глава 1 ==========
Компромат
Маленькую кухоньку заливали лучи солнечного света, оживляя потёртые шкафчики и выщербленную поверхность стола, на котором были расставлены тарелки с дымящимся завтраком. Над одной из тарелок склонился взъерошенный Рон, с аппетитом уплетавший за обе щеки свою порцию. Сидевшая рядом с ним Джинни вяло царапала зубьями вилки свою тарелку, наслаждаясь терзающим барабанные перепонки звуком.
Оба Уизли подняли головы, заслышав шаги на лестнице, и спустя несколько мгновений в кухню вошла Гермиона. Девушка машинально отметила, что раз осталась лишь её тарелка, то, значит, близнецы уже покинули «Нору». От этой мысли почему-то стало грустно.
Гермиона обвела взглядом комнату и перехватила направленный на неё взор Рона, тут же опустившего глаза. Неужели ему стыдно за всё, что он наговорил ей тогда в запале ссоры? Что ж, Рон никогда не отличался сдержанностью и иногда даже извинялся за грубость, временами проскальзывающую в его поведении. Гермиона так привыкла к этой черте характера приятеля, что уже не могла обижаться на него долгое время. Дуться она не станет, но, всё же, после его слов на душе остался неприятный осадок.
Смерив приятеля внимательным взглядом, Гермиона уселась на своё место и уставилась на расплывшуюся по тарелке яичницу. Есть не хотелось.
— Доброе утро, — решительно нарушила неловкое молчание Джинни. Поднявшись, она поставила свою тарелку в раковину. — Мама сказала, чтобы мы с тобой прибрались в комнатах, которые займут гости — мадам и мсье Делакур. Поднимайся быстрее, ладно?
Оставив тарелку, Джинни вышла из кухни. Снова повисло тягостное молчание. Гермиона уже собиралась отложить вилку, когда услышала голос Рона, особенно резко резанувший по барабанным перепонкам:
— Гермиона…
Девушка испуганно подняла взгляд на Рона, у которого слегка покраснели кончики ушей. Он выглядел каким-то несобранным и неуклюжим — совсем не таким, каким казался в последнее время. Долго задумываться над переменой его поведения Гермиона не стала, услышав его дальнейшие слова:
— Мама недавно выведывала у меня насчёт наших планов… Я, конечно, ничего ей не говорил, но думаю, она примется и за тебя. Так что не сболтни лишнего, хорошо? — Взволнованный взгляд Рона остановился на её лице, и Гермиона против воли покраснела. Оба понимали, что Рону вовсе не обязательно было это говорить — миссис Уизли явно не проигнорировала бы присутствие Гермионы и, рано или поздно, но задала бы все интересующие её вопросы. Но всё равно забота Рона была приятна.
