Джабба уставился на Хула и его слизистое лицо расползлось в широкой улыбке. Толстый розовый язык скользнул по краям губ.

— Это возможно сделать, — сказал он, — но за определенную цену. У меня есть работа, которая связана с вашими специфическими талантами.

Таш увидела, как напрягся Хул. Это было самой опасной частью сделки. Она знала, что Джабба в течение многих лет стремился заполучить Хула себе в должники. Способность шиидо менять обличия и формы делали его превосходным шпионом или даже убийцей. Она медленно покачала головой. Что будет, если Джабба попросит его о чем-то, что Хул не мог бы или не стал бы делать?

— Расслабься, — фыркнул Джабба, — я вижу страх даже на твоем каменном лице, Хул.

Криминальный лорд махнул Бобе Фетту, когда тот появился у плафотрмы Джаббы.

— Как видишь, у меня есть все убийцы, в которых я нуждаюсь в данное время. Нет, моя задача куда более… академическая.

Джабба ударил своим толстым хвостом по платформе и Биб Фортуна вышел вперед. Он осторожно держал в руках древний свиток. И Таш, и Зак удивленно смотрели. Они выросли на компьютерах, деках, дисках и голографических проекторах, точно также как и их родители, и бабушки, и дедушки до них. Бумажные книги были чрезвычайно редким сокровищем, а свитки были еще более древнее и куда ценнее книг.

— Это должно быть также старо, как и звезды, — шепнула Таш. Хул посмотрел на документ, не касаясь его. Он пробежался по его первым строкам и в его глазах вспыхнул неподдельный интерес.

— Вы знаете, что это, — спросил он Джаббу.

Тот лишь пожал жирными плечами.

— Я знаю, что это представляет огромную ценность для монахов Б'омарра. Я нашел его вместе с дюжиной других в одном из их туннелей. С тех пор они просят меня вернуть его.

— Ты собираешься сделать это? — спросил шиидо.

— Может быть, — булькнул Джабба, — но сначала я хочу, что ты перевел его. Переведи этот документ для меня и я сотру ваши имена из компьютерных банков Империи навсегда.

Таш видела, что Хул внимательно читает. Хотя его лицо ничего не выражало, она чувствовала, что он хотел взяться за эту работу.

— Согласен, — ответил Хул, выждав минуту.

— Великолепно! — взревел Джабба, — потребуется несколько дней, чтобы мы смогли проникнуть в Имперские базы данных. Это дат вам время для завершения вашего исследования. Фортуна, проводи их в их комнаты.

Хатт вновь ударил жирным хвостом по каменной платформе. Когда они оставили тронный зал Джаббы, Таш почувствовала, что страх заползает в нее, как если бы она только что столкнулась с темной стороной. Фортуна вел их по коридорам. Хулу дали отдельную комнату, а Зак и Таш выделили небольшую спальню по соседству. Не тратя лишней минуты, служащий Джаббы привел их в их комнаты. В отличие от других, здесь, внизу было прохладно и комфортно, нежели в раскаленных песках Татуина.

— Монахи Б'омарра кто они? — шепнул Зак в темноте. Таш щелкнула языком.

— Если бы ты читал больше, то знал бы, что это те, кто построил этот дворец. Это было их крепостью до того, пока не прибыл Джабба и не выгнал их. Теперь хатт позволяет им жить лишь на самых нижних уровнях дворца.

— Интересно, встретимся ли мы хотя с одним из них, — сказал ее брат.

— Встретитесь сейчас, — сказал Биб Фортуна, внезапно остановившись. Казалось, что ему не терпится вернуться к происходящему в тронном зале Джаббы, — я ухожу.

Фортуна исчез в темноте также быстро, как из темноты вынырнула другая фигура. Она была ниже ростом, чем твиллек, и одет в коричневый плащ и капюшон. Ростом он был где-то с Зака и когда он откинул капюшон, то они увидели лицо человеческого мачльика. По возрасту, он был где-то на год старше Таш.

— Приветствую, — сказал он дружественным голосом, — вы желали встретиться с монахами Б'омарра?

— Да, хотели бы, — ответил Хул.

Мальчик лишь улыбнулся.

— Великолепно! — сказал он, не похожим на монаха голосом. Потом собрался и уже продолжил в более серьезном тоне.

— Я хотел сказать, что всегда пожалуйста. У нас тут не так много посетителей. Меня зовут брат Беидло. Но вы можете называть меня просто Беидло. Я буду вашим гидом.

Беидло повел их вниз длинным коридором, рассказывая им вкратце историю монахов Б'омарра до того, как пришел Джабба. Теперь криминальный лорд не допускал их на верхние уровни. Зак и Таш были поглощены рассказом Беидло, но Хул более был заинтересован линиями писем, украшавших коридор. На полпути вниз, шиидо остановился.

— Эти отметки очень похожи на те, что в документе, который я перевожу, — сказал он, — я должен посмотреть на это вновь. Зак, Таш, давайте вернемся.

— О, — разочарованно сказал Беидло, — а я хотел еще больше рассказать вам.

— Я бы не стала останавливаться, — предложила Таш, пробуя говорить по-взрослому насколько это возможно, — я имела в виду, что мы не так часто получаем шанс встретиться с таким гидом. Уверена, что мы можем найти здесь немало интересного.

Хул посмотрел на них. Таш и Зак имели свое мнение, а пройдя самостоятельно сквозь огромное количество неприятностей, чуяли их. Наконец, он согласился.

— Но следите за временем. Я хочу видеть вас в своей комнате к ужину.

После того, как звук шагов ушедшего дяди утих, Зак и Таш пошли дальше и Зак не смог не задать волнующий его вопрос.

— А разве монахи не хотят вернуть себе свое старое жилище?

Беидло пожал плечами.

— Это одна из тех вещей, которые я сам не понимаю. Монахи об этом, кажется, ничуть не заботятся. Всякий раз, когда я спрашиваю их об этом, они только высказывают мнения, далекие от моего понимания. Полагаю, что я еще не достаточно просвещен.

— А за сколько времени можно стать просвещенным? — спросила Таш.

Беидло вновь пожал плечами.

— Это зависит от каждого в отдельности. Некоторые монахи прогрессируют в познании очень быстро, но для большинства из нас требуется годы.

— Вы очень молодой монах, — отметила Таш.

Беидло кивнул: " Я новичок в монашестве".

— Поэтому вас отрядили заниматься работой с туристами? — спросил Зак.

— Именно так. Другие монахи слишком заняты изучением, — ответил Беидло, — но я не возражаю. Хочется видеть новые лица время от времени. В этих местах быстро становится довольно скучно.

— Ты говоришь как Таш, — хихикнул Зак, а затем добавил: — если тебе здесь не нравится, то почему ты остаешься тут?

— Мне некуда идти больше. Моих родителей убили Песчаные люди и монахи Б'омарра приняли меня. Кроме того, тут не так жарко, как в пустыне. Пошли, я вам покажу.

Беидло быстро свернул в другой коридор.

— Вам здесь будет интересно. Я собираюсь показать вам Большой зал Просвещенных.

— А что монахи делают в зале Просвещенных, — полушутя спросил Зак, — темные мистерии? Секретные ритуалы?

Беидло усмехнулся.

— Вряд ли. Но мы напряженно трудимся, — ответил он, — мы размышляем, думаем, соотносим, концентрируемся, познаем себя и мир. Это занимает целый день.

Зак и Таш следовали за Беидло в широкую дверь.

— Посмотрите на день того, кто пытается стать одним из нас, — добавил Беидло, — и вы увидите, что у монахов Б'омарра нет ничего темного, таинственного и злого.

Пока он это говорил, они вошли в огромный зал. Полки располагались по периметру стен, но глаза Зака и Таш оказались прикованными к толпящимся вокруг стола монахам в темно-коричневых робах.

Как только вновь прибывшие вошли, монахи поспешили не пустить их дальше. Сердитые глаза сверкали из-под капюшонов. Один из монахов держал что-то в руках. Подробнее рассмотрев, что именно, Таш и Зак, поперхнулись.

В его чашевидных руках, монах держал серый человеческий мозг.

Монахи приближались к ним. Они шли беззвучно и плавно, что казались бесплотными призраками. Люди начали вытеснять Зака, Таш и Беидло из зала. Старые, морщинистые лица пристально смотрели на них из-под капюшонов. За ними, Таш увидела другого монаха, лежащего на столе. Она не разглядела внимательно, но ей показалось, что у того верхушка черепа была удалена.